Интервью с Кириллом Меньшовым, вице-президентом по информационным технологиям «Ростелекома» (4/4)
ЕС: А давай, давайте немножко об этом поговорим. Чтобы создать современный информационный продукт, нужно же компетенциями особыми обладать. Специальными. Вы рассказали о том, что «Ростелеком» работает с университетами. Одна из, наверное, головных болей, проблем, которые стоят, если мы хотим достичь цифрового прорыва - это совершить некий компетентностный сдвиг, чтобы университеты, чтобы система СПО готовило немножко других специалистов. Расскажите немножко, а как «Ростелеком» работает с университетами, и какие вам нужны специалисты.
КМ: Да. Давайте, смотрите, разделим. Смотря, где мы хотим достичь своего прорыва. Это очень важно. Потому что если мы с вами говорим о крупных организациях, ну как мы, я не знаю, «МегаФон», «МТС», «
Mail.ru», то здесь есть некоторая большая конструкция, как где уже отстроены какие-то процессы, практики, и куда, действительно, можно просто брать программистов, встраивать их в общую, не знаю, фабрику разработок и этим прекрасно разрабатываться. Но я не думаю, что мы можем достичь настоящего цифрового прорыва только силами госкорпораций. Конечно, они должны большую роль сыграть, это важно, и без этого не получится. Но вряд ли.
Нам нужно цифровое предпринимательство. Почему вот, мое персональное мнение, я могу ошибаться, я еще раз говорю, что это только мое мнение, почему российские программисты ценятся по всему миру и все их знают, а российские IT-продукты практически никому неизвестны, за исключением, которые можно пальцами руки пересчитать. На самом деле ответ очень простой. На самом деле мы потеряли фокус. Мы часто теряем фокус. Это не так плохо, потому что мы не совсем его теряем. Вот это очень важно. Мы очень сильно концентрируемся на программистах. Даже здесь, несмотря на то, что несмотря на все преимущества программистов, дизайнеров и управленцев в области цифровой продукции, практически всегда выбирают программистов. Программист. Проблема в том, что продукт программист никогда не создаст, ну кроме архиватора.
И в этом и боль вся, потому что, для того, чтобы получился продукт, нужно на самом деле три очень важных роли. Это, конечно, программист, product owner и дизайнер, который может его, ну вот именно создать в своей голове, полностью, да вот, вот как продукт. Не как код, который что-то делает, а именно как продукт. И третья очень важная роль - это предприниматель. Который способен его продать. И проблема нашего образования, мне кажется, и вообще то, из-за чего, мы как бы страдаем, не в том, что мы плохо готовим программистов. Они и так во всем мире известны. Куда лучше-то?
ЕС: То, что недостаточно предпринимательской компетенции.
КМ: У нас недостаточно предпринимательской компетенции, и мы очень мало развиваем продуктовые и дизайнерские компетенции. Потому что предпринимателя, это еще, наверное, можно найти. Но вот если посмотреть, вообще, где у нас выпускаются продуктовики, которые могут создавать продукцию, их будет тяжело найти.
ЕС: То есть, условно говоря, для такого рывка в цифровой экономике, не только кадры нужны, но и предприниматели и продавцы правильные, да?
КМ: Верно. А потом что получается? Вот мы делаем прекрасных программистов. Но когда нужно трое, где программист будет работать? Он будет работать в той компании, которая будет делать самые интересные задачи и иметь там больше перспектив. И очень часто они поэтому и уезжают. Потому что он уезжает в западную компанию, где как раз есть эти компетенции. Ну я со многими товарищами разговариваю. Все знают русских программистов, но никто не знает русских дизайнеров и русских продуктологов.
ЕС: Ну, вы назвали причину. Это так. Да.
КМ: В моем понимании, это, действительно, вот так. Мы можем дальше как бы накачивать, то есть возвращаясь к тому, в чем мы видим наибольшую проблему, мы видим в этом. Да, программистов, хороших, трудно найти. Да, их приходится доучивать.