О ПОТРЕБИТЕЛЬСКОМ КРЕДИТОВАНИИ Авторская колонка Берика Бейсенбекова
✦•····················•✦•····················•✦
После озвученных Главой государства
поручений о необходимости предотвратить чрезмерный рост кредитования граждан, в информационном поле стали появляться отдельные публикации, что официальные цифры выглядят неплохо и качество кредитного портфеля финансового сектора является хорошим. При этом, идут отсылки на официальные данные и низкий уровень NPL. Хочу прояснить, что официальная статистика по уровню NPL с 2015 года перестала адекватно отражать ситуацию. Из-за принятых Национальным банком решений, БВУ были вынуждены передать с балансов долю проблемных кредитов, чтобы официальный уровень NPL стал ниже 10%. Так, в июне 2015 года уровень NPL снизился с 22,8% или 3,2 трлн тенге до 9,98% или 1,2 трлн тенге. За баланс было списано порядка 2 трлн тенге. Это было не разовое событие и, в целях соответствия установленным требованиям регулятора, банки продолжают держать за балансом большой объем проблемной задолженности.
Помимо того, что банки списывают за баланс проблемную задолженность, они могут передавать или продавать ее коллекторам. Это значит, что статистика не является отражением текущей ситуации. Как мы видим, после списания кредитов для граждан, оказавшихся в сложной жизненной ситуации в 2019 году, ситуация не стала лучше, а учитывая эффект пандемии, стала значительно хуже. По официальным данным, в 2019 году штрафы и пени
были списаны 1 192 834 заемщикам. По нашим оценкам, учитывая экономические потрясения последних лет и чрезмерный рост кредитования, общее количество проблемных заемщиков составляет около 1,5 млн человек (
1,4 млн заемщиков реабилитировано) из
6,2 млн заемщиков. Получается, что примерно каждый 5 заемщик получивший кредит, ушел в дефолт. Отсюда следует, что стандарты кредитования снижаются и кредитные организации не уделяют должного внимания анализу финансового состояния потенциального заемщика. Банки думают, что из-за дополнительной информации, которую они получают из своих систем, они стали лучше знать своих заемщиков и могут точнее прогнозировать вероятность наступления дефолта. Однако, их модели включают исключительно идиосинкратический (несистемный) риск. Было также заметно, что финансовый регулятор давал возможность банкам самостоятельно управлять системным риском, но желание заработать и быть первыми не позволило банкам расти сбалансированно. Стремление к прибыли со стороны банков не учитывало влияние отдельно взятых рисков на стабильность финансового сектора. Теперь, когда Президент обозначил риск, который следует снизить, банки будут сопротивляться. Например, через заинтересованные телеграм-каналы и своих экспертов продвигать идеи свободного рынка или говорить об отсутствии потребности в более жестком регулировании. Я думаю, что сторонники банкиров будут приводить такие показатели, как отношение долга к ВВП в сравнении с другими странами или уровень роста официальных заработных плат. Касательно последнего
мы уже отмечали, что официальные заработные платы выглядят аномально и нереалистично. Насчёт отношения долга к ВВП хочу прояснить, что важен не только коэффициент, который также используется международными агентствами, но и скорость его роста. Если показатель растет слишком быстро, значит появляются признаки перегрева экономики. Особенно плохо, если растет задолженность при высоких ставках по кредитам. Так, по данным ПКБ, средний размер годовой эффективной ставки в прошлом году составлял 45,5%. Высокая ставка означает, что банки могут позволит себе выдавать высокорисковые кредиты и покрывать убытки за счет добросовестных заемщиков. Если такой подход сохранится, системные риски продолжат расти.
Я думаю, что у регулятора появилась отличная возможность перестроить риск-аппетит финансовых институтов к кредитному риску. Нужно определить новые подходы для потребительского кредитования, с учетом балансов всех заинтересованных сторон и сместить позицию кредиторов на кривой риска и доходности.
Телеграм-канал @RiskTakersKZ@RiskTakersKZ 
