Привет, наше имя Эдуард Лимонов и на канале PhilosophyToday мы отвечаем за ВСЕ. А теперь к актуальным новостям.

Студенты ВШЭ разрешили себе секс с преподавателями

Студенты ВШЭ сами себе состряпали этический кодекс и зачем-то на днях его показали некоей международной группе экспертов во главе с нобелевским лауреатом по экономике Эриком Маскином, специалистом по равновесию Нэша и фанатом ГМО.

Мы не знаем, смотрел ли текст г-н Маскин из Гарварда, или это так, для красного словца. Но нас заинтересовал, среди прочего, один пункт из данного кодекса:

П. 2.4. «Мы не допускаем коррупции, фаворитизма, непотизма в учебе, исследованиях и внеучебной жизни университета…»

Это интересно как?

— Молодой человек, я вижу, что вы прогуливаете занятия! Но вы прогуливаете не все занятия, а на занятия к профессору Х вы ходите всегда! Это недопустимый фаворитизм! Немедленно прекратите и прогуливайте всех преподавателей поровну!

Или так?

— Мариванна! А поставьте нам курс доцента М! Говорят, он очень интересно читает!
— Нет! На это я пойтить не могу! Это с вашей стороны, граждане студенты, злостный фаворитизм и непотизм!

Зато порадовал пункт 4.5: «Мы не рассматриваем предвзято случаи романтических и сексуальных отношений с преподавателями университета, сотрудниками и учебными ассистентами».

Ну, все! Секс со студентками разрешили!

Мало было нам Ельцин-Центра... Кстати, если что, мы не за практическую философию. Мы - за практически философию. Как-нибудь позже объясним эти две фундаментальные разницы.

Доброе утро

Добрый день

Мэри Бирд

Как читать онлайн-лекцию

OK, это может показаться нишевой проблемой, но она непосредственно касается меня, и, как я полагаю, множество читателей этого блога.

В этом семестре я читаю курс онлайн. Во многом это означает зуминг с отдельными студентами или небольшими семинарскими группами. Но также я читаю общий курс (вместе с коллегами, по шесть лекций каждый), который в нормальном виде представлял бы стенд-ап выступление перед шестьюдесятью или типа того студентами. И мы собираемся прочесть этот курс и вывесить лекции на определенный сайт.

На первый взгляд это не так трудно. Идешь себе куда угодно, там наговариваешь, просишь кого-то это записать и выложить онлайн. (Обычно в течение определенного времени я говорю «да», мне нравится ходить и общаться с аудиторией). Но читать лекцию для студентов сидя дома под замком — это совсем другое дело, как я обнаружила.

Главный вопрос: какова должна быть визуальная и вербальная риторика? Можно ли стоять перед лэптопом на дому и читать лекцию на его камеру так, как будто находишься перед десятками студентов в лекционной аудитории — тогда как они смогут сами ее посмотреть только на дому? Я решила, что это невозможно. И мне нужно создать более интимную атмосферу, как будто мы разговариваем с глазу на глаз, сидя напротив друг друга… в камере только голова и плечи, и больше экспромта. Я уверена, что в принципе так правильно. Но когда я посмотрела на то, что записала в первые два раза, это было похоже на какую-то прогулку (грубо говоря, аналитическая точность была принесена в жертву на алтаре непосредственности).

И это еще не все дилеммы, которые пришлось решать. Большую часть времени на самоизоляции я провожу в халате (почему нет?), но я все еще ощущаю, что мои «лекции» требуют специального «наряда» (типа как дресскод, который сохраняется для членов парламента, даже если они сидят в зуме). Так что я заменила халат на футболку… но мне показалось, что я немного обманщица.

В общем, я рада сообщить, что все хорошо, что так вот я справляюсь с этими новыми обстоятельствами…

TLS

Другая история аналитической философии

В 1979 году Рорти утверждал, что философия закончилась, и настоятельно не рекомендовал своим ученикам защищать диссертации и получать степени по философии (из свежей рецензии на книгу Брэндома о Гегеле).

«В целом я полагаю, что формальная логика не так важна для аналитической философии, как нас учат. В нарративе Фреге-Рассела-Витгенштейна также есть что-то от либерализма вигов, и лучше бы философия сохранила именно это и приумножила… Урок, который я извлекаю из истории, заключается в том, что философия чаще всего добивается наибольших успехов и вносит наиболее прочный вклад в человеческие знания, когда философы открыты для влияния, выходящего за пределы ее непосредственных границ» (из интервью Фрэзера Макбрайда).

Новости коротко

Известный религиовед и либерал Николай Митрохин обвинил издание ДОХА в публичном оправдании терроризма (ст. 205.2 УК РФ — с применением сети «Интернет» — штраф от трехсот тысяч до одного миллиона рублей… либо лишение свободы на срок от пяти до семи лет).

Цитата: «Редакция „Дохи“, которой (несмотря на все декларации) фактически руководит вхожий в академические круги аспирант „Шанинки“ Армен Арамян, почти в полном составе является анархо-феминист(к)ами. С некоторой степенью влияния на процесс троцкистов (не будем тыкать пальцами). Однако публично позиционировать себя в этом качестве (или даже в качестве обобщенных „неавторитарных левых“) редакция не спешит, вместо этого презентует себя в качестве „журнала о современном университете и проблемах социального и гуманитарного знания“. Фактически мы видим тут типичный марксистский заговорщицкий путь, хорошо опробированный в рамках всё той же ленинско-большевицкой агитации, о которой они так одобрительно пишут — то есть массовая аудитория привлекается статьями об актуальных проблемах написанных как бы с непартийных позиций (хотя они глубоко партийны и идеологичны), а кто-то из читателей потом переходит к изучению уже откровенно левой агитации в разделе Стадиз. В том числе и, скажем так, „размышлений“ о терроризме, которые содержатся в каждой четвертой-пятой статье. Что до практического терроризма — то редакция уверенно „вписалась“ в кампанию по освобождению аспиранта МГУ Азата Мифтахова…»

Нет ничего лучше старой доброй демшизы для реализации политики публичного доноса.

* * *
Джоди Дин подготовила для LARB большой текст, посвященный концу капитализма.

Цитата: «Капитализм превращается в неофеодализм… Как при капитализме сохранялись феодальные отношения, так и при неофеодализме продолжаются капиталистические отношения производства и эксплуатации. Разница в том, что некапиталистические измерения производства — экспроприация, доминирование и сила — стали настолько сильны, что больше нет смысла позиционировать свободных и равноправных акторов, встречающихся на рынке труда… Это означает, что рента и долг характеризуются как накопление или более интенсивное, чем прибыль, и что труд всё больше и больше превышает соотношение заработной платы. Что происходит, когда капитализм глобален? Он обращается на самого себя… Эта самоканибализация порождает новых лордов и крепостных, огромные богатства и крайнее неравенство, а также разделенные на части суверенитеты, которые обеспечивают это неравенство…»

* * *
Адам Туз, мы его не любим, подготовил огромную рецензию под названием «Политики конца света», на книгу Анатоля Ливена «Изменение климата и национальное государство. Взгляд реалиста».

Цитата: «Это не книга о пандемиях. Но если бы Ливен увидел приближение Ковида-19, можно подумать, что он мог бы написать такую же книгу о нашем нынешнем кризисе. Политика пандемий, кажется, создана специально для него. Борьба с вирусом объявлена войной. В этой войне нам нужны союзники. Последнее, что Запад может себе позволить в настоящее время — это столкновение с Пекином, который, похоже, поставил кризис под некий контроль. Напротив, неспособность США мобилизовать национальную реакцию в какой бы то ни было степени слаженности прискорбна. Как только мы преодолеем кризис, очевидно, что необходимо пересмотреть потенциал национального государства».

Как существуют КОВИД-паникеры, так же существуют и харасмент-паникеры. Если первые готовы закрыть всех под замок и бороться с вирусом до последнего человека, так и харасмент-паникеры готовы вести войну с сексуальными домогательствами — настолько же воображаемыми, насколько та же социальная реакция борется с вирусом изобретенным, — вплоть до последнего доцента. Мы повторим еще раз — все эти ограничения, все эти аморальные по сути «моральные кодексы» действуют исключительно в интересах тех, кто отправляет власть — что в стране, что в регионе, что на факультете. Если сейчас истеблишмент выступает против «кодексов» и «запретов», то только лишь потому, что еще не успел придумать, как именно их использовать в своих интересах.

Программа передач на четверг, 21 мая:

11.00 Дискуссия «Закрыть или переформатировать? Как изменятся ТЦ, БЦ, Коворкинги и офисы после COVID-19».

14.00 Владимир Отращенко «Беда не приходит одна: последовательные погодные шоки и смертность в России».

15.30 Мария Солопова «Аристотель. О молодости и старости, жизни и смерти, и о дыхании»

16.45 Мадина Тлостанова «Как вернуть политическое воображение?»

17.00 Дискуссия «Тату и табу. Культура сообществ».

17.00 Николай Чеплагин «От лаборатории до коммерческого стартапа: как меняется научная и организационная жизнь компании, когда она становится успешной».

17.00 Дискуссия «Тотальная эко-инъекция: новый взгляд на здоровье городов».

18.00 Дискуссия «Городская экономия: как большие данные сохраняют ресурсы».

18.00 «Объединение множеств: серия кочующих дискуссий». «Кафе-мороженое».

18.00 Дискуссия «Эпоха безвременья». Виталий Куренной, Ирина Прохорова, Алексей Юрчак.

18.30 Круглый стол «Полузабытый мыслитель. Николай Константинович Михайловский и его вклад в российское народничество».

19.00 Екатерина Кочеткова «Лючо Фонтана и Альберто Бурри: третье измерение живописи».

19.00 Леонид Вальдман «Пандемия и глобальная экономика».

19.00 Дискуссия «Креативные кластеры во время пандемии. Опыт Берлина и Москвы».

19.00 Андрей Зорин «Жизнь Льва Толстого и жанр литературной биографии».

19.00 Виллем ван Генугтен «Проектирование будущего. соблазнять, чтобы выжить».

19.00 «Как было, так и скажем». Илья Осколков-Ценципер, Юрий Сапрыкин, Максим Семеляк.

19.00 «Фестиваль свободы. Несмотря ни на что». Екатерина Шульман, Кирилл Рогов, Александр Морозов, Лев Рубинштейн, Псой Короленко, Сергей Гандлевский, Алексей Паперный, Мириам Сехон, Григорий Служитель, Юлий Гуголев, Елена Фанайлова, Борис Грозовский.

19.30 Денис Вирен «Солидарность в польском кино».

Поль Б. Пресьядо

Иммунитет и пограничная политика

По меньшей мере, с момента падения башен-близнецов международная политика характеризуется переопределением национальных государств с точки зрения неоколониализма и идентичности, а также возвращением (после рейган-татчеритской фазы неолиберализма, которая выступала за свободное передвижение и свободную торговлю) к идее физической границы как условия восстановления национальной целостности и политического суверенитета. Израиль, США, Россия, Турция и Европейский Союз выступили инициаторами концепции новых границ, которые впервые после падения патрулировавшейся снайперами Берлинской стены охранялись и защищались не только биополитическими средствами, но и постепенно, с помощью некрополитических приемов, с использованием приемов исключения и смерти.

Европейское и североамериканское общества решили построить себя как полностью иммунизированные сообщества, закрытые к востоку и югу, даже несмотря на то, что эти два региона являются для них главными поставщиками ископаемого топлива и потребительских товаров. Конструирование этого политического иммунитета стало примером неосуверенитистского правления: в 2015 году Европа закрыла границы Греции, Италии и Испании и построила крупнейшие в истории центры содержания под стражей на открытом воздухе вокруг Средиземного моря. Уничтожение Европы — вот что мы наблюдаем — парадоксальным образом началось с того, что было построено иммунное европейское сообщество, открытое изнутри, но полностью закрытое для иностранцев и мигрантов.

То, что сейчас тестируется в глобальном масштабе через управление Covid-19, — это новый способ понимания суверенитета. Тело, ваше индивидуальное тело, как жизненное пространство и как сеть власти, как центр производства и потребления энергии, стало новой территорией, где сейчас разыгрывается жестокая пограничная политика, которую мы разрабатывали и тестировали годами на «других», теперь приняв форму сдерживающих мер и войны против вируса. Новая некрополитическая граница переместилась с побережья Греции к дверям вашего дома. Лесбос теперь начинается у вашего порога. За дверью — Ла-Манш. И граница навсегда затягивается вокруг вас, подталкивая вас все ближе к вашему телу. Новая граница — это маска. Воздух, которым ты дышишь, должен быть только твоим. Новая граница — твой эпидермис. Новая Лампедуза — твоя кожа. В течение многих лет мы считали мигрантов и беженцев заразными для общества и помещали их в центры содержания под стражей — политический лимб, где они оставались без прав и без гражданства; вечные залы ожидания. Сейчас мы живем в центрах содержания под стражей у себя дома.

Artforum

Журнал Philosophie к июню 2020 открыл для себя ASMR. В номере еще беседа с Николя Гримальди, Франсисом Вольфом, дежурная фигня про Ковид. А перевод интервью с Андре Конт-Спонвилем мы уже тут давали. И в приложении заново открытый Гюнтер Андерс, задолбали уже с ним. Его бы в старые времена назвали бы великим европейским гуманистом, если бы не "Устарелость человека" и не мода на ингуманизм.

Решили издать учебник по истории аналитической философии от 2001 года. Поновее, видимо, не нашлось. Интересно, что в 1997 году другой  учебник Аврума Стролла по введению в философию уже переводился. Он интересен тем, что первый раздел там этика, а метафизика - только третий, после политческой философии. Стролл прожил долгую жизнь, написал три статьи в Британскую энциклопедию ("Эпистемология", "Аналитическая философия" и "Западная философия") и умер в 92 года. Философы живут долго.

Стихи поезии о французике из Бордо

Вечером в дождливый серый день
По Версалю пробежал Монтень.
Он летел над гулкой мостовой,
Философски пущенной стрелой!

Вернись Мишель Монтень
По моему хотенью,
Умчи меня Монтень
В полотна де Мантеньи.

Где фрески рвутся в небо,
Где верят в быль и небыль,
Увези меня в Бордо Мишель Монтень.

Программа передач на пятницу, 22 мая:

12.00 Дискуссия «Город и люди».

14.00 Вадим Садков «Скрытая символика и апокрифы: эпоха Поздней готики и Возрождения».

14.00 Конференция "Платон и сказки". Ирина Протопопова, Роман Светлов, Екатерина Дайс, Анна Резниченко, Александр Шевцов и др.

14.00 Круглый стол «Самоплагиат в эпоху постправды». Илья Кирия, Анна Кулешова, Андрей Ростовцев, Влад Струков, Екатерина Суверина.

16.00 Анастасия Золотухина «Методы работы с эмоциями прошлого».

16.00 Йонатан Фриман «Треугольник США-Китай-Россия, как торговая война стала информационной?»

17.00 Джеймс Стейнберг «COVID-19: точка невозврата в китайско-американских отношениях?»

17.00 Международная конференция «Антропоцен или месть нечеловеческого?» Артемий Магун; Оксана Тимофеева; Йоэль Регев; Олег Хархордин, Майкл Мардер, Фредерик Нейра, Павел Пепперштейн.

18.00 Альмира Усманова, Елена Гапова «Генеалогии феминизмов».

19.00 Айрат Багаутдинов «От „Иронии судьбы“ до наших дней».

19.10 Михаил Соколов «За пределами дилеммы узников. Теория игр Томаса Шеллинга, credible commitment и фокальные точки в социальных науках»

19.00 Данила Булатов «Антикризисный менеджмент и «молодые британские художники».

19.00 Дискуссия «Портреты Джона Бёрджера/Бергера».

20.00 Сергей Левочский «Эрнст Теодор Амадей Гофман: онтология двоемирия».

Жан-Люк Нанси

Зло и власть

Пандемия — это плохо: по этому поводу нет никаких разногласий. Конечно, есть голоса, заявляющие, что это не такое уж и большое зло. Говорят, что другие болезни и длящиеся войны гораздо смертоноснее. Это странный аргумент, потому что он никоим образом не отменяет рост смертности, который ни в коей мере не был бы сдержан без серьезных и во всех отношениях дорого обошедшихся усилий. Другие настаивают на том, что настоящее зло заключается в добровольном превращении общества в рабов, которые лишь хотят сохранить свою жизнь и требуют чрезмерных мер защиты как со стороны государства, так и со стороны медицины. Как будто они хотят изобрести абстрактный героизм, лишенный одновременно как причины, так и трагического героя.

Что-то пошло не так в том способе, который является конститутивным, внутренне значимым для мира, благодаря которому мы живем, или мы думали, что длительное время живем. И то, что пошло не так, на самом деле, я осмелюсь сказать, является злом. Сам вирус — это не зло, а заразность кризиса, его непосредственные последствия и, что более важно, прогнозируемое обострение самых неблагоприятных обстоятельств, позволяют сказать, что он самым ярким образом воплощает черты зла.

Зло всегда оставалось в нашей традиции, виной, которую можно исправить или компенсировать обращением к Богу или Разуму. Оно относилось к негативному, что суждено было быть подавлено или преодолено. Однако именно Добро, покорение мира во имя Блага, привело к разрушительным последствиям, именно в точности по этой самой причине оно является саморазрушительным. Избыток разрушает изобилие, скорость убивает темп, здоровье вредит благополучию, само богатство в конечном итоге может ограбить себя (когда ничего не остается бедным).

Как мы здесь очутились? Есть, несомненно, момент, с которого то, что было покорением мира (территории, ресурсы, силы), трансформировалось в сотворение Нового Света. Не только в смысле Америки, которую это выражение когда-то обозначило, но и в смысле, в котором мир буквально стал творением нашей технонауки, которая, следовательно, стала богом. Это и называется всемогущество. Со времен Аверроэса философии известны парадоксы всемогущества, а психоанализу известны его галлюцинаторные тупики. Речь всегда идет о возможности или невозможности ограничить такую мощь.

Что может указывать на предел? Именно, очевидность смерти, о которой нам напоминает вирус. Смерть, которую не может оправдать ни какая-либо причина, ни война, ни власть, и которая подчеркивает бессмысленность столь многих смертей, вызванных голодом, истощением, варварством, будь то милитаризм, геноцид или идеологии. При этом мы знаем, что мы смертны не случайно, а вследствие игры жизни и жизни духа.

Если каждое существование уникально, то это потому, что оно рождается и умирает. Именно потому, что оно разыгрывается в этот уникальный отрезок времени. Дэвид Гроссман недавно написал по поводу пандемии: «Подобно тому, как любовь побуждает нас различать индивида среди масс, пересекающих наше существование, так же и сознание смерти побуждает у нас одно и то же чувство».

Тем не менее, если зло, очевидно, связано, по своим последствиям, с головокружительным неравенством условий, ничто, возможно, не дает более четкого основания для равенства, чем смертность. Мы не равны не из-за абстрактного права, а благодаря конкретным условиям существования. Знать себя конечными существами, позитивно, абсолютно, бесконечно и сингулярно кончеными, а не бесконечно всемогущими — это и есть уникальный способ придать смысл нашему существованию.

PhilosophicalSalon, 4.04.2020 (полный перевод здесь)

Вышел сборник статей об о. Сергии Булгакове. Составил Алексей Козырев. Внутри Хоружий, Резниченко, Колеров, Порус и др.

Жива, счастлива и слава богу.

В свежем NYRB есть рецензия на книгу об истории русской banya и на перевод лекций Вебера ("Макс фаталист").

🤦‍♀️🤦‍♂️