Люда Сарычева упомянула
в подкасте Контентсенса, что в Т—Ж текст проходит через 5 человек. При таком подходе исходный текст невозможно узнать, а автор расстраивается из-за количества комментариев.
Я редактирую статьи в Т—Ж и вот что могу рассказать о процессе.
Этапы работы. Технически каждый черновик действительно проходит через 5 человек в открытой редакции журнала, но не все пятеро его редактируют.
Сперва над текстом в несколько итераций работают шеф-редактор и автор. Это похоже на пинг-понг: редактор посмотрел и оставил вопросы, автор ответил и задал свои. Если автор не согласен с исправлениями редактора, то возражает и предлагает свои варианты. У нас нет правила, что каждое слово автора подвергается сомнению, а каждое слово редактора высечено в скале.
Результат работы автора и редактора проверяет выпускающий редактор Марина Сафонова. Если ее все устраивает, то текст больше не меняется. Дальше статья попадает в руки корректора, фотореда и верстальщика — вот и получаем 5 человек. Но и это не предел.
Если автор и шеф-редактор не придумали интересный шер статьи, подключается редактор соцсетей. Иногда обложку создает иллюстратор. За процессом следит ответсек: например, пишет автору, когда тот не возвращает черновик до дедлайна и помогает разобраться с любыми вопросами. Итого над статьей уже поколдовали 8 человек.
Как меняется статья. Люда права: текст действительно заметно меняется, но наша задача сделать интересно для читателя, а не удовлетворить амбиции автора. Авторский стиль наверняка восторгает только его маму.
Мне часто попадаются черновики, в которых черт ногу сломит. Если оставить текст приближенным к оригиналу, то его мало кто прочтет. Но бывают и исключения.
В статье про жизнь в Йошкар-Оле максимально сохранен стиль ее автора Павла Храмкина. В Т—Ж нет ритуала прилизать все гелем инфостиля — наоборот, чем изначально понятнее и интереснее черновик, тем меньше работы для редактора.
Полезное действие статей журнала одно — помочь читателям не потерять деньги. Авторский гонорар платит банк, не требуя взамен рекламы. А бесплатных площадок для оттачивания стиля много: инстаграм, блог или личный дневник.
Как работаю я. Авторы действительно порой огорчаются из-за количества комментариев после первой итерации. В крайних случаях их грусть доходит до полного молчания: был автор и не стало. Чтобы не доводить до такого, я делю работу над статьей на три этапа: сперва навожу порядок в структуре и нахожу хронологические пробелы в истории, затем задаю уточняющие вопросы и на закуску оставляю детали.
Еще мне помогает короткое обращение к автору в начале гугл-документа. С его помощью я стараюсь создать правильные ожидания: говорю, что пришла помогать, а не критиковать. Сперва отмечаю что-то хорошее в черновике, а после оставляю план доработки. Честно предупреждаю, что впереди нас ждет равное количество итераций, и чем больше автор выложится в начале, тем легче будет в конце. Такие редакторские записки оставляют и другие редакторы Т—Ж.
В острых ситуациях спасает личное общение с автором в чате. Пару раз я записывала голосовые сообщения, потому что текст не всегда верно передает эмоции — но это уже совсем другая история :-)
Запомнить. Люда права — процесс выпуска статей с постоянно меняющимися авторами долгий и трудоемкий. Не все авторы проходят его до конца, не всегда их самолюбие остается не задетым. Такой редпроцесс не идеальный, но он работает. Возможно, именно из-за всех сложностей еще не появился убийца Т—Ж.