На прошлой неделе очередная группа госчиновников
прошлась напалмом по здравому смыслу в области человеческого капитала.
Ирина Потехина, замминистра не чего-нибудь, а просвещения, на форуме с прекрасным названием «Здоровое общество. На пути к цели: 80+» объявила, что в качестве наиболее перспективного направления профориентации детей рассматриваются биохимические технологии. Ведь, по словам замминистра со ссылкой на профессора химфака МГУ, «счастье – это дофамин», и если он выделяется, то человек занят своим делом. Не знаю, в курсе ли замминистра, что дофамин выделяется, например, при еде, сексе, просмотре ТВ, и в очень больших количествах – при употреблении героина.
Но даже если биохимия не поможет, на страже ранней профориентации встанет почерковедение, говорит директор Фонда поддержки социальных проектов Евгения Шохина. В этом направлении уже проведены успешные эксперименты, которые, к тому же, выяснили, что «наиболее точный выбор профессии совершают дети до 10 лет». Учитывая, что лонгитюдных исследований длиной в 20+ лет Фонд в силу краткости своего существования проводить не мог, видимо, имеется в виду полученное экспериментальным путем подтверждение теории про плохой почерк, на основании которого нужно давать преференции при зачислении в медвуз.
Все это было бы не так грустно, если бы не острое чувство зависти, возникающее при мысли, что обо всем этом говорили не на Мухосранской районной конференции учителей, а в Сочи в рамках Международного Инвестиционного Форума с целью решить на уровне страны проблему кадрового голода – в перерывах любуясь морем и попивая шампанское.
Определенная логика в предположениях есть. Правда, ее уровень напоминает анекдот о том, как Политбюро решило отправить экспедицию к Солнцу, а чтобы защитить космонавтов от воздействия высоких температур, планировало отправить их туда в ночное время.
Дэвид МакКлелланд – человек, ближе всех из психологов XX века подошедший к решению вопроса внутренней мотивации, писал, что мотивы (то есть предрасположенность к получению удовольствия от определенных действий) действительно формируются достаточно рано. И есть небезосновательная (хотя и теоретическая пока) версия, что структура мотивов по МакКлелланду как-то коррелирует с гормональным фоном человека.
Другое дело, что такую предрасположенность в раннем возрасте можно описать исключительно на уровне «проявляет признаки мотива влияния», или «испытывает потребность влиять на поведение других», а уж не как не «ваш ребенок имеет явную предрасположенность к программированию на Python» (а наше правительство до сих пор думает в категориях профессий, что явно видно из профстандартов).
Но это полбеды. Главное, что мотив – это только базовый фактор поведения. Над ним есть еще воспитание, предрасположенность к определенным навыкам (математика, язык, музыка, изобразительные искусства) и, наконец, среда, в которой растет ребенок и ситуации, в которые он попадает (включая госполитику образования).
То есть, как он будет в будущем свой мотив влияния трансформировать в профессиональную деятельность – бог весть. Может, станет рок-звездой, может, школьным учителем, а может, задолбанный родителями-фанатами РЕН-ТВ и школой, где индивидуальность в системе угнетается, станет тихим добропорядочным офисным клерком днем и серийным убийцей ночью.
Поэтому МакКлелланд, когда рассказывал о своей теории, всегда однозначно заявлял, что, несмотря на определенную предрасположенность, которую дают мотивы (а значит, эта ваша биохимия и почерк),
с любым набором мотивов можно достичь чего угодно, и не нужно пытаться строить на этом даже корпоративные политики, не говоря о государственных.
Так что, господа химики-графологи из министерства просвещения, хорошая попытка. Try again.