А теперь по делу.

В апреле Лайвли осадила репортера, осмелившегося на красной дорожке Variety‘s New York Power of Women Luncheon задать актрисе вопрос о моде — дескать, опишите свой go-to power outfit. Выдав в ответ что-то вроде «Are we really doing this? Would you ask a man that?», блондинка тогда угодила на передовицу примерно миллиона сайтов, от Vogue.com до Page Six. Догадываетесь, под каким соусом подавалась история?.. Правильно. «Вот это эмпауэрмент! Вот это акт феминизма! Так держать, Блейк!»

А вот мне ситуация по сей день кажется, мягко говоря, странной. Окей, положим, Лайвли посчитала тему слишком легковесной для мероприятия, куда сама пришла поговорить о борьбе с детской порнографией. Но она не сказала, мол, чувак, тут тебе не CFDA Awards, давай-ка побеседуем о других вещах. Нет. Исходя из ее слов, претензия была не к уместности вопроса, а к вопросу в принципе. То есть Блейк решила укусить много лет кормившую ее руку: мода — один из двух столпов, поддерживающих славу блондинки (второй — романы с другими селебрити). Она прекраснейшая clothes horse, которая, согласно официальной версии, не пользуется услугами стилиста, зато водит дружбу с Майклом Корсом и Карлом Лагерфельдом; а еще — с Анной Винтур, благодаря чему уже четырежды появлялась на обложке американского Vogue (для сравнения: Джулианна Мур этой чести удостаивалась дважды, Мэрил Стрип — один раз, а Наоми Уоттс не удостаивалась вообще). И тут вдруг выясняется, что актрису лучше не спрашивать о моде.  

Впрочем, музычка играла недолго. В конце октября у Блейк вышло очередное кинцо, психологическая драма All I See Is You (про замужнюю слепую девушку, к которой возвращается зрение, после чего она, скажем так, начинает переосмысливать свой брак). И Лайвли В СВОЕЙ ПРИВЫЧНОЙ МАНЕРЕ сводит промо-тур к многочисленным переодеваниям; в одни сутки, например, умещаются семь аутфитов. И это даже не рекорд: промотируя два года назад «Век Адалин», Блейк за 24 часа умудрилась сменить десять нарядов. Я люблю все сравнивать, так что давайте и здесь сопоставим: у JLaw на весь промо-тур «мамы!», длившийся три недели и включивший шесть городов, нарядов было одиннадцать.

Даже и не знаю, что смущает больше: оппортунизм Лайвли или тот факт, что все эти гардеробные «усилия» в итоге даже не окупаются. Серьезно. При бюджете в 30 миллионов за первый уикенд картина собрала всего 135 тысяч. Может быть, потому что пресса в итоге писала не про сам фильм, а про fashion-марафон исполнительницы главной роли. Would a man do that?

Меньше часа назад в ЛА завершилась Hollywood Film Awards — первая ласточка и одна из самых странных церемоний сезона кинонаград. Номинации есть (их около тридцати), но нет номинантов: организаторы называют только имена победителей, причем делают это порционно и задолго до самого мероприятия. И вроде как не оставляют триумфаторам выбора: будь ты хоть трижды Анджелина Джоли (она, разумеется, получила Hollywood Foreign Language Film Award), а за статуэткой своей на порог отеля Beverly Hilton явись. При этом призы распределяются по принципу «всем сестрам по серьгам». То ли так велико желание заманить на свой красный ковер побольше селебов, то ли распорядители HFA хотят поощрить как можно больше команд, понимая, что на главных церемониях (GG, SAG, BAFTA, Oscars) многие из них останутся не у дел, но в итоге перечень победителей поразительно похож на список to-watch, составленный по результатам кинофестивалей и пр. Ну или половинку этого списка. Потому что в нем явно не хватает «Дюнкерка», Get Out, Lady Bird, The Post, The Florida Project и еще 5-7 фильмов. А так — тут и Call Me By Your Name (поощрили Тимоти Шаламе), и выстреливший на Сандэнсе Mudbound (Hollywood Breakout Ensemble Award +++ Hollywood Breakout Actress Award для Мэри Джей Блайдж), и обласканная в Венеции The Shape of Water (техническая Hollywood Editor Award), и I, Tonya, которая теперь «Ледяная стерва» (⛄).

Платье Энджи, кстати, своей халатностью (от слова «халат») мне напомнило наряд, в котором на утро после оскаровского выигрыша позировала на территории Beverly Hills Hotel Фэй Данауэй.

(если что, все аутфиты можно посмотреть в твиттере: я туда их исправно выкладываю)

Жалею, что не написала сюда про Адвоу (или лучше не склонять?) на обложке первого номера, сделанного под руководством Эдварда Эннинфула, пару дней назад. Because I knew, I knew! Знаю, что многие ожидали увидеть Наоми, но это, наверное, было бы даже слишком предсказуемо. Поэтому Naomi Campbell скромно красуется в выносах наравне с именами других приятелей новоиспеченного главреда.

Ретро-портрет сделал Стивен Мейзел, который для британского Vogue не снимал лет сто. Но теперь, когда перестал быть go-to фотографом для Vogue Italia, вполне может найти пристанище в издании Эннинфула. Тем более, что результат радует глаз.

Вот, кстати, Изабелла Росселлини глазами Мейзела на обложке UK Vogue в 1989-м году

Одели кавер гел не в творение британского дизайнера, как можно было бы ожидать (такой, знаете, вариант на тему «правь, Британия!» в мундире Burberry или викторианских рюшах Alexander McQueen), а в Marc Jacobs. Хотя это более чем логично: Адвоа — лицо косметической линии Джейкобса, не говоря уже про то, что Марк и Эдвард дружны, а последний, как вы уже поняли, своих не бросает.

Платье, к слову, из весенне-летней коллекции 🙄😲

Адвоа в рекламной кампании Marc Jacobs Beauty