
В вопросах трансформации системы научных фондов параллельно продолжаются два процесса: продолжают поступать комментарии и соображения, а также – происходить различные события.
Фондовый дарвинизм
Константин Северинов (наш известный мегагрантник и не менее постоянный критик всего и вся в отечественной науке) дал очень взвешенный, прагматичный и в чем-то даже циничный комментарий Форбсу.
Фондовый дарвинизм – примерно так можно описать его концепцию. Сложно не согласиться с выводом – пока у двух организаций было свое лицо (РФФИ – массовый сеятель мелкого; РНФ – распределитель крупного) вопросов не возникало. Когда первый стал укрупнять свои гранты (под заранее известных победителей), а второй опробовал «многочисленность» в рамках Президентской программы, оба фонда слились до почти полной неразличимости.
Г-н Северинов вполне адекватно возлагает вину именно на РФФИ – фонд начал гнаться за РНФ и в итоге практически потерял свою уникальность. Хотя, отметим, экспертиза стала получше и поадекватнее.
Побеждает наиболее приспособленный (даже не сильнейший) – и здесь у РНФ значительно больше конкурентных преимуществ: вес в высших эшелонах власти, брендовая Президентская программа, полная интеграция в вертикаль научной власти.
Опасения г-н Северинов тоже высказал понятные: меньше конкуренции фондов – меньше возможностей; крупнее гранты – понятнее победители; вливание во властную вертикаль – переход от конкурентного к «телефонному» распределению финансов.
В итоге пути два – изменяйся или умри. Такова эволюция. Собственно говоря, именно про это вся «фондовая перестройка» – необходимо определить каждому из фондов его ниши, чтобы избежать ненужной и изматывающей конкуренции и самих институтов, и исследователей за гранты. У РФФИ очевидно останется международная компонента (региональная – под вопросом), у РНФ – почти все остальное.
Прото- и недосистемы
Вся трансформации фондов затевается ради одной очевидной цели – создать единую систему поддержки научных исследований и ученых. Ради этого происходит внедрение новых форматов и изменение старых.
Из новаций – программа «научного наставничества», ее в рамках нацпроекта «Наука» развивает РФФИ. Суть: коллективыиз ведущего ученого, минимум двух студентов и молодых исследователей до 35 лет – смогут получить от 3 до 5 млн на срок до двух лет. Цель – поддержка научных школ и формирование «зародышей» лабораторий.
Самое интересное – «наставничество» замкнуто на «Сириус». Там коллективы должны будут проводить мастер-классы. Плюс к «образовательной» (в виде Сириуса) и научной (РФФИ) компонентам – бизнес в лице РЖД, который сможет «заказывать музыку» в рамках формирования тематик. (Подробности – у ТАСС и на Индикаторе).
Начинать формировать комплексную систему поддержки науки было решено именно с молодых ученых – причем основой должна стать Президентская программа РНФ (вспомним выступление А. Фурсенко на Совете по науке и образованию). В ней, напомним, два профильных конкурса – индивидуальный (аналог инициативного РФФИ, но для молодежи) и для коллективов под управлением молодых перспективных ученых. Плюс к этому вообще почти везде (от мегагрантов и субсидий до лабораторных грантов фондов) есть квотирование на участие молодых исследователей (и студентов) в реализации проектов по этим механизмам поддержки.
«Научное наставничество» РФФИ – последний элемент системы и, откровенно говоря, пожалуй, единственный, запрос на который сформировали мегагрантники на встрече с Президентов и получили полную поддержку. Смысл – интеграция ведущих и молодых ученых. В Президентской программе РНФ – чисто «молодежка», либо «квоты».
Но теперь встает вопрос – так на чьей базе формируется поддержка молодых? «Научное наставничество» должно отойти к РНФ? Если же не делать единую систему – зачем вообще всю перестройку затевать?