Недавно посетил Троице-Сергиеву Лавру, место одного популярного культа. Я в нём не разбираюсь совсем, хоть меня и посвятили в него ещё в младенческом возрасте. Тогда это было под запретом и моему отцу коммунисту (ещё один культ) нельзя было присутствовать при обряде моего посвящения. Коммунист временно ушёл в андеграунд и обоих своих детей провел через запрещенный ритуал. Я подрос и обнаружил себя в другом культе, его часто обозначают с греческой приставкой-отрицанием «а-…». Мама подарила мне серебряный крестик, я храню его. Бабушка Таня моей дочки Майи как-то путешествовала с ней в одном немецком городе неделю. Майя коротко поделилась впечатлениями: «У нас был Иисус перед сном, на прогулках, всегда». Две недели назад они провели несколько дней вместе и Майя опять была лаконична в своём рассказе об этом времени: «Бабушка много рассказывала, что она долго жила в стране ленина без бога».
Я когда-то согласился быть крёстным моей племянницы. За пару дней до я пришёл к служителю культа и спросил, могу ли я участвовать в такой важной роли в ритуале, значение которого я не понимаю, являясь приверженцем иного культа. Служитель сказал, что это не является препятствием, главное соблюсти ритуал. Я нес корону, ходил кругами, смотрел на кричащую девочку младенца (какой тут верный феминитив?), а в финале все должны были подойти к служителю культа и по очереди поцеловать перекрещенные деревянные брусочки. Все целовали в место скрещения брусков. Я наклонил голову, но целовать не пожелал. Служителю же стукнул меня по лбу этими брусками и улыбнулся.
Меня впечатляет несомненность культов. Несомненность их специфической картины мира, несомнненость иерархии, несомненность в методах освоения пространства, несомненность в свои идеях и ценностях.
