А они оперативно издали третий том. Объявление о краудфандинге было опубликовано в конце апреля, и вот в июне уже готовая книга.
Size: a a a
2020 June 23
На сайте Бориса В. Межуева "Политконсерватизм", он же "Русская Идея", проводят голосование за любимого русского философа. Пока лидирует Достоевский. Дугина в рейтинге нет, потому что он жив. Крылов есть потому что он умер. Голосование продлится до 27 июня. Голосовать можно по ссылке.
Немного расовой теории от постоянного участника публичных мероприятий "Сахаровского центра" и фонда Егора Гайдара.
Если ты за Black Lives Matter, то иногда лучше встать на колено и помолчать. Но Михаил Ямпольский решил нас немного поучить. Вот что он пишет в свежей колонке на богомерзком ресурсе Colta: «Начну с самых тривиальных вещей, которые никогда не вредно повторить. Белый человек, колонизатор, считавший себя представителем „цивилизации“, идентифицировал свою культуру с самой сущностью человеческого, с универсально антропологическим. Всем группам, которые не соответствовали идее этой всеобщности, отказывали часто в человечности как таковой: они трактовались как варвары или дикари».
Существует масса расизмов и колониализмов. Японцы считали дикарями китайцев, китайцы — тибетцев, тибетцы — вообще всех. Русские — среднеазиатов, немцы — русских, англичане — немцев и так далее. То, что пишет о бремени белого человека Ямпольский — это описание вполне конкретного типа расизма, который является оборотной стороной колониализма — а именно британского.
И именно отсюда возникает самый расистский тезис Ямпольского: «В наибольшей степени преодоление расизма ощущается в молодом поколении, активно вовлеченном в протесты. Трудно дать оценку расовому составу и возрасту участников множества демонстраций, но очевидно, что важная роль в них принадлежала белой молодежи — школьникам и студентам, к счастью, проявляющим радикальную нетерпимость к любым формам расизма. Именно их массовое участие позволяет верить в будущее».
В переводе на язык WWII: освобождение евреев зависит от немцев. На языке постколониальной теории: субалтерн не может спасти себя сам, слава богу, что в его спасении участвуем мы, белые.
Чему нас учит Жижек, который, как известно, всегда во всем прав? Вот что он пишет о стратегии белых по отношению к борьбе чернокожих за свободу и равенство. «В фильме „Малькольм X“ Спайка Ли есть замечательная деталь: после выступления Малькольма в колледже к нему подходит белая студентка и спрашивает, что она может сделать для борьбы чернокожих за освобождение; он хладнокровно отвечает ей: „Ничего“. И уходит… Когда я использовал этот пример несколько десятилетий назад, меня критиковали за то, что мы, белые, не должны делать ничего, чтобы поддержать борьбу чернокожих; но моя (и, я думаю, Малкольма) точка зрения была более тонкой. Белые либералы не должны вести себя так, как будто они освободят чёрных, они должны поддерживать чёрных в их собственной борьбе за освобождение, рассматривая их как автономных агентов, а не просто как жертв обстоятельств».
Это кроме того, что "мы не белые, мы — русские" (с).
Существует масса расизмов и колониализмов. Японцы считали дикарями китайцев, китайцы — тибетцев, тибетцы — вообще всех. Русские — среднеазиатов, немцы — русских, англичане — немцев и так далее. То, что пишет о бремени белого человека Ямпольский — это описание вполне конкретного типа расизма, который является оборотной стороной колониализма — а именно британского.
И именно отсюда возникает самый расистский тезис Ямпольского: «В наибольшей степени преодоление расизма ощущается в молодом поколении, активно вовлеченном в протесты. Трудно дать оценку расовому составу и возрасту участников множества демонстраций, но очевидно, что важная роль в них принадлежала белой молодежи — школьникам и студентам, к счастью, проявляющим радикальную нетерпимость к любым формам расизма. Именно их массовое участие позволяет верить в будущее».
В переводе на язык WWII: освобождение евреев зависит от немцев. На языке постколониальной теории: субалтерн не может спасти себя сам, слава богу, что в его спасении участвуем мы, белые.
Чему нас учит Жижек, который, как известно, всегда во всем прав? Вот что он пишет о стратегии белых по отношению к борьбе чернокожих за свободу и равенство. «В фильме „Малькольм X“ Спайка Ли есть замечательная деталь: после выступления Малькольма в колледже к нему подходит белая студентка и спрашивает, что она может сделать для борьбы чернокожих за освобождение; он хладнокровно отвечает ей: „Ничего“. И уходит… Когда я использовал этот пример несколько десятилетий назад, меня критиковали за то, что мы, белые, не должны делать ничего, чтобы поддержать борьбу чернокожих; но моя (и, я думаю, Малкольма) точка зрения была более тонкой. Белые либералы не должны вести себя так, как будто они освободят чёрных, они должны поддерживать чёрных в их собственной борьбе за освобождение, рассматривая их как автономных агентов, а не просто как жертв обстоятельств».
Это кроме того, что "мы не белые, мы — русские" (с).
Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу
Радикальная контингентность: четверо основательниц спекулятивного феминизма
Мы сегодня поем на иврите, древнем, молодом языке нашего государства. Песни эти — символ, факел эстафеты поколений. В них звучала радость созидательного труда, воспевались красоты неиллюзорной страны мечты, где течет полноводная река Иордан, а собственной земли, свершившейся надежды. Как в зеркале отражается в этих песнях жизнь еврейского ишува. Осушение болот и закладка садов, насаждение лесов, создание новых кибуцов и поселений, и строительство городов… ведь с этими песнями на устах шли в бой еврейские партизаны!
А теперь к программе телепередач на среду, 24 июня:
14.00 Ольга Осипова «Религия и мифология в древнегреческой историографии».
15.00 Елена Ленская «Как управлять изменениями в образовании».
15.00 Григорий Заславский «Театр после пандемии: долгий путь к зрителю».
18.00 Дискуссия «Поколение ХХI: о художественном процессе в России 2000 — 2010х» Дарья Пыркина, Екатерина Иноземцева, Хаим Сокол.
19.00 Татьяна Шоломова, Денис Игнатьев «Искусство и мораль».
19.00 Public talk Катрин Ненашевой об акционизме в пандемию.
А теперь к программе телепередач на среду, 24 июня:
14.00 Ольга Осипова «Религия и мифология в древнегреческой историографии».
15.00 Елена Ленская «Как управлять изменениями в образовании».
15.00 Григорий Заславский «Театр после пандемии: долгий путь к зрителю».
18.00 Дискуссия «Поколение ХХI: о художественном процессе в России 2000 — 2010х» Дарья Пыркина, Екатерина Иноземцева, Хаим Сокол.
19.00 Татьяна Шоломова, Денис Игнатьев «Искусство и мораль».
19.00 Public talk Катрин Ненашевой об акционизме в пандемию.
2020 June 24
Интересно, с каких пор массово стало принятым начинать материалы с фразы типа «Последние полвека…» (Финлайсон) или «Последнее десятилетие…» (Мюлерн)? Когда-то мы развлекались тем, что все наши статьи начинали с «Традиционно считается…» Но тут-то вроде люди не шутят. Что вообще значит указание на время первым же предложением текста? Вот передовица свежего NLR тоже начинается с даты: «23 марта 2020 года…» (Бреннер), другой текст начинается с «Летом 1925 года…» (Ян), еще один с «Победа Болсонаро в 2018…», следующий «Холодным декабрьским утром…» (Сикар) И вроде ведь не журнал по истории или дневник наблюдений за природой.
Как Сен-Симон стал святым.
«Раздавались, однако, и диссидентские голоса - голоса тех, кто не был уверен, что история движется в сторону либерального общества или что такое общество вообще желательно. Они, подобно святому Симонию и молодому Огюсту Конту, напротив, полагали, что современный мир находится в глубоком кризисе». (Иггерс Г., Ван Э. Глобальная история современной историографии. М., 2012)
святому Симонию и молодому Огюсту Конту, напротив, полагали, что современный мир находится в глубоком кризисе». (Иггерс Г., Ван Э. Глобальная история современной историографии. М., 2012)
Святой Симоний, небесный покровитель позитивистов
«Раздавались, однако, и диссидентские голоса - голоса тех, кто не был уверен, что история движется в сторону либерального общества или что такое общество вообще желательно. Они, подобно святому Симонию и молодому Огюсту Конту, напротив, полагали, что современный мир находится в глубоком кризисе». (Иггерс Г., Ван Э. Глобальная история современной историографии. М., 2012)
святому Симонию и молодому Огюсту Конту, напротив, полагали, что современный мир находится в глубоком кризисе». (Иггерс Г., Ван Э. Глобальная история современной историографии. М., 2012)
Святой Симоний, небесный покровитель позитивистов
Иггерс Г., Ван Э. Глобальная история современной историографии. М.: «Канон«1»» РООИ «Реабилитация», 2012. - 432 с. Г.Иггерс, Э. Ван (при участии Суприи Мукерджи); пер. с англ. О.Воробьевой. Науч. ред. Марина Кукарцева.
Почему мы и не удивлены.
Почему мы и не удивлены.
Мемуары Дианы Хамис о Рэе Брассье. Часть 18. Performing Arts Forum (3)
Ник мне ответил не сразу. Целый день я ждала ответа, и очень боялась что он, как всегда, занят. Спасли меня от скуки и сидения на иголках вечером патафизики — да-да, там были патафизики, которые сварили свечек (с разными маслами и коноплей почему-то — но должна сказать, варил их парфюмер, и пахло очень вкусно), и пошли подниматься на зиккурат, чтобы совершить Ритуал (потому что это был день Великолепной Руки, великий Патафизический праздник). Ну, вы понимаете, было очень весело и страшно непонятно. Роль зиккурата сыграл холм для процессий за монастырем, эдакая мини-Голгофа. В кромешной тьме, мы поднялись на нее, нам были явлены свечи (из жира висельников, вууууу!) и рассказано о патафизике и сегодняшнем празднике. Свечи мы зажгли. Была полночь. И мы со свечами пошли процессией к крепостной стене монастыря, где Великолепная Рука построила лестницу (да, они днем сколотили лестницу, чудики) чтобы мы заглянули во тьму. И вот, мы брали в руки свечи, поднимались на деревянную лестницу, и заглядывали в черную, спящую деревню. Кромешная тьма, вообще ничего. И сверху — яркое небо, красный Марс и Медведицы. И внизу — люди, играющие во что-то, что на мгновение становится абсолютной реальностью. Хорошо было. Волшебство.
А потом — я написала Нику еще, чтобы он врубился, что я его зову поболтать с нами вот в следующие пять дней. Я легла спать, очень надеясь не заболеть, и проснулась почему-то в восемь утра. На моем телефоне красовались два имейла. Первый: «Это что, сейчас?! Ты меня знаешь, я же жуткий прокрастинатор, я не успею ничего сделать!» и второй, через час: «ок, я постараюсь». Заснуть я больше не смогла. Поэтому вместо того, чтобы пытаться не заболеть, я сделала вообще абсолютно противоположное — я пошла к француженке по имени Перрин, которая днем ранее постригла Свету (прямо в саду, кухонными ножницами) и попросила ее постричь меня. И меня подстригли. Коротко (но красиво), в саду на ветру. И я, конечно же, заболела. Но, конечно же, хотелось ходить на все перформансы по ночам. И я ходила. И вино. И разговоры до глубокой ночи с Эми о Нике. О том, что он сделал. О том, что он для нас значит. О том насколько важно его влияние и насколько плохо он это осознает. Да и нельзя это осознать, потому что это больше него, оно даже для него совершенно постороннее — совершеннейший мозговирус.
Последний наш философский гость, Изабель Стенгерс (она очень известная и очень стремная, думает что все знания равны, дружит с ведьмой и отказывается отвечать на вопрос «окей, но как вы отделяете истину от лжи?») сказала мне, что люди, задающие такие опасные вопросы, как я (про истину и ложь, например), погрязли по уши в глупости. Я этим попользовалась, сказав «о, раз я глупа, я сейчас задам еще глупых вопросов, мне теперь нечего бояться!» и даже позадавала вопросов, но поняла что надолго меня не хватит, особенно если я-таки не получу ответов. В тот день я спала. Спала я весь день и на следующий день — старалась хоть как-то быть готовой к Нику.
Ник мне ответил не сразу. Целый день я ждала ответа, и очень боялась что он, как всегда, занят. Спасли меня от скуки и сидения на иголках вечером патафизики — да-да, там были патафизики, которые сварили свечек (с разными маслами и коноплей почему-то — но должна сказать, варил их парфюмер, и пахло очень вкусно), и пошли подниматься на зиккурат, чтобы совершить Ритуал (потому что это был день Великолепной Руки, великий Патафизический праздник). Ну, вы понимаете, было очень весело и страшно непонятно. Роль зиккурата сыграл холм для процессий за монастырем, эдакая мини-Голгофа. В кромешной тьме, мы поднялись на нее, нам были явлены свечи (из жира висельников, вууууу!) и рассказано о патафизике и сегодняшнем празднике. Свечи мы зажгли. Была полночь. И мы со свечами пошли процессией к крепостной стене монастыря, где Великолепная Рука построила лестницу (да, они днем сколотили лестницу, чудики) чтобы мы заглянули во тьму. И вот, мы брали в руки свечи, поднимались на деревянную лестницу, и заглядывали в черную, спящую деревню. Кромешная тьма, вообще ничего. И сверху — яркое небо, красный Марс и Медведицы. И внизу — люди, играющие во что-то, что на мгновение становится абсолютной реальностью. Хорошо было. Волшебство.
А потом — я написала Нику еще, чтобы он врубился, что я его зову поболтать с нами вот в следующие пять дней. Я легла спать, очень надеясь не заболеть, и проснулась почему-то в восемь утра. На моем телефоне красовались два имейла. Первый: «Это что, сейчас?! Ты меня знаешь, я же жуткий прокрастинатор, я не успею ничего сделать!» и второй, через час: «ок, я постараюсь». Заснуть я больше не смогла. Поэтому вместо того, чтобы пытаться не заболеть, я сделала вообще абсолютно противоположное — я пошла к француженке по имени Перрин, которая днем ранее постригла Свету (прямо в саду, кухонными ножницами) и попросила ее постричь меня. И меня подстригли. Коротко (но красиво), в саду на ветру. И я, конечно же, заболела. Но, конечно же, хотелось ходить на все перформансы по ночам. И я ходила. И вино. И разговоры до глубокой ночи с Эми о Нике. О том, что он сделал. О том, что он для нас значит. О том насколько важно его влияние и насколько плохо он это осознает. Да и нельзя это осознать, потому что это больше него, оно даже для него совершенно постороннее — совершеннейший мозговирус.
Последний наш философский гость, Изабель Стенгерс (она очень известная и очень стремная, думает что все знания равны, дружит с ведьмой и отказывается отвечать на вопрос «окей, но как вы отделяете истину от лжи?») сказала мне, что люди, задающие такие опасные вопросы, как я (про истину и ложь, например), погрязли по уши в глупости. Я этим попользовалась, сказав «о, раз я глупа, я сейчас задам еще глупых вопросов, мне теперь нечего бояться!» и даже позадавала вопросов, но поняла что надолго меня не хватит, особенно если я-таки не получу ответов. В тот день я спала. Спала я весь день и на следующий день — старалась хоть как-то быть готовой к Нику.
Мемуары Дианы Хамис о Рэе Брассье. Часть 18. Performing Arts Forum (4)
Но к Нику подготовиться не получилось — меня мало на что хватило. Все усугубилось тем, что у Ника был отвратительнейший микрофон, и его почти не было слышно. Мы пытались шутить, что так бывает всегда, когда взывают к Древним, и что то, что нам придется его расшифровывать, добавляет пикантности. Он говорил, что нам стоит попробовать телепатию, или на худой конец язык жестов. Получилось, в общем-то, здорово — мы все-таки смогли поговорить о времени (а природа времени, по его мнению, главный вопрос, который стоит перед философией). Те, кто все-таки решил попытаться дослушать и не ушел, убедились еще раз — Ник замечателен. Совершенно очевидно, что учителем он был очень крутым, и его готовность отвечать на какие угодно вопросы, даже тупые, не показывая, насколько они тупы, впечатляет.
Вообще произошло еще много всего — нойз-концерт в часовне, ежедневные шоу от павлина который ну очень хотел любви и показывал нам свой хвост просто постоянно и иногда из-за этого сносился ветром (а еще вопил. Господи, как же он вопил. Как толстенная металлическая труба, а не как курица. Мы от него просыпались, от заразы такой), восьмимесячный павлинёнок, который тоже ну очень старался открыть хвостик (который у него появится только через пару лет), очень хорошая и мягкая кошка, вкуснейший хлеб, споры с Матье и Светой на тему искусственного интеллекта, много-много танцев, много-много вина, много-много черного кофе и чая с вареньем… но рассказать обо всем этом невозможно. Хотите — и я серьезно — приезжайте на ПАФ. Там рады всем, кому хочется думать.
Но к Нику подготовиться не получилось — меня мало на что хватило. Все усугубилось тем, что у Ника был отвратительнейший микрофон, и его почти не было слышно. Мы пытались шутить, что так бывает всегда, когда взывают к Древним, и что то, что нам придется его расшифровывать, добавляет пикантности. Он говорил, что нам стоит попробовать телепатию, или на худой конец язык жестов. Получилось, в общем-то, здорово — мы все-таки смогли поговорить о времени (а природа времени, по его мнению, главный вопрос, который стоит перед философией). Те, кто все-таки решил попытаться дослушать и не ушел, убедились еще раз — Ник замечателен. Совершенно очевидно, что учителем он был очень крутым, и его готовность отвечать на какие угодно вопросы, даже тупые, не показывая, насколько они тупы, впечатляет.
Вообще произошло еще много всего — нойз-концерт в часовне, ежедневные шоу от павлина который ну очень хотел любви и показывал нам свой хвост просто постоянно и иногда из-за этого сносился ветром (а еще вопил. Господи, как же он вопил. Как толстенная металлическая труба, а не как курица. Мы от него просыпались, от заразы такой), восьмимесячный павлинёнок, который тоже ну очень старался открыть хвостик (который у него появится только через пару лет), очень хорошая и мягкая кошка, вкуснейший хлеб, споры с Матье и Светой на тему искусственного интеллекта, много-много танцев, много-много вина, много-много черного кофе и чая с вареньем… но рассказать обо всем этом невозможно. Хотите — и я серьезно — приезжайте на ПАФ. Там рады всем, кому хочется думать.
robot lives matter
А теперь к программе телепередач на четверг, 25 июня:
11.00 Конференция «Универсум платоновской мысли». Ирина Протопопова, Алексей Глухов, Мария Солопова, Алексей Гараджа, Константин Бандуровский и др.
11.00 Евгения Лукинова «Биологические основы экономического поведения».
11.00 Онлайн-фестиваль «Вхутемас. 100 лет». Надя Плунгян и др.
15.00 Дмитрий Суслов, Паша Шариков «Что важно знать о выборах 2020 в США?»
16.00 Ольга Этингоф «„Классическое“ наследие в византийском и домонгольском искусстве конца XI — раннего XII вв».
17.00 Конференция «Наука в разреженной среде». Борис Звоновский, Нелли Романович и др.
17.00 Дискуссия «Это нормально?! Urban Resilience: город перед лицом эпидемий».
18.00 Андрей Щербак «Вирусы, эпидемии и теория модернизации: друзья или враги?»
18.00 Дискуссия «Математика в философии Бенедикта Спинозы». Дарья Хохлова, Андрей Майданский, Максим Евстигнеев.
18.00 «Полка» у микрофона: Открытая запись подкаста. Варвара Бабицкая, Лев Оборин, Полина Рыжова, Юрий Сапрыкин.
19.00 Екатерина Кочеткова «Нам Джун Пайк: медиа как новая религия».
19.00 Дискуссия «Российская пропаганда: экспорт и внутреннее потребление». Андрей Архангельский, Маркус Бенсманн, Олеся Захарова, Николаус фон Твиккель, Борис Грозовский.
19.00 Александр Черкасов «„Горячие точки“ 90-х».
19.00 Встреча со Львом Лурье.
19.30 Вячеслав Шмыров, Вадим Абдрашитов «Солидарность в советском и постсоветском кино».
19.30 Юрий Сапрыкин, Сергей Сдобнов «Как превратить культуру в лайфстайл».
20.00 Иван Белоногов «Перверты, шизики и вирусы: из асоциальности в мультимодерн».
А теперь к программе телепередач на четверг, 25 июня:
11.00 Конференция «Универсум платоновской мысли». Ирина Протопопова, Алексей Глухов, Мария Солопова, Алексей Гараджа, Константин Бандуровский и др.
11.00 Евгения Лукинова «Биологические основы экономического поведения».
11.00 Онлайн-фестиваль «Вхутемас. 100 лет». Надя Плунгян и др.
15.00 Дмитрий Суслов, Паша Шариков «Что важно знать о выборах 2020 в США?»
16.00 Ольга Этингоф «„Классическое“ наследие в византийском и домонгольском искусстве конца XI — раннего XII вв».
17.00 Конференция «Наука в разреженной среде». Борис Звоновский, Нелли Романович и др.
17.00 Дискуссия «Это нормально?! Urban Resilience: город перед лицом эпидемий».
18.00 Андрей Щербак «Вирусы, эпидемии и теория модернизации: друзья или враги?»
18.00 Дискуссия «Математика в философии Бенедикта Спинозы». Дарья Хохлова, Андрей Майданский, Максим Евстигнеев.
18.00 «Полка» у микрофона: Открытая запись подкаста. Варвара Бабицкая, Лев Оборин, Полина Рыжова, Юрий Сапрыкин.
19.00 Екатерина Кочеткова «Нам Джун Пайк: медиа как новая религия».
19.00 Дискуссия «Российская пропаганда: экспорт и внутреннее потребление». Андрей Архангельский, Маркус Бенсманн, Олеся Захарова, Николаус фон Твиккель, Борис Грозовский.
19.00 Александр Черкасов «„Горячие точки“ 90-х».
19.00 Встреча со Львом Лурье.
19.30 Вячеслав Шмыров, Вадим Абдрашитов «Солидарность в советском и постсоветском кино».
19.30 Юрий Сапрыкин, Сергей Сдобнов «Как превратить культуру в лайфстайл».
20.00 Иван Белоногов «Перверты, шизики и вирусы: из асоциальности в мультимодерн».
Спокойной ночи
2020 June 25
Logos Review of Books стал доступен на bookmate.
Фанат Дугина разбил стекла машины ФСО перед парадом на Красной площади.
Участник парада солдат-срочник Никита Е., который ударил прикладом по машине ФСО, в объяснительной указал, что выступил против “существующего режима и ФСБ”. С ним “близкие отказывались говорить на откровенные темы, в чем, на мой взгляд, вина властных структур и ФСБ”, - написал он, или ему это надиктовали.
Сегодня командир перевел Никиту в резерв, из-за чего он не смог выйти на Красную площадь. На вопрос о намереньях что-то совершить на Красной площади Никита отказался отвечать на допросе, если верить той же объяснительной.
В соцсетях Никита указывал, что любит передачи философа Александра Дугина, по вере православный, а по взглядам монархист. Перед 9 мая он разместил записи песен в исполнении Федора Шаляпина.
Участник парада солдат-срочник Никита Е., который ударил прикладом по машине ФСО, в объяснительной указал, что выступил против “существующего режима и ФСБ”. С ним “близкие отказывались говорить на откровенные темы, в чем, на мой взгляд, вина властных структур и ФСБ”, - написал он, или ему это надиктовали.
Сегодня командир перевел Никиту в резерв, из-за чего он не смог выйти на Красную площадь. На вопрос о намереньях что-то совершить на Красной площади Никита отказался отвечать на допросе, если верить той же объяснительной.
В соцсетях Никита указывал, что любит передачи философа Александра Дугина, по вере православный, а по взглядам монархист. Перед 9 мая он разместил записи песен в исполнении Федора Шаляпина.
Дмитрий Рогозин, который социолог, а не космонавт на батуте, повторяет свой опрос о дистанционном образовании.
«В апреле удалось собрать очень важные, значимые для нас данные. В том числе благодаря опросу изменилась риторика в отношении дистанционного образования — начали говорить не о полном отказе от очного, а о комбинированном, дополняющем варианте. Я — сторонник дистанционного образования, но данные есть данные. Поэтому очень важно услышать мнения преподавателей, с дистанцией уже в несколько месяцев в дистанционном образовании. Пройдите опрос, покритикуйте, помогите поправить анкету и наши представления о настоящем и будущем высшего образования».
Помогите социологам в работе.
Результаты апрельского опроса здесь.
«В апреле удалось собрать очень важные, значимые для нас данные. В том числе благодаря опросу изменилась риторика в отношении дистанционного образования — начали говорить не о полном отказе от очного, а о комбинированном, дополняющем варианте. Я — сторонник дистанционного образования, но данные есть данные. Поэтому очень важно услышать мнения преподавателей, с дистанцией уже в несколько месяцев в дистанционном образовании. Пройдите опрос, покритикуйте, помогите поправить анкету и наши представления о настоящем и будущем высшего образования».
Помогите социологам в работе.
Результаты апрельского опроса здесь.
Укрупнение — тренд сезона
Не только лишь в МГУ решили объединяться: «Школа философии и Школа культурологии воссоединяются в Школу философии и культурологии. Также создается Школа филологических наук, а Департамент истории и теории литературы и Департамент общей и прикладной филологии упраздняются. По оценке Вадима Радаева, в свое время разделение не привело к ожидаемым содержательным результатам, обозначилась тенденция к сужению предметного поля, и университет надеется выиграть от интеграции».
Даже не знаем, что и сказать. Ранее менеджериальные решения у вышкинских политологов злыми языками объяснялись якобы желанием изгнать неугодных преподавателей. Мол, АП руками Касамары изгоняет Кынева. А тут-то кого хотят выгнать? Матвейчева? Или речь идет о традиционном сокращении ППС, увеличени индивидуальной нагрузки на преподавателей и прочие радости гумбольдтовского неолиберального университета?
Не только лишь в МГУ решили объединяться: «Школа философии и Школа культурологии воссоединяются в Школу философии и культурологии. Также создается Школа филологических наук, а Департамент истории и теории литературы и Департамент общей и прикладной филологии упраздняются. По оценке Вадима Радаева, в свое время разделение не привело к ожидаемым содержательным результатам, обозначилась тенденция к сужению предметного поля, и университет надеется выиграть от интеграции».
Даже не знаем, что и сказать. Ранее менеджериальные решения у вышкинских политологов злыми языками объяснялись якобы желанием изгнать неугодных преподавателей. Мол, АП руками Касамары изгоняет Кынева. А тут-то кого хотят выгнать? Матвейчева? Или речь идет о традиционном сокращении ППС, увеличени индивидуальной нагрузки на преподавателей и прочие радости гумбольдтовского неолиберального университета?