
- Развернуло, подняло, по самую крышу заполнило, но не снесло, а на место опустило, - показывает Лилия Черепанова на свой одноэтажный дом по улице Песочной, Тулун. На привязи беснуется огромная овчарка Цезарь – защитник дома от чужих и мародеров.
Сама Лилия Григорьевна живет за домом в бане. Не потому даже, что баню легче протопить – просто это единственное помещение, где еще работает небольшая дровяная печка. А печь в самом доме уничтожило вместе с остальным имуществом – когда вода «развернула и подняла», попутно выгнув стены в гигантский лук.
Сын работает в Нерюнгри на вахте. Невестка уехала к своей родне. Сама Черепанова с наступлением холодов живет между собственной баней – «лавочку под ноги подставлю, так и спать пытаюсь» - и домом родной сестры здесь, в Тулуне. Но это, говорит она, когда совсем холодно, ниже -20: дом у сестры невелик, не хочет стеснять…
В однокомнатной на первом этаже дома №15 – голые стены, прислоненная к полу люстра, вывернутые с корнем кирпичи на кухне. И черные полосы, выделяющиеся даже на потемневших от воды стенах. Много полос. Каждая – где-то в руку длиной.
- Это грибок. Он ползет, созревает, споры идут наверх к нам на этажи, – говорит Оксана, соседка Людмилы Побойкиной. – Ни одного здорового ребенка, котенка, никого здоровых. Сама пневмонией переболела. И так – в каждой квартире на затопленных этажах. Никакая дезинфекция не берет…
- В нашем доме только две семьи хотят остаться, - говорит Любовь Сильведойне о своей пятиэтажке. – Значит, сорок семей хотят уехать.
- У нас почти такое же соотношение. Пять квартир хотят остаться в Тулуне – это четвертый подъезд, там пенсионеры, на подъем трудные, - говорит Побойкина.- Хорошо, что один магазин открыли. А так - ни аптеки теперь нет у нас, ни двора благоустроенного. Нас в этом году перед водой на конкурс хотели выставлять как образцово-показательный микрорайон: детская площадка, асфальт, лавочка. До ближайшей аптеки теперь автобусом несколько остановок, и ходят теперь редко.
- Можно я промолчу в ответ на этот вопрос? – спрашивает Людмила Побойкина. – Вот правда, не надо о том, куда уеду я. Мне очень умный человек говорит: «Ты бы помолчала о том, что собираешься город покидать и не являешься его патриотом». А я была патриотом Тулуна почти полвека. Я таким патриотом была, что скандалила со всеми, кто плохое что-нибудь скажет о городе или о нашем микрорайоне... А теперь, оказывается, я не патриот. Потому что не могу смотреть на то, что было сделано с нами. И на такое к нам отношение…
Вопрос – сколько людей останется в Тулуне и других подтопленных населенных пунктах, если вовремя не начать стройки для тех, кого Людмила Побойкина с улицы Рабочий Городок называет патриотами. Близлежащий Братск, областной Иркутск, соседний Красноярск – наиболее частые новые адреса подтопленцев. А есть и Краснодарский край, и средняя полоса России, и Дальний Восток. Причем наиболее легки на подъем специалисты – те же учителя или врачи, которые требуются везде.
И что теперь делать, к примеру, с ФАПом в деревне Паберега - где семья фельдшера получила сертификат и уехала из Нижнеудинского района? И с ним ли одним?
(читать далее)