Эдуард Кузнецов в общей сложности отсидел в политических лагерях и тюрьмах 16 лет. Последний срок – 15 лет, на который ему был заменен расстрел – он получил в 1970 году за попытку угона самолёта на Запад (отсидел из этого срока 9 лет и был обменен на советских разведчиков). Кузнецов написал несколько книг про своё пребывание в лагерях и тюрьмах, из которых две самые главные – «Тюремный дневник» и «Мордовский марафон». В отличие от других лагерных писателей – особенно Шаламова и Солженицына – Кузнецов ощущал себя не жертвой режима, а Героем, борцом с советской властью, а заключение он считал способом «воспитания стойкости». Это роднит его с народниками.
Произведения Кузнецова не были приняты не только писательским официозом, но и его соратниками по диссидентскому движению, поскольку показывали и неприглядную сторону антисоветского движения, в большинстве своём состоявшего не из интеллигентов (как это принято считать до сих пор), а из отпетых воров, гитлеровских коллаборационистов и упёртых националистов.
Мы приводим отрывок из книги Кузнецова «Тюремный дневник» (1973 год), в котором он описывает контингент политической зоны в Мордовии.
О Бергере (он же Колодеж) я наслышан давно: в 63-64 годах сидел в одной камере с его подельником Ляшенко (по кличке Курносый). Бергер сидит 28 лет, осталось ещё 7. Тринадцать судимостей: грабежи, бандитизм, убийства (5 или 6). В прошлом – «вор в законе» (по кличке, конечно же, Жид), известный дерзостью, нахрапом и умением краснобайствовать на воровских сходках. В 58 г., решив вырваться из штрафной зоны, «прицепился на подножку» к Курносому и Ультре. И тот и другой – когда-то крупные фигуры в воровском мире. Они чем-то погрешили против воровской этики (Курносый, помнится, растратил воровскую казну и, чтобы спастись от немедленной расправы, зарубил топором зам. начальника лагеря по режиму и содержался в изоляторе под следствием), их ждал нож, и они надумали сменить масть: переметнуться в «политические».
За несколько месяцев до того в лесу, куда их гоняли на работу, но где они в качестве воров, конечно же, не работали, они нашли НТС-овские листовки – «Посев», – спрятали их и, вплоть до «побега в изолятор», делали на них маленький бизнес: время от времени по их указке кто-нибудь из фрайеров якобы находил одну-другую листовку и продавал ее КэГэ-Бэшнику за четвертную или за пачку чая. Теперь они заявили, что у них давнишняя связь с НТС, о подробностях каковой они отказались говорить (да и что они могли сказать, если о существовании НТС вообще ничего не слышали до этих самых листовок?).
Расчёт простой: уехать на политическую зону, а там доказать, что они наврали – срок по 58-й статье снизят до минимума, однако «политиками» они останутся, ведь достаточно и года по 58-й, чтобы пять четвертаков за убийство, грабежи и изнасилование отбывать на политической зоне: раз уж дозрел до умения, пусть и с грамматическими ошибками, написать на стене камеры какой-нибудь антисоветский лозунг, то должен быть изолирован от безгрешной массы просто убийц, просто грабителей и наивных насильников.
1) Общее количество заключённых: около 450 чел.;
2) масти: 50% эксуголовников, 15% сидящих за веру, 30% полицаев и 5% чистой 58-й;
3) количество людей в камере: 12-15 человек;
4) баланда: хуже некуда;
5) ежемесячные закупки в лагерном магазине: на 3 руб. – махорку, зубной порошок, мыло, мундштуки и сапожный крем;
6) голод: за украденную пайку зеки избивали (иногда и до смерти);
7) свидание: 4 часа в год;
8 работа: достаточно выхода в рабочую зону, чтобы не числиться в «отказчиках»;
9) стукачи: их били;
10) настроение: дух непокорства, буйства и вызова начальству.
Произведения Кузнецова не были приняты не только писательским официозом, но и его соратниками по диссидентскому движению, поскольку показывали и неприглядную сторону антисоветского движения, в большинстве своём состоявшего не из интеллигентов (как это принято считать до сих пор), а из отпетых воров, гитлеровских коллаборационистов и упёртых националистов.
Мы приводим отрывок из книги Кузнецова «Тюремный дневник» (1973 год), в котором он описывает контингент политической зоны в Мордовии.
О Бергере (он же Колодеж) я наслышан давно: в 63-64 годах сидел в одной камере с его подельником Ляшенко (по кличке Курносый). Бергер сидит 28 лет, осталось ещё 7. Тринадцать судимостей: грабежи, бандитизм, убийства (5 или 6). В прошлом – «вор в законе» (по кличке, конечно же, Жид), известный дерзостью, нахрапом и умением краснобайствовать на воровских сходках. В 58 г., решив вырваться из штрафной зоны, «прицепился на подножку» к Курносому и Ультре. И тот и другой – когда-то крупные фигуры в воровском мире. Они чем-то погрешили против воровской этики (Курносый, помнится, растратил воровскую казну и, чтобы спастись от немедленной расправы, зарубил топором зам. начальника лагеря по режиму и содержался в изоляторе под следствием), их ждал нож, и они надумали сменить масть: переметнуться в «политические».
За несколько месяцев до того в лесу, куда их гоняли на работу, но где они в качестве воров, конечно же, не работали, они нашли НТС-овские листовки – «Посев», – спрятали их и, вплоть до «побега в изолятор», делали на них маленький бизнес: время от времени по их указке кто-нибудь из фрайеров якобы находил одну-другую листовку и продавал ее КэГэ-Бэшнику за четвертную или за пачку чая. Теперь они заявили, что у них давнишняя связь с НТС, о подробностях каковой они отказались говорить (да и что они могли сказать, если о существовании НТС вообще ничего не слышали до этих самых листовок?).
Расчёт простой: уехать на политическую зону, а там доказать, что они наврали – срок по 58-й статье снизят до минимума, однако «политиками» они останутся, ведь достаточно и года по 58-й, чтобы пять четвертаков за убийство, грабежи и изнасилование отбывать на политической зоне: раз уж дозрел до умения, пусть и с грамматическими ошибками, написать на стене камеры какой-нибудь антисоветский лозунг, то должен быть изолирован от безгрешной массы просто убийц, просто грабителей и наивных насильников.
1) Общее количество заключённых: около 450 чел.;
2) масти: 50% эксуголовников, 15% сидящих за веру, 30% полицаев и 5% чистой 58-й;
3) количество людей в камере: 12-15 человек;
4) баланда: хуже некуда;
5) ежемесячные закупки в лагерном магазине: на 3 руб. – махорку, зубной порошок, мыло, мундштуки и сапожный крем;
6) голод: за украденную пайку зеки избивали (иногда и до смерти);
7) свидание: 4 часа в год;
8 работа: достаточно выхода в рабочую зону, чтобы не числиться в «отказчиках»;
9) стукачи: их били;
10) настроение: дух непокорства, буйства и вызова начальству.
