Кроме того, человеческое безумие — это еще не самое ужасное. С годами оно для меня все более приближается к норме. А норма становится чем-то противоестественным.

Нормальный человек бросил меня в полном одиночестве. А ненормальный предлагает кофе, дружбу и чулан...

"Компромисс"

​​#назлобудня

24 мая 2020 года Иосифу Бродскому исполнилось бы 80 лет. К этой дате в родном городе поэта Санкт-Петербурге был нарисован портрет на стене около его дома-музея. Но жизнь Бродского, само его существование, всегда было костью в горле Советской власти.
Ещё в 1964 году молодой ленинградский поэт и переводчик Бродский стал фигурантом дела о тунеядстве в рамках борьбы с людьми , уклоняющимися от общественно-полезного труда. Он не  состоял в Союзе писателей и не считался профессиональным литератором. Никуда устраиваться на работу он не желал и жил на разовые гонорары. Бродский считал, что поэзия дана от Бога, и членский билет или трудовая книжка никак не влияют на талант. В итоге он был выслан из Ленинграда в деревню в Архангельскую область на 5 лет, но пробыл в ссылке всего лишь полтора года. Помогло заступничество мировой и советской либеральной общественности. В 1972 году советские власти принудили Иосифа Бродского покинуть СССР, и он эмигрировал из страны Советов и больше никогда так и не вернулся на родину. В 1987 году он стал лауреатом Нобелевской премии по литературе.
И вот в рамках празднования 80-летнего юбилея его портрет в родном городе закрашивается краской. И люди несут цветы к заштукатуренной стене. Гонимый при жизни советским режимом, после смерти Бродский так и остаётся изгоем уже нового российского режима. Вот такой вот символизм.

Встретил я экономиста Фельдмана. Он говорит:
— Вашу жену зовут Софа?
— Нет, — говорю, — Лена.
— Знаю. Я пошутил. У вас нет чувства юмора. Вы, наверное, латыш?
— Почему латыш?
— Да я же пошутил. У вас совершенно отсутствует чувство юмора. Может, к логопеду обратитесь?
— Почему к логопеду?
— Шучу, шучу. Где ваше чувство юмора?

"Записные книжки. Соло на IBM"

Сергей Довлатов. Таллин, 1970-е.

В принципе, ему было все равно, о чем писали в “Новом американце”, лишь бы чисто, ясно, уместно, с симпатией к окружающим и со скепсисом к себе. Отделавшись от антисоветского официоза, не менее предсказуемого, чем советский, не впав в панибратство, научившись избегать пафоса, сдержанно шутить и видеть в читателе равного, “Новый американец” расцвел на свободе. Выяснилось, что она скрывалась в стиле, добывалась в словаре и наряжалась простым синтаксисом.

Александр Генис "Обратный адрес"

А девушка все молчала. Пока я не спросил о чем-то. Пока не сказал чего-то лишнего. Бывает, знаете ли, сидишь на перилах, тихонько раскачиваясь. Лишний миллиметр — и центр тяжести уже где-то позади. Еще секунда — и окунешься в пустоту. Тут важно сразу же остановиться. И я остановился. Но еще раньше прозвучало и имя — Стивен. Стивен Диксон — муж или жених. Вскоре мы с ним познакомились. Ясный взгляд, открытое лицо и совершенно детская, почти младенческая улыбка. (Как это они все друг друга находят?!)
Ладно, думаю. Ограничимся совместной творческой работой. Не так обидно, если блондинка исчезает с хорошим человеком.

"Переводные картинки"

Все эти письма были похожи, кроме одного, из «Литературной газеты», которое меня совершенно озадачило и до смысла которого я не могу докопаться до сих пор, по прошествии двадцати с лишним лет. Письмо заканчивалось такими словами: «Ваш рассказ нам понравился, и мы напечатаем его в июне текущего года. Хотя надежды мало. С уважением — Цитриняк». Фамилия «Цитриняк» время от времени попадается мне в советской печати, так что я не расстаюсь с надеждой — выяснить, что он тогда имел в виду.

"Письма на моем столе"

Логика эмигрантского бизнеса. Начинается он, как правило, в русском шалмане. Заканчивается — в американском суде.

"Записные книжки. Соло на IBM"

Наибольшую антипатию вызывала у меня Копорина, ответственный секретарь журнала. Она тоже по злосчастному совпадению начинала корректором. Поиски ошибок стали для нее единственным импульсом. Не из атомов состояло все кругом! Все кругом состояло из непростительных ошибок. Ошибок — мелких, крупных, пунктуационных, стилистических, гражданских, нравственных, военных, административных... В мире ошибок Конорина чувствовала себя телевизионной башней, уцелевшей после землетрясения.
Любое проявление жизни травмировало Копорину, она ненавидела юмор, пирожные, свадьбы, Европу, косметику, шашки, такси, разговоры, мультипликационные фильмы... Ее раздражали меченосцы в аквариуме... Помню, она возмущенно крикнула мне:
— Вы улыбались на редакционном совещании!..

"Ремесло"

И вот так я прожил 36 лет, и переехал в Америку, и одиннадцатый год живу в Нью-Йорке, и сфера обслуживания здесь — не то пажеский корпус, не то институт благородных девиц, и все вам улыбаются настолько, что первые два года в Америке один мой знакомый писатель из Ленинграда то и дело попадал в неловкое положение, ему казалось, что все продавщицы в него с первого взгляда влюбляются и хотят с ним уединиться, но потом он к этому привык.

"Это непереводимое слово — «хамство»"

Отношение к писателям в России напоминает отношение американцев к кинозвездам или спортивным чемпионам, так что, если бы в Советском Союзе существовала телевизионная реклама, то в перерывах между фильмами появлялись бы на экране не Фара Фосет и не Мухаммед Али, а Курт Воннегут, Апдайк и Айзек Башевис Зингер.

"Блеск и нищета русской литературы"

Американская жизнь в принципе исключает стабильность, будь то цены, доходы, отношения, завтрашний день всегда в тумане, понятие нулевого шанса отсутствует, но перемены к худшему все же более распространены. Высшее из моих достижений заключается в том, что я: а. Родил полноценного младенца Никки1. б. Зарабатываю на жизнь литературой и журналистикой (не служа), что удается весьма немногим, в. Моя жена работает дома, платя няне 60 долларов в неделю. г. Окончательно покончено с пьянством. К этому можно добавить, что я до сих пор не в тюрьме, и это тоже показатель качественный.

Из письма к Юлии Губаревой. 1982 г.

Юлия Губарева. 1979 год.

Юлия Сергеевна Губарева (род. в 1946 г.) — преподаватель музыки, закончила Ленинградскую консерваторию по классу фортепьяно, знакомая Сергея Довлатова с 1970 г., когда она вышла замуж за Александра Васильевича Губарева (1941— 1983), приятеля Довлатова с начала 1960-х годов.

Чтобы попасть в штрафной изолятор лагеря особого режима, нужно совершить какое-то фантастическое злодеяние. Как ни странно, это удавалось многим. Тут действовало нечто противоположное естественному отбору. Происходил конфликт ужасного с еще более чудовищным. В штрафной изолятор попадали те, кого даже на особом режиме считали хулиганами...

"Зона"

Сергей Донатович Довлатов, Союз писателей, Ленинград, 1968 год. На втором плане Яков Гордин. Фотография Натальи Шарымовой.

Фима посещал симпозиумы и конференции. Беседовал в кулуарах с Жоржем Нива, Оттенбергом к Раннитом. Переписывался с Верой Набоковой. Бережно хранил полученные от нее телеграммы:
"Решительно возражаю". "Категорически не согласна". "Условия считаю неприемлемыми". И так далее.

"Иностранка"

Самой шумной в редакции была Пожидаева. Этакий пятидесятилетний сорванец. Вечно уязвленная, голосистая, заплаканная, она повсюду различала козни и наветы. Начав типографским корректором, она переросла в заведующую. Трагическая жизнь интеллигента, не соответствующего занимаемой должности, превратила ее в оживленную мегеру...

"Ремесло"

Думаю, читателям этого канала не нужно объяснять, кто такой Лев Лурье. Но я все-таки объясню! Лев Лурье - историк, невероятный интеллектуал и локомотив петербургского просвещения. Он же - основатель Санкт-Петербургской классической гимназии. Он же - идеолог фестиваля памяти Довлатова "День Д".
Проект Льва Лурье "Дом культуры" - большое благо для Петербурга. Это возможность пройти по Петербургу с с действительно умными и начитанными экскурсоводами, это возможность отправить ребенка на каникулы на нескучную учебу в "Вместошколу", это доступ к уникальным лекциям. У "Дома Культуры Льва Лурье" есть свой телеграм-канал, где можно увидеть анонсы мероприятий, ну и вообще - безмерно окультуриться. Вам там будут рады.
Кстати, посткарантинные прогулки в Доме культуры уже начались. Вот, например, поездка в Выборг: https://dklurie.ru/excursions/detail/14607/

"Дом культуры Льва Лурье" в телеграме: https://t.me/dklurie

Видеоэкскурсия Льва Лурье по Лениграду Довлатова https://www.youtube.com/watch?v=clFBvXMatWE

Радио «Третья волна» помещается на углу Сорок девятой и Лексингтон. Мы занимаем целый этаж гигантского небоскреба «Корвет». Под нами — холл, кафе, табачный магазин, фотолаборатория.

Здесь всегда прогуливаются двое охранников, белый и черный. С белым я здороваюсь, как равный, а перед черным немного заискиваю. Видно, я демократ.

"Филиал"