Про фрукты и языки
Текст я позаимствовал у коллеги с незначительными правками.
Фрукты здесь в основном привозные, везут их из Марокко, Сенегала, Кот-д’Ивуара и ещё Бог знает откуда. В общем, они есть, их много. И вдруг вы когда-нибудь окажетесь в Мали и возжелаете насладиться «детьми деревьев», тогда вам могут пригодиться мои небольшие фруктово-лингвистические наблюдения. 
Вожделенное манго на бамбара звучит похоже — «mangòro» (мангоро).
Ананас  — «jàbibi» (джабиби).
Банан  — «nàmàsa» (намаса).
Плантан   — «bàrànda» (баранда) или «lòko» (локо).
А вот с апельсинами и лимонами всё обстоит немного интереснее. Во-первых, местные апельсины не похожи на привычные нам. Оранжевые здесь тоже есть, но их везут из братских стран Западной Африки, а местные выглядят как жёлто-зелёные дички.
Корень для них в языке бамана используется один — «lèmuru» (ленбуру) — и означает цитрусовые в целом (фр. Agrumes агрюм). Дальше на помощь приходят суффиксы:
Местные лимоны очень маленькие, поэтому апельсин получил суффикс «-ba», который несёт смысл чего-то большого. Следовательно, нехитрой арифметикой получаем, что апельсин  — это lemuru-ba (ленбуруба) (типа: цитрусище );
Лимону (вместе с лаймом) достались суффиксы «-kùmu» (фр. Aigre — кислый) или «-gèlen» (фр. Pénible — невыносимый, противный). Таким образом,
Лимон  — «lèmùrù.kumu» (ленбурукуму) (такая цитруслятина ) или «lèmùrù.gelen» (ленбуругелен) (цитругадость).
Интересное здесь словообразование, вы не находите?
Продолжаю вести наблюдение.