В обществе, построенном по леволиберальным лекалам, статус жертвы является высшим статусом. Буквально: кто был ничем, тот станет всем. Женщин берут штурманами на норвежские боевые суда не потому, что они хорошие штурманы, а потому что женщины. Негров зачисляют в медицинские вузы в США не потому, что они талантливые студенты, а по «квоте» на черных. Статус жертвы- это универсальный мандат, с которым можно все.
Смешное начинается, когда те же самые лекала пытаются приспособить к нашим реалиям, но делают это так криво, что стыдно потом становится самим. Вот, например, ресурс «Настоящее Время» впрягся в историю вокруг поселка «Терехово», который власти Москвы собираются снести, и сейчас идет торг вокруг отступного: власти готовы заплатить жителям немалые суммы, но они хотят больше. Соответственно, «Настоящее Время» выбирает спикером некоего Анатолия Ганне, фермера, и рассказывает его историю, чтобы показать, как жестока и несправедлива власть.
Ганне — этнический немец (принадлежность к этническому меньшинству- чек), родители - репрессированные (пострадал от кровавого режима- чек), сам попал в тюрьму по несправедливому обвинению (неправедно осужденный- чек), по собственным словам, посадили за то, что спасал на улице негра от хулиганов (ДЖЕКПОТ!).
Ну а теперь Анатолий- тихий, мирный фермер, никого не трогает, починяет примус, разводит козочек и хочет только лишь покоя. Но пришло кровавое государство, и вот...
Окей, а теперь вчитываемся повнимательнее, и наводим справки. Ганне- уголовник, который 33 года отсидел по тюрьмам. Первое обвинение- изнасилование. Он рассказывает, что на самом деле все было не так, но а что он еще будет рассказывать? Дальше, после блинной истории про негра, сидел он за рэкет, и вишенка на торт: участок, за который он сейчас торгуется с властями, кроткий агнец вроде как отжал у бывшего сокамерника.
Вкратце: разыграть карту жертвы в борьбе со страшными властями вышло как-то не очень. Коллеги из «Настоящего Времени», кажется, и сами это поняли- потому как статью снесли, но
гугл все помнит.
Если бы толерантный постгендерный мир победил у нас окончательно, решение проблемы могло бы быть изящным: мужика просто надо было сделать геем. Или прямо в лоб, без обиняков, или намекнуть. Но у нас пока что он не победил, и пацаны не поймут. Что, безусловно, и к лучшему.