Мертвая бабушка, кто целовал ваши надменные губы?

Фраза Константина Райкина о том, что Россия - некрофильское государство, как заметил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, вырвана из контекста.

Художественный руководитель театра Сатирикон, с опорой на пушкинскую строку “они любить умеют только мертвых”, решил таким образом подчеркнуть "трагическую судьбу русских поэтов”. И поплатился за это

Вот, например, Амирам Григоров, поэт с судьбой совсем не трагической, пишет в ответ такие строки: "Бурлит блогосфера, кто-то злится, кто-то возмущается, кто-то хохочет. Райкин назвал Россию страной некрофилов — разнеслось по городам и весям … Но не верит народ наш интеллигенции и не уважает так, как это было прежде. Научен ибо жизнью самой”. Сам Амирам Григоров, судя по всему, проблем с любовью к мертвым не испытывает.

Не стоит путать любовь к конкретным усопшим и любовь к “Некрополю”, одержимость усопшими в принципе. К мертвым, вопреки известной пословице, можно относиться очень по-разному. Можно, например, протестовать против показа нелестных фильмов о Николае II, и одновременно тосковать по империи, которая его сменила. Можно винить во всех смертных грехах Березовского, которого давно уже нет в живых, вычищать цветы с народного мемориала Немцову,  держать на главной площади страны мертвое тело. В какой-то момент, после многотысячной акции почтения мертвым, один академик РАН дошел до того, что предложили дать избирательное право ПОГИБШИМ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ. И потом эту одержимость погибшими можно всячески отрицать, как будто никто не заметил.

Некрофилией это не назовешь: про мертвых говорят не только хорошее, да и вообще, если бы этих мертвых любили - оставили бы их в покое. Зато Некрополь играет реальную роль в политической жизни, он подвижен, мнения его обитателей могут меняться, как и их судьба при жизни. Состязания в почтении или хуле погибшим - это уже почти национальный спорт. Занятие это увлекательное, а главное - безопасное. Трупы ведь не могут ответить преклоняющимся, не могут прояснить свою позицию или по-настоящему проголосовать на выборах: они мертвы.

Преклоняющимся это помогает состязаться, как и тем, кто мертвых пытается всячески обидеть. Иерархия мертвецов тоже меняется: положительные персонажи вдруг становятся отрицательными, и наоборот. В “стране с непредсказуемым прошлым” это вполне логично: какое прошлое, такие и мертвые. Такая и любовь.

Сваренные вкрутую и съеденные всмятку

Скандал с передачей РПЦ Исаакиевского собора, о котором мы уже писали, приобретает все новые обороты. Стараниями депутата Толстого пару недель назад дискуссия  превратилась в фарс: вместо вопроса юрисдикции исторического здания государственные деятели почему-то начали обсуждать еврейский вопрос. Напомним, депутат тогда заявил, что те, кто сегодня против передачи собора РПЦ - потомки людей, которые “выскочили с наганами из-за черты оседлости в семнадцатом году”

Этот праздник жизни не мог обойти стороной депутат Милонов, который традиционно участвует в любых политических вопросах, хоть немного напоминающих цирк. “Христиане выжили, несмотря на то, что предки Бориса Лазаревича Вишневского и Максима Львовича Резника варили нас в котлах и отдавали на растерзание зверям!” - заявил он.

Непонятно, зачем Милонову все это вообще нужно. Поддержка позиции РПЦ в этой ситуации кажется излишней: сложно поверить в то, что протест против передачи собора в их руки действительно кому-то угрожает. Тем не менее, высказывание Милонова интересно само по себе.

С одной стороны, Вишневский с Резником, наверное, сильно удивились, что Милонов нашел в их фамилиях что-то древнеримское (евреи, если кто-то не в курсе, христиан в котлах не варили и зверям не бросали). Возможно, Милонов считает, что раз Москва - это Третий Рим, то и депутаты - это немножко римская власть. Только вот дело происходит в Петербурге, а не в Москве, да и сам Милонов - тоже депутат. Однако то, что антисемитское высказывание никак не связано с реальностью фактически, еще не значит, что с точки зрения символов оно не имеет смысла.

В 2013 году Маргарита Симоньян сказала фразу: "Вы же понимаете, что на любых свободных выборах у нас победят фашисты, которые нас с вами с  удовольствием повесят”. Тогда было актуально бояться уличных националистов: все помнили бунт футбольных фанатов на “Манежке”, проходили “русские марши”, Навальный агитировал за визовый режим со среднеазиатскими странами. Сейчас конфликты на почве национальности не так актуальны. В отличие от фразы Симоньян.

Милонов, по сути, апеллирует к тем же самым чувствам: он пугает одну группу российских граждан тем, что другая группа российских граждан при случае их всех повесит (скормит львам, сварит в масле). Поэтому обязательно нужно  что-нибудь защищать, будь то власть или РПЦ: ведь именно это гарантирует нашу безопасность. И если уступить хотя бы немного - всех ждет жуткая смерть. Реален ли “враг” - совершенно неважно.  Страх не имеет логики. Можно бояться “фашистов, которые нас повесят” или “евреев, которые нас сварят”, главное - бояться своих соседей. Ведь если не бояться - можно случайно задуматься, например, про судьбу Исаакиевского собора.

Тут-то вас и съедят

Бунт без причины

Эстетика протеста всегда популярна среди молодых людей. Подростки носят футболки с портретом Че Гевары и подписями вроде “Viva la revolucion” или “Hasta la Victoria Siempre”, что уж говорить о символах анархии или, наоборот, национализма. Большинство взрослых людей относятся к этому со здоровым цинизмом. Действительно, надо же как-то молодым показывать, что они - лучше  большинства, “системы”, как-то проявлять “юношеский максимализм”, выражать протест обществу. Символика и резкие высказывания вполне безобидны, как метод выразить эти эмоции без причинения вреда себе и окружающим. Поэтому обычно к подросткам, которые пишут “ACAB” на стенах относятся не до конца серьезно

Однако, есть одно место, где к подростковым заявлениям “против системы” относятся со всей серьезностью. Это место - Следственный Комитет Тюменской области. Там на 16-летнего подростка завели уголовное дело по статье 282.1, “возбуждение ненависти”. Он два месяца размещал “Вконтакте” текстовые сообщения, "содержащие лингвистические признаки унижения человеческого достоинства по признаку принадлежности к группе “представителей власти””. Максимальный срок, который можно получить по “экстремистской статье” - два года тюрьмы. Минимальный возраст для того, чтобы его получить - 14 лет.

Статья 282 написана таким языком, что “экстремизмом” можно признать более-менее любой текст. “Экстремизму” вообще достаточно сложно дать такое определение, чтобы одновременно не нарушить право человека на свободу слова. Проблема не только российская: в Европе, к примеру, закон тоже написан слишком широко, и есть случаи тюремных приговоров за совершенно абсурдные вещи. По идее это должно компенсироваться сдержанностью суда: ни один судья не хочет нарушить конституцию, и трижды подумает перед тем, как вынести слишком жесткий приговор. Считается, что действие, которое обладает всеми признаками преступления, но не представляет общественной опасности, преступлением не является. Только вот Следственный комитет так не считает. Или действительно думает, что недовольный школьник представляет “общественную опасность”.

Эстетика протеста всегда была популярна среди подростков. “Революция" выглядит очень красиво и привлекательно, чем бы она на самом деле ни была, а “общественная опасность” может звучать как комплимент. Только вот в современной российской реальности играть с такими символами стало опасно: даже если большая часть взрослых людей не обращают внимание на подростковый протест, где-то рядом всегда есть следственный комитет, который все принимает всерьез

Прощание с Пальмирой

В 1991 году, во время “Войны в Заливе", французский философ Жан Бодрийяр написал серию статей, которая называлась “Войны в Заливе не было”. Он утверждает, что реальные боевые действия имеют меньшее значение, чем их трансляция по телевизору. Так, современный вооруженный конфликт существует не в логике политической теории, не в логике “войны" или "мира”, а скорее для взаимного устрашения. А значит, на реальную политику влияет не то, что происходит в зоне конфликта, а то, как этот конфликт изображается в медиа

Концепцию Бодрийяра легко применить к операции российских войск в Сирии. Недавно стало известно, что Минобороны закупило несколько тысяч медалей для участников боевых действий, среди них - сто дополнительных медалей “За освобождение Пальмиры” и “За разминирование Пальмиры”. Логично было бы предположить, что несчастный сирийский город разминирован и освобожден. Но то же самое министерство обороны вчера опубликовало воздушную съемку исторических объектов, разрушенных террористической организацией Исламское государство. Потому что ИГ, как выяснилось, сейчас контролирует город.

В 2015 году ИГ захватило древний город в Сирии. В течение месяцев оккупации террористическая органиация разрушала исторические памятники доисламской эпохи: храмы Бэла и Баалшамина, триумфальную арку, множество статуй. При поддержке Российской армии, правительство восстановило контроль над Пальмирой в конце марта 2016 года, а 5 мая оркестр Мариинского театра сыграл там на сцене античного театра.

На этой триумфальной ноте Пальмиру перестали показывать в новостях. Гергиев уехал обратно в Петербург, российские саперы переместились в другой несчастный сирийский город - Алеппо. Победа на экране была достигнута, и настоящие события перестали быть интересны. Уже в декабре 2016 года джихадисты ИГ снова захватили город. Только на этот раз их не показывают в прайм-тайм, а значит никого так уж сильно не волнует судьба древних артефактов, а тем более находящихся там людей.

Наша военная операция в Сирии как будто подтверждает концепцию Бодрийяра. Выглядит это все так, будто освобождать город надо было исключительно для того, чтобы там сыграл оркестр Мариинки

И снег, и грех

Лучшая защита – нападение. Об этом вам любой чиновник расскажет. Вместо того чтобы добросовестно исполнять свои обязанности, проще назвать горожан, отстаивающих свои права, оппозиционерами, а для закрепления сравнить с фашистами

Именно так поступила мэр Бийска, когда активисты оставили на горах снега надпись «сугробы за Громогласову».

Мэр посчитала важным напомнить мятежникам, что снег – это как бы вопрос к зиме, а не к ней, добавив, что «те, кому снег мешает, могут переехать туда, где зимы не бывает, – это тоже вариант».

Вариант – уехать подальше от  чиновников и оставить их в покое

«Ну наступила зима в Алтайском крае – она наступила по всей России, снежная. Нормальные люди отлично понимают, что в одночасье такую большую территорию никогда не убрать», – цитата, достойная учебников.

Нормальные люди понимают, что для чиновников зима всегда приходит неожиданно, а любое недовольство их работой – не что иное, как оппозиционная выходка.

Мы живем в стране, где диалог народа с властью во всех ее проявлениях напоминает строки из песенки: «Я рисую на асфальте белым мелом слово «Хватит». В стране, в которой коммунальщики не спешат на помощь, даже когда в подъезде после аварии вырастает «фекальный сталагмит». Забавно, что при этом у них всегда находится энергия, чтобы стереть отовсюду порочащие власть послания. Чаще это послания отчаяния и безысходности .

Казалось бы, в стране, где не решен квартирный вопрос, хоть в мир иной можно спокойно отходить. Но тоже нет. На днях жителям красноярского поселка запретили умирать – места на кладбище закончились. Что предлагается делать? Да хоть в собственных огородах хоронитесь.

Это особенно странно слышать от слуг народа страны, которую «аршином общим не измерить», в которой и «Москва найдет для каждого хоть краешек земли».

Как тут не вспомнить безумное чаепитие, на которое попала Алиса:

Еще она заметила, что, хотя стол был очень большой и весь уставлен посудой, вся троица теснилась в уголке, на самом краю.
 – Мест нет! Мест нет! – дружно закричали Заяц и Шляпа, как только заметили Алису.
– Места сколько хочешь! – возмутилась Алиса. И она уселась в свободное кресло на другом конце стола.

Пару дней назад мы писали про то, что тюменский подросток попал под следствие по статье 282, “возбуждение ненависти”. Он два месяца размещал “Вконтакте” текстовые сообщения, "содержащие лингвистические признаки унижения человеческого достоинства по признаку принадлежности к группе “представителей власти””. Мы предположили, что либо Следственный комитет считает, что школьник очень опасен для общества, либо им просто не важно, причиняет ли он кому-нибудь вред, главное посадить

На прошлой неделе в Госдуму был внесен проект поправок к статье 282, который потенциально может повлиять на отношение следственного комитета к бунтующим подросткам. Депутат Иванов предлагает дополнить первую часть закона, “действия, направленные на возбуждение ненависти, вражды и унижение достоинства”, такой фразой: "по­влекшие причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций, либо охраняемым законом интересам об­ щества или государства, либо наступление иных тяжких последствий”. Если поправку примут, Следственному комитету придется доказывать в суде, что 16-летние подростки представляяют реальную опасность для общества, и если они не смогут это доказать - преступления как бы и не было.

Казалось бы, вот она, победа: закон 282 теперь перестанет применяться к безобидным постам, 16-летних школьников не будут привлекать к ответственности за резкие слова. Однако, не все так просто. Тот же самый документ предлагает дополнить закон еще одной частью: "Пропаганда исключительности, превосходства либо неполно­ценности человека либо группы лиц”. То есть, по сути то же самое, что и в первой части закона. Дело подростка из Тюмени, например, было бы не об “унижении достоинства представителей власти”, а о “пропаганде неполноценности представителей власти”. И его все равно могли бы привлечь к ответственности. Предусмотренное наказание, правда, гораздо мягче: вместо пяти лет тюрьмы - всего лишь штраф до трехсот тысяч рублей.

Любой закон против экстремизма всегда опирается на судебную систему: справедливость конкретного приговора зависит от здравомыслия конкретного судьи. Судебной системе напомнили, что за слова, не представляющие опасности, можно и не сажать, и это не может не радовать. Осталось напомнить, что за них можно и не штрафовать тоже.

Россия, как известно, страна с непредсказуемым прошлым. Выражение “дела минувших дней” здесь неактуально: прошлое - это часть настоящего, живая и переменчивая. У давно уже мертвых людей, например, меняется рейтинг, что может привести ко вполне реальным последствиям. Николай Второй становится поводом сжигать кинотеатры, а революционеры 17 года - опасностью, против которой надо сплотиться и что-нибудь защищать

По недавним опросам, за прошедший год уровень поддержки Сталина достиг аж 46 процентов: то есть практически каждый второй “поддерживает личность” диктатора, что бы это ни значило. Можно было бы сказать, что возрождается “культ личности” вождя народов, только вот опрошенные люди при Сталине не жили и тем более с ним не знакомы, а сама личность уже давным давно в могиле и комментариев не дает. От Сталина не осталось четкого характера, цитат или идеологии: то, что почти каждый второй гражданин России читал “Вопросы Ленинизма” вызывает серьезные сомнения.

Но нам осталось кое-что важнее: символ тоталитаризма. Культ Сталина нельзя назвать “культом личности”, потому что личность тут вообще не причем. Актуальны методы: жестокость, насилие и тотальный контроль ради “величия” империи. Само имя Сталина уже стало нарицательным для такой политики. И судя по опросам, запрос на такую политику растет.

Из-за того, что культ личности превратился в культ методов, с позицией “поддерживающих” Сталина людей сложно спорить при помощи исторических фактов. История не имеет значения: реальные события превратились в символ, реальный человек - в имя нарицательное. Место истории занимает мифология с  пантеоном исторических личностей, где отношение к Сталину, Николаю Второму или Петру Первому - это скорее вопрос веры, а не научного исследования. А если история не имеет значения - она не может нас ничему научить.

Кина не будет – нет творцов

«Мы этим постоянно занимаемся, планов много. Главная проблема в том, что творцов не хватает, фильмы так себе получаются, мягко скажем» –  это не бред сумасшедшего, так пытался выразить мысль министр культуры Владимир Мединский по поводу отсутствия в стране хорошего детского кино

По его словам, на кино есть квота, которая не выбирается, поскольку нет ни нормальных сценариев, ни групп.

«Будет хорошее кино – будем поддерживать», – вторая мысль получилась уже куда яснее.

Это, конечно, грустно, но правдивость ответа министра не может не радовать. Он «небоитсясказать», что кино у нас – говно,  и вполне логично, что деньги на производство говна не даются.

Но вполне возможно, что такая откровенность – вынужденная мера, ведь культура или ее отсутствие – то, что всегда на виду. И Мединскому не спрятаться за нарисованными цифрами.

Та же киноиндустрия не избирательная система, нельзя просто вывести 146%, надо еще сплясать и станцевать.  

Насаждая отечественное, чиновникам нужно действовать хитрее. Но они делают как умеют. Например, лишают народ альтернатив, подсовывая на праздники «Викинга». Действительно, почему бы не собрать двойную дань – кассу с картины, которая и так снята на наши налоги?

Если не брать в расчет маленькую кучку мэтров, которые снимают фильмы уже лет сорок и скорее сойдут с ума, чем с трона, совершенно ясно, что поддержка государства – вовсе не волшебная палочка. Не гарантия шедевра. «Викинг» снят на государственные, «28 панфиловцев» – на народные. Два сапога пара. И никакой корреляции мы тут не найдем.

Зато довод министра настолько универсален, что применим ко всем сферам, где у нас полная… не все так, как хотелось бы. Как в глобальных вопросах, так и в частных

– Почему у вас кран не работает?
– У нас творцов нет

Порнографические точки

Возбуждают ли вас точки? А запятые? И даже если собрать их вместе, нет?  Тогда можете позавидовать воображению сотрудника Роскомнадзора, который рассмотрел в изображении девочки из букв и пунктуационных символов детскую порнографию

Но субъективность, граничащая с сюррреализом, уже мало кого удивляет в стране, где посадить могут за репост.

Если ведомство все-таки усмотрело что-либо вредоносное в той картинке, первый логичный вопрос: почему сразу порно? Ладно еще, когда народ не видит разницы между эротикой и порнографией – можно списать отчасти на насаждение православия головного мозга, отчасти на отсутствие образования и кругозора. Но у Роскомнадзора-то должно быть мерило.

Если подходить к определению понятия субъективно, то почему не назвать порнографией отдельные законодательные акты или деятельность некоторых медийных чиновников? Но, к сожалению, на мир собственных представлений законы не распространяются. По ним даже показать кому-то настоящие сиськи не считается порнографией.

Как мы знаем, отдельным чиновникам и общественникам проще отвергнуть то, что никак не удается понять. И обнаженная грудь юного создания на фотографии уже является для них маркером, то есть красной тряпкой, на которую можно кидаться. Какие полутона? Проще окружить выставку плотным кольцом, закрыть и оклеветать художника.  

В связи с заблокированной страницей из точек СМИ вспоминают, как Роскомнадзор заблокировал доступ к нескольким крупнейшим порносайтам, в том числе PornHub, Brazzers и YouPorn. Здесь регулятор обычно умывает руки, ссылаясь на справедливые решения судов. В стране ведь действует запрет на оборот порнографических материалов.

В переписке регулятора с одним из этих тематических ресурсов любопытен тезис Роскомнадзора (доли шутки и правды определять вам) о том, что порно мешает демографии

Если так пойдет и дальше, не услышим ли мы из уст регулятора очередную шутку – о том, что секс нужен исключительно для размножения?

Логично, что в кризис социально ответственные граждане меньше размножаются. Но ведь это не повод лишать их возможности просто смотреть на девушек «с низкой социальной ответственностью»? Власть Роскомнадзора распространяется только на виртуальную жизнь, а в реальном мире пока нельзя заблокировать проституток.

В общем, чтобы нас вдруг не поняли неправильно, давайте не будем собирать из кусочков льда слово «вечность», а из точек – изображение девочек и мальчиков. На отдельные проявления маразма и извращенной фантазии можно только процитировать Блейка:

В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир – в зерне песка,
В единой горсти – бесконечность
И небо – в чашечке цветка.

День Защитника Отечества - достаточно странный праздник. Как говорил товарищ Ворошилов, “приурочивание празднества годовщины Красной армии к 23 февраля носит довольно случайный и трудно объяснимый характер и не совпадает с историческими датами.”

Первые годы после революции праздник назывался “годовщиной создания РККА”. Только вот указ о создания Рабоче-крестьянской Красной армии опубликован 28 января, почти на месяц раньше праздничной даты.

Никаких побед армия в этот день тоже не одерживала, напротив, именно 23 февраля Ленин убедил членов ЦК подписать капитуляцию на условиях наступающих немецких войск. Через два дня он опубликовал статью, полную разочарования солдатами, которые бросили свои посты: “В советской республике нет армии”, - написал он.

Только вот уже через двадцать лет Сталин зачем-то обосновал праздник так: “…немецким оккупантам был дан решительный отпор. День отпора войскам германского империализма стал днем юбилея молодой Красной Армии”. Ничего общего с реальностью эти два предложения не имеют.

Им и незачем: статья называлась “Тезисы для пропагандистов”. Уже через четыре года, в 1942 году, РККА стало еще победоноснее - тогда Сталин начал говорить о каких-то решительных победах советских людей над немецкими захватчиками.

Понятно, зачем Сталин распространял такие тезисы во время войны с Германией, только почему-то мы празднуем 23 февраля до сих пор. День Защитника Отечества - праздник, закрепленный федеральным законом “О днях воинской славы”, и хотя никакой воинской славы в этот день не было, все почему-то друг друга поздравляют, а за окном гремит салют. Возможно, потому, что самая решительная и героическая победа - это победа выдуманная.

Наш художник хоть и запоздало, но присоединяется к поздравлениям