В 1964 году французский филолог, эссеист и критик Рене Этьембль выпустил свою самую известную книгу
Parlez-vous franglais ? («Говорите ли вы по-франглийски?») о засорении французского англицизмами
, в которой топил за сохранение языка в максимально чистом виде. Что-то вроде «Слова живого и мертвого» Норы Галь, но для французов — куча примеров, лингвистических анекдотов и руководство к действию: «Берегите язык!» В 2017-м дело Этьембля зашло в тупик (или оказалось на распутье, тут уж как посмотреть): с одной стороны, победила глобализация и в Париже и других крупных городах Пятой республики более или менее все говорят по-франглийски, с другой — в последние годы во Франции все чаще пишут и поют на французском (а в России — на русском, в Норвегии — на норвежском и так далее). То есть если лет десять назад группа Gojira на мой вопрос, почему они не пишут тексты на родном языке, честно
признавалась, что английский, в отличие от французского, проще продать, то в 2014-2017 гг. многие артисты-франкофоны
записывают свой материал «в оригинале», а уже потом переводят отдельные песни или строфы на английский (но да, поп-музыкантам, которые хотят стать успешными на международном рынке, по-прежнему приходится делать
international версии треков, и кажется, от этого никуда не деться).
Какое отношение всё это имеет к Шарлотте Генсбур, которая наконец начала писать по-французски (на пятом-то студийном альбоме)? Никакого! Бегство от родного языка при сочинении материала у Генсбур в течение десятилетий было связано с давлением — а вдруг не получится превзойти отца? К 46 годам актриса освободилась от дурацкой навязчивой идеи, но, к сожалению, во многом «благодаря» трагедии, а именно смерти ее сводной сестры Кейт, которая четыре года назад вышла из окна (официальная версия следствия — самоубийство, никто в семье Генсбур в это до конца не верит). Тогда, в 2013-м, Шарлотта и ее мачеха Бамбу буквально сбежали от горя в Нью-Йорк, и, как ни странно, это помогло Генсбур выжить. Потому что, говорит она в
интервью Лоре Снейпс для «Гардиан», оттуда все казалось менее реальным.
И все же
Rest — это альбом об утрате, генсбуровский «Год магического мышления», попытка разложить себя и свои эмоции на фрагменты, научиться в каком-то смысле управлять своим горем и жить с ним. Невыносимо больно, но остановиться невозможно, пусть и шепотом и мешая французский с английским. Поначалу билингвизм записи сбивает с толку и даже раздражает, но когда просекаешь ритм и, главное, суть истории,
Rest отзывается благодарностью и раскрывается.
Парадоксально и то, что столь грустное повествование разворачивается по большей части под дискотечный бит, но если взглянуть на список кредитов, все становится на свои места. За звук на пластинке отвечает кудесник французской электронной сцены Себастьян Акшоте aka SebastiAn (вот
тут можно просмотреть плейлист Акшоте, который он составил по моей просьбе для
Hookme.fm перед выступлением в Москве в 2014-м). А еще музыкально
Rest — это Daft Punk (в записи участвовал Ги-Мануэль де Омем-Кристо из знаменитого дуэта), Оуэн Паллетт и сэр Пол Маккартни («Songbird in a Cage»).
В итоге получается отменяющая существенность повестки личная история, рассказанная тихим-тихим, но тем не менее явственным голосом так ничего и не решившего человека. Очень нужный, своевременный и важный альбом. Allons-y.
Apple Music Google Play Spotify
