Фейсбук и прочие социальные сети часто обвиняют в том, что люди замыкаются в информационные пузыри и таким образом получают искажённую картину мира.
Интересно то, что а) нет дыма без огня – если бы у людей не было такой потребности, то они бы не делились всю историю на касты / кланы / классы; б) наши представления об объективной реальности и информационном поле очень странные. Ну то есть хочется всем представить себе такой золотой век, когда граждане заряжались каждый вечер от телика одной повесткой и никакие алгоритмы не ограждали нас, например, от
Nur.kz или, наоборот, не давали повод репостить фейки. Очередной самообман, потому что никто не учитывает слабые социальные связи (а это всегда обмен информацией) и интерпретацию новостей во время small talk.
Это, в общем-то, сейчас самая актуальная проблема, но я хочу поговорить о другом. Пьер Бурдьё, которого я уже упоминал, положил жизнь на то, чтобы доказать, что социальность вообще меняется не так быстро, как хочется, а то и вовсе не меняется.
И меня в этой связи очень интересует то, как формируется вкус к культуре. Интерес этот в целом прикладной, потому что у меня есть снобская теория, что восприятие культуры напрямую коррелирует с уровнем интеллекта.
К слову, эта теория в целом подтверждается разными социологическими исследованиями. Даже обедневшие дворяне учили играть своих дочек на каком-то ебучем клавесине, потому что это было косвенным признаком принадлежности к элите. Порой обменивали последний материальный капитал, чтобы дети получили хоть какой-то культурный капитал и не выпадали из высшего света. Высший свет = социальный капитал, а социальный капитал, как и культурный, при определённых условиях конвертится обратно в деньги. Ну хотя бы при выгодном замужестве.
Сейчас всё это стало несколько сложнее. Массовое образование (в т.ч. высшее) стало уже не столько роскошью, сколько обязательным атрибутом среднего класса. Культура в любом виде (хоть Фейс, хоть Дэвид Фостер Уоллес) разбросана повсюду – бери и потребляй, встраивай в свою core identity, формируй инкорпорированный культурный капитал. Конечно, можно сказать о том, что никто нихуя не читает, как уважаемый
@YerzhanY, но это тоже далеко от правды. Придёшь с работы, залезешь в Тиндер, а там тебе какая-нибудь тян процитирует Бродского. Ну и всё, кажется, ты пропал.
Но вот социология вкуса говорит обратное. Всё, что попадает в рамки условной конвенции, что становится “естественно”, то постепенно выпадает из хорошего вкуса. Если тян цитирует что-нибудь из, скажем, сборника “Части речи”, то, скорее всего, она умная. Если тян цитирует “Не выходи из комнаты” со словами, что это её любимое стихотворение, то скорее всего она тупая. Но если “Не выходи из комнаты” она цитирует с некоторым ироническим подмигиванием, мол, ты, хлопец, знаешь, что я это считаю хуитой, то ты снова пропал.
И тут начинается главный цирк с конями. Плохая поп-культура, тот самый лубок в стиле 50 оттенков серого или песен Ольги Бузовой, обладает низким пороговым уровнем для сублимации. Чем проще тебе ассоциировать себя с переживаниями/смыслами, которые транслирует произведение искусства, тем хуже это самое искусство. То есть интеллект – это всегда преодоление “человеческого”, отстранение от условной нормы, которая мыслится как биологическая, хотя она и необязательно связана с условной “природой” (Михаил Соколов
в этой маленькой лекции приводит очень хороший пример с юбками и штанами). Крафтовое пиво какой-нибудь работяга пить не будет – отдаёт какой-то полынью оно и вообще на вкус как ослиная моча. Пидоры его пьют, а потом ещё и Эзру Паунда читают, пока занимаются однополым сексом, ага.
