Девочки, на случай, если вы не знали, третьего дня Андрей Иванович Колесников был прижизненно причислен к лику святых. Для получения небесной награды Колесников был приглашён в рай, и уже практически вознёсся, уже протягивал руку апостолу Петру.
Тому было поручено презентовать Андрею Ивановичу ключи от рая и провести для него масштабный пресс-тур с изысканным фуршетом.
Но тут на ступенях Колесникова со всей дури развернул Ваня Сюрвилла. На нем была маска Путина, поэтому по привычке Колесников встал по струнке, вытянулся и принялся
отвечать на вопросы. Окрылённый собственной святостью, Колесников сумел дважды похвастаться тем, что он отличный отец, у него есть НОВАЯ девушка, он развелся и несколько раз изящнейшим образом продемонстрировал искусство переодевания в воздухе.
Вот топовые цитаты:
«Моя подпись есть, просто она стоит в другом месте — там, где ей полагается быть, под постом в фб»
«Вообще, Бог — это любовь. Мне в жизни хватает любви. Это, может быть, непростое признание, но почему-то я его с легкостью делаю. Значит, оно на самом деле простое
...Любовь в моём случае может быть только к девушке. Всё»
«В этот раз я обнаружил в романе гораздо больше любви, чем во время прошлого прочтения. Может, это связано с тем, что в моей жизни сейчас больше любви, чем в тот раз».
«Я боролся с миром, потом боролся с собой. Боролся и побеждал. Я считаю, что психология победителя — оттуда, конечно.
МНЕ С ДЕТСТВА СЛИШКОМ ХОРОШО ЗНАКОМ ВКУС ТЯЖЁЛОЙ КРОВАВОЙ ПОБЕДЫ».
«Мне кажется, состояние детской психотравмы помогло в журналистике. Подарило совершенно другое, обострённое зрение. Ты замечаешь то, что не замечают другие. Реагируешь на то, что большинство просто не заметит» (эту заготовку, Андрей Иванович, надо припасти на случай, если окажетесь один голым перед зеркалом)
«В части журналистики я в борьбу не ввязываюсь. Не сказать, что я выше всех этих бесконечных журналистских разборок друг с другом. Не выше точно. Просто в стороне».
«А вот делать в журналистике то, что я делаю — сложнее. На мой взгляд, этим могут заниматься не многие»
«Я вижу, что Маша, Ваня, — очень хорошие дети. Говорит ли это о том, что я хороший отец? Я считаю, что да!»
«Удивительное дело. Я даже иногда думаю: «А, может быть, не стоит про это?». А потом сажусь писать, и это все уходит. Пишу всё, что может сделать текст круче».
«Кайф в том, чтобы быть Андреем Колесниковым — наконец сдать заметку вовремя и не «посадить» номер. Кайф — сделать это в самолёте, который оторвался от земли уже и летит. Выброс адреналина огромный. Ты уже летишь, говоришь в телефон последнюю точку, и всё — связь обрывается. А они от тебя эту точку получили».
«Кстати, я не уверен, что Путину нравится то, что я пишу. Надеюсь, он относится к этому с уважением, потому что это всё по правде и без тормозов».
«
ПУТИН ЖЕ ТОЧНО УЖЕ ВОШЁЛ В ИСТОРИЮ. ГДЕ В НЕЙ Я СО СВОИМИ ЗАМЕТКАМИ? БУДУТ ЛИ ПО НИМ В ШКОЛАХ ИЗУЧАТЬ ВРЕМЯ ПУТИНА?»Не поленитесь, девочки, откройте ссылку и прочтите полную историю написания Колесниковым позорного поста про Голунова и знакомого опера, который он затем стёр.
Ну и отдельный лол - скрупулёзный подсчёт Сюрвиллой статистики собственной работы: сколько слов вошло в интервью, сколько знаков.
Если у Ивана Сюрвиллы и есть суперсила, девочки, то она точно не в знаках, а в том, чтобы изображать людей ну совершенно конченными самовлюбленными идиотами. Молодец, Ваня. Мы тебе интервью никогда не дадим.