Ребята, ну у меня тут песня, не иначе.

Я обошла всех родных, пела песни, дарила ананасы и торты, успела пару часов днём поспать, чтобы всю ночь праздновать — и вот теперь делюсь с вами фотографией запотевшего окна от варки овощей на оливье. Для меня это какой-то самый постоянный символ наступающего праздника.

Салат с ананасом готов, я — почти тоже.

Мой читатель, пусть наступающий год принесёт только добро, любовь и мир в твой дом.

Верю, всё сбудется.

С Новым годом!
❤️

​​Мценск стал главным разочарованием года по версии Артемия Лебедева.

По версии Леры Митиной, его уроженки и члена фан-клуба видов на реку Зушу, главным разочарованием года стал быстро опустевший противень с куриными новогодними рулетами, которые мама накрутила в качестве эксперимента к новогоднему столу — и не прогадала.

Что это были за дни, мой читатель!

Ела до отвала, спала сколько захочу, ездила в центр за вкусным кофе — от моей окраины 5 минут. Каталась на таблетке и получила красивый синяк на память, гуляла по Спасскому и погладила лошадь, болтала с подругой на кухне до пяти утра и до хрипотцы в голосе, ела ночью сендвич на заправке и единственный во Мценске Том Ям за 185 рублей (не повторять, опасно для здоровья), ходила в кино, наряжалась на коляду и клянчила у старушек мандарины и домашнее вино, жарила шашлыки в лесу, отморозила ноги и заболела.

Дома стоит до сих пор не разобранная сумка. Вытащила из неё только магнит с надписью «Здоровья!», подаренный подругой Кирой, — и повесила на холодильник, потому что он красивый.

Мама звонит мне каждый день и просит не забывать пить таблетки.

Я кое-как вспомнила пароль от рабочего компьютера — и уже это считаю одной из главных трудовых побед 2021.

И уже третий день подряд, случайно задевая взглядом свою эту дорожную сумку, всё ещё набитую вещами, твержу ей, как живой: «Ничего-ничего, мы ещё вернёмся. Будет тепло, будет слепить мценское солнце из детства, будет мягкой змейкой течь река Зуша под ногами, будет самый красивый рассвет на белом камне, будут пьяные разговоры о жизни до хрипотцы и до пяти утра».

Подмигиваю своей плюшевой акуле и иду варить кофе.
Потому что взрослые люди жить не могут без кофе, на секундочку.

А Тёма Лебедев просто за рассветы на белом камне не шарит.

------

Поддердать уроженку города, ставшего главным разочарованием года:

4276 3801 8961 3123

​​​​Закрутки, конечно, делают на зиму.

Чтобы однажды, когда ёлка будет убрана, а зиму терпеть станет невозможно, открыть банку вишнёвого варенья (конечно, без косточек, это же самая песня) с подписью «Вишня, 2020». Сказать кому-то близкому: «А поставь чайник, пожалуйста». Достать с дальней полки привезённый из Крыма и до сих пор не распакованный травяной чай «Витаминный» и полезть за открывашкой.

А до той поры закруткам стоять в погребе.

В моём внутреннем погребе давно не горел свет. Я ставила туда годами банки и баночки поменьше, подписывала — и оставляла там навсегда. Хранила.

Вот — банка «Страх ошибиться». В ней такое ассорти намешано, что и не разобрать, не приглядевшись. И родительский укоризненный взгляд за тройку по алгебре, и второе место на городской олимпиаде по литературе, и «первая любовь», вынесшая из моей квартиры всё родительское золото, и мои звонки во все московские школы после получения журфаковского диплома: «Девушка, раньше надо было думать, ну каким учителем мы вас возьмём, вы с ума сошли».

А в этой маленькой баночке — «Мандраж от публичных выступлений». Если присмотреться, внутри можно увидеть девчонку 19 лет с трясущимися на сцене коленями. Ещё пара секунд — и она упадёт с неё от волнения и в следующие 10 лет не придёт на вечер встреч выпускников, потому что будет думать, что все помнят её фиаско.

А вот целый ряд одинаковых баночек с абрикосовым вареньем. «Крым, Солнечногорское». На каждой — свой год: с 2004 по 2020. Из года в год кто-то внутри твердил: «Да хватит тебе этого варенья. Закрываешь одинаковое, что ни год. Варишь его из рассветов на пляже, из солёного ветра, из домашнего вина и арбуза, которые ты так и не научилась выбирать. Из горелого кофе на заправках, из песни «Как упоительны в России вечера», раздающейся из прибрежного кафе. Из прогулок по гальке в неподходящей обуви, из последнего купания за отпуск, в котором ты шёпотом говоришь морю «Я буду скучать» — и оглядываешься вокруг, чтобы никто не услышал и не счёл сумасшедшей. Где-то между последними банками лежит загранпаспорт – весь в пыли и в обложке с маленьким принцем.

Вот там, на полке, до которой без табурета не дотянешься, имена друзей детства. Лавка у подъезда, от которой я отталкиваюсь, чтобы научиться кататься на велосипеде. Концерты для бабулек, сидящих на этой же лавке. Прогулки босяком и рана от ржавой железяки, какое-то первое мерзкое пиво, выпитое в первом совместном походе, мечты о совместной поездке к морю на велосипедах, плакаты с Наталией Орейро, слёзы от потери любимого хомяка Пузыря, горелая картошка на костре, песни под расстроенную гитару и бесконечное небо, до которого можно дотянуться рукой.

В банке с подписью «Боль» — тягучий гречишный мёд, который приносил дедушка. И ты его не любишь, этот мёд. От одного запаха воротит. А только как его выкинуть, когда остался только этот мёд, а дедушки — нет.

Рядом банка «Радость». В ней законсервированная малина с куста урожая 2001 года. Дурацкое желание каждый раз подпевать уличным музыкантам, купленная после двух недель сомнений голубая шуба, радостное «Получилось!» от педагога по вокалу, акула из икеи, красивый бокал для вина, знание, что все, кого я люблю, здоровы и живы, просмотр «Каникул в Простоквашино» накануне нового года, песня группы Пара Нормальных «Вставай» по утрам (guilty pleasure, никуда не деться). Вкусный кофе из любимой кофейни, вечернее «Куда пропала, позвони» от друзей, светящее весь день солнце — наконец-то.

Я на днях зашла в этот погреб. Хотела ронять эти банки с полок. Слышать, как звенит и трескается стекло.

Зашла, включила свет и улыбнулась.
Зашла в самой красивой в мире голубой шубе.
Достала с полки загранпаспорт в обложке с маленьким принцем и стряхнула с него пыль.
А свет оставила, пусть горит.

---

Автору на варенье и уроки вокала: 4276380189613123

​​Не знаю, как ты, мой читатель, переживаешь зиму, а у меня больше сил нет всё это терпеть. Поэтому не далее, чем в понедельник, я решила дать бой грусти, облачилась в свою голубую шубу и отправилась в сторону метро. Там я давно присмотрела палатку «Фрукты и овощи» — и вопреки конкретному её названию без слова «Орехи» надеялась выцепить там полкило макадамии. Очень уж её люблю.

По пути ко мне подходит парень — и говорит «Привет!».

А я напомню, что живу я в Южном Бутово, и что приветы и другие всякие реплики от незнакомых парней здесь в 21:00 вызывают у меня мало приятных эмоций. Также напомню, что я авантюристка, каких поискать (ну а как ещё, если я в 21:00 иду за макадамией в голубой шубе в Южном Бутово), поэтому я всё равно остановилась и решила-таки пойти на диалог.

— Вы, — говорит, — наверное, художница.
— Нет, — отвечаю.
Вспоминаю, что в детстве батя научил меня рисовать поросёнка — и это единственное, что я умею рисовать до сих пор.
— Поэтесса!
Судорожно перебираю в памяти свои стихи десятилетней давности, где я рифмовала «любовь» и «кровь», посвящая четверостишия очень сомнительному парню в штанах с лампасами.
— Нет, — ещё увереннее отвечаю я.
— Понял! Вы — певица!
Тут я вспоминаю уже, как мой педагог по вокалу Олег на последнем занятии сказал, что я потеряла опору, а я целый час мучала его непопаданием в ноты.
— Нет, — повторяю. И думаю, что ни за что в жизни не остановлю этот диалог, потому что он стал настоящей идентификацией моей личности в суматохе дней.
— Тогда вы просто странная. А ещё красивая.

И пошёл.

А я осталась стоять в полной растерянности. И подумала тогда ровно две мысли.

Мысль первая.
Странная, но красивая — это когда ты у бабы в деревне помогаешь копать картошку и находишь одну в форме сердца. Подходишь ко всем, хохочешь — и говоришь, мол, глядите, какая картошка. Странная, но красивая.

Мысль вторая.
Я ждала, что парень этот скажет: «Наверное, вы писательница. Ведёте свой блог с многотысячной аудиторией!». И я бы тогда расплылась в улыбке, прищурилась и загадочно ответила: «Да». А потом пошла бы дальше в сторону палатки «Фрукты и овощи», размышляя, можно ли назвать 7 тысяч человек многотысячной аудиторией — или с меня можно спросить за базар.

А макадамию купила — половина гнилая, никому не советую палатку «Фрукты и овощи» у метро Улица Скобелевская, 0/10.

----

Подкинуть автору на орехи: 4276380189613123

​​Пост начистоту.


Я очень хорошо помню моменты, когда года полтора назад я писала посты для этого канала в обеденный перерыв на работе — и курила две подряд у здания на Краснопролетарской, и плакала.

Вытаскивала всё, что болело, всё, что разрушало меня бесконечной ностальгией. Вместо того, чтобы смотреть вперёд, дышать моментом и жить. Я возвращалась то на родительскую кухню, то на лавку у подъезда на родной улице Заводской, то на берег реки Зуши, где мне — 12, и я только что победила в состязании «Царь горы», устояв на двух тракторных баллонах, составленных друг на друга в воде. То на выпускной: с бокалом шампанского, севшим голосом и замёрзшими плечами, спрятанными от утренней прохлады чьим-то пиджаком. То к дедушке, смерть которого я до сих пор не могу пережить.

Я твердила себе: «Доставай. Копайся. Рассказывай». А потом опять курила и плакала. Получала твои сообщения, мой читатель. Радовалась добрым словам: «Трогает, спасибо», «Всё в точку». Но было очень больно, честное слово. Я день за днём лепила куличики из песка воспоминаний — а чтобы добыть песок для этих куличиков, стирала руки.

Я знаю: боль рождала мои лучшие тексты. Зудела, возвращала к детским воспоминаниям, бесконечному самоанализу и клавиатуре. Отзывалась в тебе, мой читатель.

Мне 27. Меня зовут Лера. И я больше не хочу болеть.
Даже если это будет стоить мне моих лучших текстов – и даже если фотографии из детского альбома с принцессой перестанут сковывать руки и спирать дыхание.
Недавно я получила сообщение — короткое, но очень содержательное: «Артур писал лучше».
И это, конечно, правда. «Артур» — не самая счастливая девушка, залипшая в своей ностальгии, как вишня в желе. Рождающая из своей бесконечной боли какие-то точные слова. Слова, которые, быть может, ты, мой читатель, пускал чуточку глубже, чем мои рассказы о покупке макадамии.

Но я хочу рассказывать об этой дурацкой макадамии — и о том, например, что вот в выходные была в Коломне. Ела там самый вкусный в мире борщ с чесночными пампушками, а ещё знаю теперь, что Пушкин страшно любил пастилу.

Хочу рассказывать тебе о самом ярком солнце, играющем в хрустящих сугробах. И о том, что я, наконец, счастлива. В Южном Бутово, в тапках с единорогами, с записью на завтрашний маникюр. И мне отчего-то страшно захотелось всё это написать — в благодарность за то, что ты, мой читатель, принимаешь меня, распрощавшуюся с болью.
Вместо множества этих спутанных слов здесь могло быть только одно.

Это слово — спасибо.

Спасибо.

—
Автору на путешествие в Сергиев Посад: 4276380189613123

А давайте уже будем тусить в ламповом чате, давно пора:
https://t.me/joinchat/IeD6GeE4fHQWEApG

​​Встречаю весну абсолютно богемно: с утра, как положено в этот день у меня уже лет пять, включила трек Меладзе «Красиво» и танцевала на своём огромном зелёном ковре, гоняя песню на репите раза три. Потому что в 27 есть полное право не только любить Меладзе, но и говорить об этом без страха понести репутационные потери. Ради полного погружения даже взяла отпуск и билеты в Крым, чтобы, наконец, исполнить свою давнюю мечту и увидеть полуостров вне сезона.

В выходные ходила на концерт в бар, который стал любимым — танцевала там, как совершенно довольный жизнью лабрадор, и уже в этот момент почувствовала, что вот она — весна.

Это снаружи я там что-то топала и махала руками, а внутри себя выходила с последнего школьного урока, скидывала шапку, расстёгивала куртку и бежала в продуктовый через дорогу за Клинскими сухариками со вкусом сала и горчицы. Шла, улыбаясь и переключая песни в своём первом mp3-плеере с МакSим на Ляписа.

Потому что зима ушла, потому что впереди все эти масленицы, проводы зимы, тюльпаны на 8 марта от бати, а там и пасха с куличами, у которых нужно обгрызть верхушку, и сухой асфальт, и майские, и первые шашлыки на речке с открытым багажником, чтобы музыку погромче слышно. Впереди длинные дни, бессонные ночи, красный плащ, который я страшно любила, глубокие вдохи и вкусный воздух, новые эксперименты с волосами, разговоры по душам за сигаретой в пять утра на незастеклённом балконе — уже не холодно.

Торжественно объявляю, мой читатель: мы перезимовали. И пусть весна красиво входит в нашу грешную жизнь: пусть будут скинутыми шапки, пусть будет масленица и проводы зимы, пусть будет голубая шуба, пусть будет этот приоткрытый багажник с дурацкими песнями из колонок машины, пусть будут танцы до утра и разговоры на незастеклённом балконе.

Пусть весна сносит крышу и заставляет танцевать на эскалаторе, улыбаясь людям на встречном.

Уже не холодно.

----

Автору на сухарики с салом и горчицей: 4276380189613123

​​Я хорошо помню, каким Крым был для меня в первый раз.

Мы поехали туда сразу после моих каникул в Малой Каменке, где пруд через дорогу был моим единственным водоёмом. Этот старик научил меня плавать и видел, как я с прищепкой для носа изображаю синхронистку, напевая почему-то «Шарманку».

И вот — море.

Мама хохочет, потому что я пять минут стою на берегу и повторяю только «Вот это пруд!». Потом, конечно, быстро освоюсь, потребую себе татуировку из хны на предплечье, буду ждать криков «Трубочки! Трубочки со сгущёнкой!» и продавца, неизменно сопровождаемого роем ос. Выклянчу и в тот же день безнадёжно угроблю плавательный круг с лягушкой (даже для умеющих плавать — это особая радость). Крым был территорией абсолютного счастья: там тебе и афрокосички, и аквапарк с голубым бассейном, и варёная кукуруза, и вечерние посиделки у мангала, и фотографии на верблюде.

Каждый год, как только я видела табличку «Солнечногорское», перехватывало дыхание. И в 6, и в 16, и в 26.

И вот ты, твердящая периодически маме в трубку «Мам, я взрослый человек, мне 27 лет», возвращаешься в Крым. Никто не будит тебя ночью словами «Лера, вставай, пора выезжать» (а ты и не спала от волнения, конечно). Никто не собирает тебе чемодан, не у кого клянчить чипсы на заправке, никто не заставляет есть в дороге варёную картошку с сырокопчёной колбасой («Ну вот, наелась своей гадости!»). Никто не надувает твой круг и не тащит его к пляжу. Никто не бежит из моря, чтобы мокрой рукой достать из пляжных шортов сто рублей на кукурузу и трубочку.

Сама — и чемодан, и билеты, и до аэропорта по будильнику, и нашла свой гейт (слово очень взрослое, как ни крути). И такси до Ялты, и деньги на отпуск, и бронь апартаментов (аккуратно, снова куча взрослых слов).

А потом ты, взрослый, конечно, человек, бежишь с криками, как довольный лабрадор, к водопаду, смотришь с открытым ртом на запущенный каким-то богачом салют к юбилею, любуешься морем с той самой детской мыслью «Вот это пруд». Пытаешься заказать Меладзе уличному музыканту, кормишь уличных котов, комично выковыриваешь устрицу с серьёзным лицом, ищешь запах весны в ботаническом саду, поёшь в караоке «Что ж ты, фраер, сдал назад», завтракаешь бургером, ужинаешь шоколадным батончиком и танцуешь в номере, пародируя певицу Максим.

Совсем другой Крым: будто проводящий генеральную репетицию — ещё пара месяцев, и улицы заполнят люди в шортах, а дороги – машины с номерами всех сразу регионов. Пока ещё пустой, но уже с танцующими на набережной людьми и маленькими очередями в рестораны. С закрытыми пляжными кафе и не работающей пока канатной дорогой на Ай-Петри.

Совсем такая же ты: смирившаяся с тем, что повзрослеть так и не получилось. Вдыхающая запах моря, скупающая все сладости на пути, всё ещё не умеющая собирать чемодан так, чтобы ничего не помялось. Подумываешь снова заплести дреды и скачешь в пижаме с коалами под главный трек марта «Красиво».

И пока вы читаете этот текст, где-то уже покупает муку впрок мой продавец трубочек со сгущёнкой на пляже. Мы обязательно встретимся.

Поддержать автора: 4276380189613123

Ребята, сос алярм!

Иду на квиз в 16:00 — забронировали на шестерых, а нас двое.

Если кто-то хочет, успевает и может — напишите мне, пожалуйста @nuzdrastevam

Квиз в 16:00 в Chesterfield на Новом Арбате.

​​Моя бабушка Люда часто забирала меня из сада: после мы бежали за шоколадкой Альпен Гольд с изюмом и орехами. С изюмом и орехами – потому что я страшно любила именно этот Альпен Гольд в фиолетовой упаковке. Бежали – потому что через несколько минут начиналась новая серия бразильского сериала, и нужно было успеть.


Потом бабушка подписывала мои страницы в дневнике с плохими отметками. Танцевала со мной семилетней под Кадышеву на кухне. Выслушивала мои секреты о первой любви, часами могла рассказывать истории из цикла «Когда ты была маленькой» и никогда не давала советов. Говорила только: «Ты сама знаешь, как правильно. Решай, чего хочешь – а я поддержу».

Собирала мне майских жуков в спичечный коробок по пути с работы, ходила со мной в библиотеку, незаметно подкладывала деньги в карман, покупала мороженое мне и куче моих друзей, потому что «Ба, ну а как я буду одна есть, всем надо!».

К бабушке я «уходила из дома». Если дома прилетало от родителей, а десятилетняя Валерия решала, что никаких криков и увещеваний в свой адрес не потерпит, тут же собирался чемодан с двумя платьями и любимой мягкой игрушкой – и через весь район я тащила чемодан именно к бабуле.

Бабушка готовила самые вкусные пельмени, а год назад подарила мне их рецепт и скалку. В день Х, который я выбрала для того, чтобы всю кухню уделать в муке и выдать свою первую партию, она позвонила раз пять: «А про молоко в фарш я написала?». «Лерок, забыла про перец чёрный написать! Ты добавила?».

Как только я уехала в Москву, бабушка стала жить от моего приезда – до моего нового приезда. Как только я переступала порог её квартиры, она спрашивала, когда я приеду снова. За неделю до обозначенной на билете Москва-Мценск даты бабушка начинала звонить и спрашивать, что мне приготовить и не надоели ли мне тефтели с макаронами, а то я всегда прошу именно их.

Она никогда не просила приехать: со свойственной всем женщинам склонностью к намёкам говорила только, что страшно скучает и «Мне бы хоть голос твой услышать».

Каждый год вот уже семь лет подряд 6 апреля я заказываю бабушке цветы с доставкой,  а она каждый год делает вид, что удивлена – и как только курьер уходит, звонит и благодарит минут пять, не давая вставить мне простых и банальных слов вроде «Счастья, здоровья».

Недавно она позвонила: «Приезжай, пожалуйста. Я в этот раз решила в ресторане, юбилей же. Приедешь, а? Мы там с дедом и меню выберем, какое скажешь, и салаты тебе без майонеза сделают, ты же на диете, наверное». Моя бабушка Люда впервые попросила меня приехать. А я поняла, что не была дома с нового года. Потребовала салатов с майонезом – никаких диет в юбилей быть не может. И купила билет. В этом году я сама стану курьером для доставки цветов одной замечательной женщине, которая могла бы написать книгу «Рецепт безусловной любви к внучке и самых вкусных пельменей».

Ба, де, скоро буду!
Спасибо, что вы есть.

---

Поддержать автора: 4276380189613123

​​Итак, во мне как минимум два майонезных салата, мясо по-французски, белое сухое — и бесконечная собачья радость.

Пишу этот пост под играющую на фоне Кадышеву. Все поздравления бабуле передала, все донаты вложила в подарок.

Ребята, спасибо!
Всем привет!)

​​Встретилась с летом, как со старым другом, которого не видела со школы. Когда вы сначала обнялись неловко и мнётесь, перетаптываетесь с ноги на ногу, сыплете дурацкими вопросами вроде «Как дела» и «Что нового», и всё понять не можете, о чём дальше толковать.


И лето меня формально, как полагается, спрашивало, а я рассказывала ему.

Рассказывала, что больше всего на свете ждала, когда в воздухе запахнет сиренью и что мне теперь удаётся засыпать только с открытым окном.

Рассказывала, что с трудом пережила холодную зиму, и что если бы не голубая шуба, дело было бы совсем труба.
Рассказывала, что так по нему скучала, что нарезала самую мелкую в мире окрошку.

Рассказывала, что поборола свой страх публичных выступлений — и отважно читала стихи на квартирнике одного злого режиссёра.

Рассказывала, что посетила вот на днях Нижний Новгород, и ровно до момента, пока сели в поезд, думала, что еду смотреть Великий — с вечевым колоколом и Марфой Посадницей.

Что открыла ещё и сезон шашлыков — и встретилась, наконец, с сестрой дедушки, тётей Инной. А та шепнула мне на ухо «Живи, как хочешь, ничего не бойся», пока родители за столом ворчали, что я стала совсем редко приезжать и потому окончательно отбилась от рук.

А потом мы с летом обнялись — и вспомнили, что мы совсем родные. Что оно видело мои счёсанные от падения на велосипеде коленки, что оно кормило меня сергибусом и кислыми муравьиными попками, что с ним мы сидели на трассе Тула-Москва с ведром лисичек — в надежде продать их, а на вырученные деньги купить кассету 50 на 50. Что с ним мы жгли костры, пекли в них картошку и прикуривали от них солому, чтобы совсем как взрослые. Что с ним мы плескались в пруду в Малой Каменке до синих губ и криков «Вылезай, трусишься вся», а ты вообще-то синхронистка и репетируешь новый номер для олимпиады. Что с ним мы объедались горячей кукурузой и трубочками со сгущёнкой в Солнечногорском, босиком догоняя продавца по горячей гальке.

И лето сказало мне: «Вымахала-то как. А всё такая же дурная. Пойдём, киндер тебе куплю». И обняло, конечно.
И мы пошли гулять вместе, забыв о дурацком неудобстве после долгой разлуки.

Гладили носы и чёлки коровам, слушали шум воды, удивлялись, как в каяку влезает столько вещей и хохотали над парапланеристами. Купили буханку хлеба в деревенском магазине, откусывали прямо от неё и вспомнили, что хлеб вообще-то можно есть без корки, вырывая только вкусный мякиш. А яблоки, оказывается, можно есть с солью.

Пели на холме «Валенки», танцевали под Florence + The Machine, хохотали под песню Газманова про ясные дни и решили, что их тоже оставим себе. Сожгли мои джинсы-скинни в костре и решили, что так горит молодость. Поймали майского жука, нарекли Николаем и смотрели, как он идёт на взлёт прямо с моей руки.

Впереди — ещё одно лето.
Впереди — ещё много лет.


Автору на летний шашлындос в кефирном маринаде и шпатен по скидону: 4276380189613123

PayPal: https://www.paypal.me/leraval

Артем Сергеевич, наше вам с кисточкой!

​​По Москве гуляет май, а я гуляю до центра пешком, потому что намедни перебралась в уютную комнату с высоченными потолками на Савёловской.

Можно было бы подумать, что я пишу этот пост, чтобы похвастать, но нет. Речь пойдёт о телевизоре.

Когда-то на день рождения родители презентовали мне недорогую плазму со смарт тв, и на пару месяцев телевизор превратился для меня в центр вселенной. У меня никогда не было такого телека, а у родителей до сих пор стоит кинескопный, потому что «показывает и ладно».

Я оформляла одну за другой подписки. Смотрела всё: от оскароносных фильмов до сериала Колл-центр.

Потом стала изредка включать ютуб, пока ем свой утренний бутерброд, потом стала включать на фоне Первый канал, пока работаю (не повторяйте, опасно для психики, через неделю мне стал нравиться Модный приговор и Давай поженимся).

И вот я, значит, переехала. И телек стоит у стенки который день, потому что не дотягивается до розетки, а заморачиваться покупкой удлинителя мне просто лень. Перед сном смотрю на ноуте серию какого-нибудь сериала — и всё.

И вот смотрю я на него, а он у стенки, значит, стоит. И понимаю, что даже способный подключиться к вай-фай и снабжённый экраном в сколько-то там дюймов, он стоит не у стенки — а откровенно на обочине моей жизни, в которой нет места этому голубчику.

А были другие дни: дни, когда тот кинескопный старик с улицы Заводская был её центром. Во-первых, у нас показывало 3,5 канала. 3 — хорошо показывали, а ТНТ страшно рябил. СТС у меня вообще не было: поэтому, пока все на переменах обсуждали Кадетство, Маргошу и свадьбу Шаталина с няней Викой, я точила карандаши и дырявила карандашами двусторонний ластик.

Телевизор работал дома всегда. И по тому, что было на экране, можно было чётко понять, есть ли дома взрослые — и какое поколение они представляют.

Если на всю квартиру раздавалось А ТЫ ЛЕТИ ЛЕТИ ЛИСТОК ТУДА ГДЕ НАШ С ТОБОЙ ИСТОК или перечисляли список актёров МУРИЛО БЕНИСИО, ДЖОВАННА АНТОНЕЛЛИ, это значило, что со мной заставили сидеть бабулю, а мама и папа на работе. Кстати, эту песню про лети-лети листок из головы выкинуть невозможно — и я заранее извиняюсь перед тобой, мой читатель, если теперь она не оставит тебя до конца дня.

Если с экрана смотрел майор Плахов или Саша Белый — значит, батя снова захватил власть над пультом и не даёт маме смотреть какую-нибудь Кармелиту.

Если Маша хвастает своей огромной сумкой перед Сашей — и показывает, что в неё влезает бутылка вина и сыр, значит, я одна дома и втихаря смотрю Сашу и Машу, пока никого нет, потому что там иногда было про секс, а смотреть такое при взрослых — извините меня.

Если из колонок телевизора звучит ХОЧЕШЬ Я В ГЛАЗА ВЗГЛЯНУ В ТВОИ ГЛАЗА — значит, через 0,0001 секунды я, топая, побегу с кухни в комнату, не доев свои котлеты на ужин, потому что меня ждут новые приключения бедняги Гены, ленивой Даши, неудачника Ромки и красавицы Светки, которая “богата как аллигатор”.

И в этом топоте к экрану столько было счастья и предвкушения! Кажется, чтобы я сейчас так же резво побежала к телевизору, нужно, чтобы он загорелся. А такую скорость я развивала в последний раз только когда опаздывала на работу — а там была важная встреча с руководителем дирекции.

Мой читатель, давай в комментариях повспоминаем, что заставляло тебя так же весело бежать на диван и прибавлять звук на пульте 👇🏻

А поддержать автора можно на старую-добрую карту Сбера: 4276380189613123.

В комментарии к переводу можно указать, кто из крутых бобров является вашим тотемным: легкомысленный Деггет или рассудительный Норберт.

​​Вообще-то я всегда любила строить планы, с самого детства.

А потом страшно злилась, когда планы не сбывались, потому что не сбывались они почти постоянно.

И для наступившего лета я тоже накатала маленький список: там и море — а в скобках “тёплое”, и полёт на кукурузнике, и вейксёрфинг, и воздушный змей, и концерт одной замечательной пианистки.

И после того, как я этот план составила, я заходила в эту заметку пару раз — чтобы дополнить ещё каким-нибудь странным пунктом вроде бумажного фонаря. И хихикала каждый раз.

Скорее всего, 31 августа я вернусь сюда с постом о том, что была на Баренцевом море и пробовала залезть в него в купальнике с ананасами. Вместе с одной замечательной пианисткой.

Потому что всё самое лучшее, что со мной случалось, не входило в мои планы. Так я, например, на прошлой неделе впервые сама ехала на велосипеде и самокате — и даже объезжала людей (однажды я на велосипеде сбила бабулю во дворе и получила фобию).

А ещё съела пару дней назад самых вкусных креветок в Шуке, купила вкусное масло с апельсином для увлажнителя воздуха, увидела, что у киндер буэно срок годности истекает в день моего рождения — и решила, что по этой причине нужно съесть его прямо сейчас без угрызений совести.

Выиграла игрушку в автомате, качалась на дворовых качелях до часа ночи и слушала балканскую музыку в Клубе Алексея Козлова (кстати, я завещала смыть мой прах в тамошней уборной после смерти, прошу зафиксировать, если в зале есть нотариус. Это лучшее место на земле).

И решила, что больше никаких черновиков у моей жизни не будет. Правда, однажды так решил и парикмахер, который не сделал мне пробную причёску на выпускной — и фотографии с того памятного события вызывают у меня приступы хохота до слёз. Потому, возможно, практика губительна.

Все мои страхи разом превратились в маленького таракана, а компромиссы с самой собой вызвали убер блеск — и укатили на улицу чёртовой матери.

Впереди лето, мой читатель — и мы будем в нём красивыми и свободными.

А я — ещё и во Мценске, потому что пятого июня я иду там на концерт Веры Полозковой (во Мценске, прикиньте!).

И если вы хотите поболтать в зуме на выходных — поставьте сердечко или напишите в комментариях, и я пойму, что компания соберётся. А мне больше не страшно пообщаться с вами один на один, даже если кто-то начнёт диалог с фразы “Артур писал лучше и не матерился”.

Я вас люблю!

Ваша Л.

--

Автору на летние планы (которых нет): 4276380189613123

Я дома — и у меня неопровержимые доказательства ❤️

Конференция в зум прервана вражеской кибератакой)

Всем, с кем успели пообщаться — бесконечное спасибо!

Я пошла дальше собирать комаров на речке и гуглить за Дискорд)

Люблю!

Вера во Мценске,
Лера во Мценске.
В который раз думаю только о том, что всё и всегда случается вовремя — и так,  как должно было.

Я: сегодня вылетаю в Крым, потому что надоел дождь
Крым: