​​Ко мне лето всегда приходит одинаково.

Окрошкой – на квасе, конечно.
Клубникой с Преображенского рынка.
Песней, которая станет главным летним хитом.
Утренним перекуром на балконе, отсутствием сна в 3:30 – надо же, уже рассвет.

А вчера окончательно началось: я стал судорожно пересматривать все любимые ролики про путешествия в Крым на авто.

Это со стороны может показаться, что я просто сижу, вперившись в экран.
На самом деле я лечу по волнам на каком-нибудь надувном банане, пью крымское Каберне с сыром Чечил на галечном пляже. Уже ночь, и к берегу подходит теплоход Петр Чайковский: с него сходят нарядные люди, вернувшиеся с морской экскурсии «Ялта, Ласточкино гнездо, Гурзуф».

Вокруг шумят прибрежные кафе, откуда-то доносится живой вокал.

Утром я проснусь пораньше, встречу рассвет и побегу за чебуреком «3в1» в палаточку на углу. Это когда мясо, сыр и помидор.

Потом обязательно надую Лерин круг с лебедем, потащу её на пляж – и издалека уже буду выглядывать, не штормит ли.

И если штормит немножко, побегу, как дикий: «Пошли, скорее, на волнах кататься будем!».

На пляже обязательно куплю трубочку со сгущёнкой, следом за которой будет летать рой ос, варёную кукурузу с солью – и бесспорно поведусь на звонкое «Самосы, горячие крымские самосы!» (кстати, если когда-то от кого-то услышите эту фразу, бегите за этим человеком и непременно требуйте два самоса, не меньше).

А вечером поеду гулять по вечерней Алуште, куплю Лере здоровенный шар на набережной и пройду за пять минут зеркальный лабиринт, чтобы было, чем гордиться после отпуска.

Продегустирую обязательно весь шашлык, который попадётся на глаза, зачем-то обязательно куплю футболку с дурацкой надписью про отпуск – и снова стану самым счастливым в мире.

Ну, почти самым.
Вот точно самым-самым в аквапарке стану.

А пока я не осмеливаюсь выгнать голубиную семью с птенцами со своего балкона и тихонько курю рядом с ними (а внутри себя, конечно, я смотрю на море, а не на Преображенское кладбище).

Лето, мой читатель!
Беги перебирать футболки и шорты, включай песню «Что такое лето» Отпетых мошенников, налопайся черешни и беги гулять!

Пусть теплее станет не только снаружи, но и где-то внутри.

​​Оказывается, благодаря вот этому вот каналу у меня теперь есть ещё один праздник: Лере на карту пришло 200 рублей от Виктора Сергеевича П. с пометкой «С днём блогера!».

Я не готовился, поэтому праздновать буду подручными средствами. Открою припасённую банку кваса «Очаковский» да с потайной полки достану припрятанный арахис с васаби для ядрёности.

Если честно, хочется вам что-нибудь позитивное написать, доброе, но мне грустно.
Тревожно, неспокойно, нерадостно. Хожу кислый который день и улыбаюсь через силу.
Причину пока выясняю – но, наверное, карантин утомил.
Ну ничего, крепимся.

Авось, квас поправит.

​​Ой, а погодите.
Это ж мой блог – могу вот так взять и задать вопрос.

Как вы себе поднимаете настроение, когда паршиво?

Зачем ехать в Киржач?

А никуда бы не поехал, если бы не подписчица этого канала Наташа. Прислала фотографии – и я ноги в руки, чай в термос, бутерброды в фольгу – и погнал.

Вчера, когда ехали уже назад, стали с Лерой считать, в скольких городах России удалось побывать вместе.

24 насчитали.

Мой двадцать четвёртый – Киржач.

Бегал по берегу озера Крутое, смотрел, как на глади сосны да ели отражаются, а по-над озером туман тянется.

Прошёлся по самому длинному пешеходному мосту России. Он называется Типографский, потому что Киржачская Типография его построила пару лет назад. А причина очень человечная: чтобы сотрудники типографии могли на работу ходить, не описывая трёхкилометрового крюка вокруг речки.

Вспомнил, что самым живым в мире становлюсь, когда еду. Когда смотрю на воду и иду вдоль берега неспешно. Когда ем бутерброды с колбасой, распаковывая их из пакетика на багажнике. Когда запиваю их крепким и уже чуть тёплым чаем из термоса.

И когда возвращаюсь назад.
А Лера такая: «Артурыч, давай посчитаем, сколько городов в нашей копилке».

И ты складываешь туда двадцать четвертый, потрясающе красивый Киржач.

Практически путешественник, почти трэвэл-блогер, определённо бутербродолюб.

А ещё Лера видео наснимала:

​​Мы с двоюродным братом Кириллом шли уже за второй пачкой кукурузных палочек на заправку, пока его мама, тётя Люба, сторожила на трассе два наших ведра с лисичками.

«Кирюх, а ты чё купишь, когда продадим?»

Вопрос этот я задавал, конечно, заранее зная ответ. На вырученные от грибного бизнеса средства мы купим по кассете: Кирюха — группы «Фактор-2» с лиричным хитом «Война, бесконечная стрельба над головой», а я, мистер меломан, сборник 50/50 — там чередовались русские песни с «иностранщиной». А на сдачу скинемся на «Красную плесень».

Кассеты продавались в кафе рядом с заправкой, а у деда был японский магнитофон. Чтобы заполучить заветную коробочку с яркой обложкой, мы с Кирюхой накануне вставали в пять утра и в сопровождении его мамы, моей доброй тёти Любы, шли в лес. Я лисичек не видел в упор, а у него была «чуйка» — он умел находить грибы даже там, где их и в помине быть не должно. А когда своё ведро наполнял, складывал в моё. Называл это «по-честному».

Потом нужно было перебрать грибы, аккуратно обрезать грязь, чтобы не срезать лишнего: мы всей семьёй садились за большой уличный стол и вооружались ножами. «Артур, полножки отчекрыжил, ну!».

На следующий день спозаранку отправлялись на трассу: несли заботливо укрытые мокрой марлей вёдра два километра пешком по глиняной дороге после дождя. И наступало ожидание, сравнимое с ожиданием нового года: нужно было стоять у ведра на трассе, гипнотизируя проезжающие автомобили. «Кирюх, москвичи едут! Может, остановятся?». Москвичи не останавливались — и за ними ещё тысяча машин тоже.

И вот, после второй съеденной пачки кукурузных палочек, случилось!

— Почём грибочки?
— А по двести ведро!

Заветные купюры получены — и мы с Кирюхой со всех ног бежим в кафе за кассетами. Чтобы до дыр заслушать их сначала на кассетном плеере CONGLI, а, когда сядут батарейки, на дедовом магнитофоне.

Чтобы через две недели, когда мы поедем на море пятью машинами, с гордостью передать кассеты бате. Вот, мол, и мой вклад в дорожные развлечения! И чтобы потом, конечно, жутко покраснеть, когда на Кирюхиной кассете «Фактор-2» на всю машину заиграет хит «Шалава-лава-лава-лава».

Чтобы летом 2020 года вновь найти эти кассеты и плеер CONGLI — и вместо первого трека услышать юные смешные голоса: «Всем привет! С вами радио «Малая Каменка» и его ведущие Кирилл и Артур. Передаём новости. Сегодня бабушка не отпускала нас купаться, потому что вода холодная. А мы набрали из пруда ведро и градусником померили, и тогда нас отпустили. Вечером идём на костёр печь картошку. Всем спасибо за внимание. Погода хорошая».

Спасибо диктофону в дедовом японском магнитофоне.
Спасибо Малой Каменке за то, что у меня было детство.
И даже группе «Фактор-2».

Вчера ехал в Москву по той самой трассе. А это кафе всё ещё там.

И, кажется, к его дверям бегут два десятилетних мальчишки, чтобы на первые вырученные деньги купить себе музыку.

​​Ну, что.

Вторничный вечер как будто идеально подходит для рубрики «Опросы, которые мы заслужили».

После дурацкого вопроса про окрошку на кефире и квасе мне не давал покоя ещё один.

Вот и он: считаете ли вы пельмени перед тем, как сварить, или кидаете на глаз?

🥟 - каждый пельмень на счету!
🙈 - кидаю на глазок!

​​В батиной жёлтой копейке играл Михаил Круг, а на улице стояло лето. Почти такое, как сейчас, только жарче.

Я страшно боялся воды, а отец горел идеей научить меня плавать. Заманивал меня в речку Зушу на шкурный интерес: «Давай по пояс, а я тебе Сникерс куплю!».

За Сникерс – ну как тут не полезть.

Мне, кажется, было лет пять – и я отлично помню, как я в тот день победил страх воды. Ноги больше не тянуло ко дну, и я свободно держался на плаву. Победа!

Потом этот навык я отточил в речке Зуше: наплаваешься до синих губ, а потом, подсыхая на берегу: «Пацаны, кто до палатки за газировкой?»

Следующей машиной бати стала восьмёрка яркого вишнёвого цвета. Я сидел с мамой на работе в палатке по улице Стрелецкой – и, каюсь, подворовывал вишнёвые жвачки Love is. А батя подъехал хвастаться покупкой – яркой, тоже вишнёвой. И без водительской двери.

Потом на восьмёрке появилась дверь, а в моей жизни появилась первая поездка на море. Ехали тремя машинами, по пути покупали надувные круги и арбузы на трассе и останавливались, чтобы искупаться в огромной и спокойной реке Дон. Тогда я уже совсем не боялся воды – и, кажется, мог переплыть этот Дон, будь мама чуть менее бдительной.

Через несколько часов дороги дыхание замирает – на горизонте появляется море. «Вон оно! Вон оно!».

«Пацаны, погнали прыгать с пирса?», «Сегодня шторм, погнали на волнах кататься! Я пойду у мамки отпрошусь!».

Через несколько лет появилась красавица Ауди 100. Черная плавная селёдка, в которой играли первые хиты группы Ленинград про дикого мужчину и вэвэвэ. Я стал совсем взрослым – и батя даже давал порулить. И тогда мы тоже поехали на море, только уже одни. Я ещё удивлялся: «Мам, пап, а чего вы никаких друзей не взяли?». Они тогда отвечали что-то про «Одним проще», а я грустил только о том, что мне не с кем будет штурмовать пляжные бары, где неизменно пахло табаком и мятной жвачкой. Идти туда я планировал, конечно, тайком – но рассчитывал на компанию. Но одни так одни – и, помнится, весь отдых я налегал на пляже на трубочки со сгущёнкой, а в бар одному было идти совсем скучно. «Вот тухляки, эти предки! Одним – такая скукотища! Старые они, наверное, уже».

Мне 27 – и 9 августа, в свой день рождения, я снова выезжаю в Крым. Куда мы ездили когда-то и на вишнёвой восьмёрке, и на селёдке.

И, так сложилось, вдвоём с Лерой.
Каждый год мечтаю о том большом кортеже из детства – с помидорами и колбасой на обочине, с тихими разговорами ночью, пока кто-то спит в машине. С покупкой кругов на трассе, с «Мужики, если разъедемся, встречаемся на Лукойле».

Я научился плавать – тогда, в 1997 году.
И только сейчас, в 2020 году, я понял родительское «Одним проще».

Кого-то из моих друзей забрала работа с приговором «Никакого отпуска».
Кого-то – уснувший дальнобойщик на трассе М2.

В свой 28-й день рождения я сяду в машину и поеду в сторону моря. Включу где-нибудь в районе Воронежа «Жигана Лимона» и остановлюсь на заправке, чтобы поесть заготовленных помидоров с колбасой и варёной картошкой.

Мне почти 28.

​​Ночью выезжаю.

Кажется, все самые волнительные поездки начинаются ночью или ранним утром.

Всегда зябко, всегда роса и фонарь над домом. И то видно у него рой комаров, то мелкие снежинки.

И тихо-тихо, и двигатель машины громче двигателя самолёта. И где-то на балконе курит сосед — ему отчего-то не спится: и слышно, как он сначала чиркнул спичкой, а потом закашлялся. И виднеется из его окна сигаретный огонёк.

На лавке у подъезда обязательно будет спать местный дворовый кот. Глянет на тебя с надеждой: э, мол, дверь-то подъездную открой, холодно.

Изо рта пар — зябко же.

В детстве выдыхаешь этот пар, думаешь, что куришь, как взрослый.
А сейчас и взаправду закуришь. Как взрослый.

И почему-то эти ночи и ранние утра выезда похожи друг на друга, как родные братья, сколько бы лет ни прошло.

Вот, кажется, 4 утра в какой-то из летних дней 2004 года.
Батя вынес мой чемодан с футболками с Микки Маусом, а я тащу пакет с сухариками «Клинские», газированной водой «Леда Крепыш» и бутербродами с сырокопчёной колбасой и чёрным хлебом в фольге. Этих припасов мне должно хватить на всю трёхнедельную смену в лагере «Ветерок», но, конечно, не хватит — и все эти припасы будут уничтожены в первую ночь под страшилки про «Гроб на колёсиках» и «Красную руку».

А вот — 4 утра в какой-то из летних дней 2007 года.
У подъезда гудят уже 3 машины. Батя спускает сумки, а мама задерживается, потому что не может найти свою летнюю шляпу с сиреневой ленточкой, без неё, говорит, «нос обгорит».
Мы с другом Олегом стоим возле машины его родителей: «Олег, а мы опять в Лермонтово, да?». «Предки сказали, что да». «А давай в одной машине попросимся!». И впереди долгая дорога, а мой MP3-плеер заряжен новыми треками от группы «Фактор-2» и «Король и Шут» (такой уж меломан).

А вот эти 4 утра 2016 года.
Я стою у подъезда моего дома с Лерой, с кошкой в переноске, с двумя билетами до Москвы и с надеждой, что однажды буду работать на машине с мигалками (такой уж мечтатель). Родителей прошу не ехать до вокзала, потому что так легче, а «мужчины не плачут» — это всё неправда.
Впереди у меня мерный звук колёс и пахнущий роллтоном плацкарт, впереди прекрасные годы в ставшей родной уже съёмной квартире, чай с малиновым вареньем по вечерам, первая машина «Лер, кажется, мы заглохли» на забитом шоссе, какие-то проблемы, которые мы обязательно победим, потому что вместе — и та самая машина с мигалкой, «Бригада, на выезд».

Ночью выезжаю.
Очистил багажник от ненужного, купил две футболки и шорты, тушёнки в дорогу — ещё картошки сварю. Впереди горький кофе на заправке, Лерин плейлист («ок, гугл, жена захватила музыку в машине, что делать, если больше не можешь слушать Меладзе»), открытые окна и ветер, не дающий покурить на ходу.

Страшно непривычно до сих пор выезжать в долгую дорогу не от старого подъезда во Мценске, а от нового — и единственного в доме, по улице 2-я Пугачёвская.

И я заведу двигатель и тихонько закурю, пока жду Леру. Как взрослый.

Ночью выезжаю.

-----

P.S. Мой читатель, буду спамить фотографиями и путевыми заметками — тут уж не сдержусь. Ты прости, если что.

Если хочешь поддержать канал (хотя какой там поддержать канал, если мы все понимаем, что речь о чебуреках 3в1 и катании на катамаране), то можно сделать любое пожертвование на карту Леры:

4276 3801 8961 3123

А ещё, если ты не скачал мою книгу, то она всё ещё в свободном доступе — и ждёт тебя вот тут.

​​Мой читатель, а я тем временем пересёк не только Крымский мост, но и границу, которая отделяла меня от 28-летия!)

И, кажется, я абсолютно счастливый человек.

Впереди у меня – большое чебуречное путешествие, катамараны и медузы, шашлык в кафе «Южная ночь» и посиделки ночью на пляже на старом покрывале от кресла, которому уже миллион лет – но оно каждый год со мной и пропахло морем.

Спасибо каждому, кто делал чебуречные инвестиции, за ваши переводы – у меня теперь есть 1700 рублей чисто на 15 чебуреков 3в1 и часок балдежа на катамаране.

Спасибо каждому, кто всё ещё здесь – и спасибо, что мои 28 я встречаю вместе с вами.

​​Ребята, докладываю обстановку.

Людей в этом году в моём любимом посёлке Солнечногорское много-много, а я всегда любил его за возможность кинуть своё покрывальце куда хошь.

Но я его вовсе не разлюбил – хотя теперь, чтобы посидеть вечером в кафе у моря, столик надо бронировать.

Пользуюсь солнцезащитным кремом, а сегодня отужинаю чебуреком.

Больше новостей нет – и это здорово!)

​​Ещё, кажется, вчера – я сбегал ночью из дома, пока родители спят.
Тихонько-тихонько поворачивал ключ в замке – и прислушивался к батиному храпу. Шёл по подъезду тоже тихонько, как будто и здесь родители могут услышать мои шаги, которые отдалялись чётко в сторону соседнего двора, где все договорились встретиться и хорошенько потусить.

Ещё, кажется, вчера – я знал наизусть всех современных исполнителей. Танцевать, может, и не танцевал, но знал каждый хит наизусть. Любую новинку включи – худо-бедно, да напою!

И прямо вчера, определённо вчера, я ехал в Ялту. И, услышав по радио какую-то моднейшую песню «Ты мой краш, либо я либо никто, это шантаж», быстренько переключил на Ретро ФМ и очень кайфовал под «Дельтаплан» Леонтьева.

Ялта, кстати, очень хороша, хоть и людно сейчас.

Зато послушал в толпе уличных музыкантов с «Разбежавшись, прыгну со скалы», встретил в кофейне боксёра Дениса Лебедева и купил Лере серьги в форме виниловых пластинок.

Гулял полночи – и ни у кого не отпрашивался.

Взрослый, 28-летний курортник!

А ещё в горах был – вот:

​​​​Привет!

Я пока зрею для большого поста — расскажу, как отдохнул, как потом здорово провели время во Мценске и как я задумал купить Ниву и снова туда переехать из Москвы.

А пока выхожу в эфир с крайне важным сообщением: КАК ЖЕ БЛИН ХОЛОДНО.

У нас в съемной квартире старые окна – и ветер в них практически свистит. Недавно прикупил малярный скотч и поролон, чтобы старым дедовским методом эту проблему порешать.

А ещё у нас на балконе голуби опять загнездились — хотя Лера отчаянно пыталась их гонять и даже говорила с ними по-человечески.

В общем, балкон у нас на кухне. И сейчас, когда холодно — мы частенько что-нибудь запекаем в духовке. И вкусно, и тепло становится.

И голуби тоже садятся греться в эти моменты на приоткрытую форточку — и засрали весь подоконник. И я их не гоняю, а Лера ругается.

Жалко — они же тоже, вон, молодая семья.

К новостям образования: я решил, что пора пойти уже за вышкой (у меня только технарь был). Теперь по-дурацки радуюсь тому, что у меня будет студенческий билет и +1 чат в вотсапе с названием «Строители гр. 109».

К кулинарным новостям: научился запекать целиковую курицу.

Коротко о душевном состоянии к этому часу: держусь, не включаю ДДТ и спасаюсь мурчанием кошки. Поскорее бы лето.

Понял, что осенняя хандра похожа на моих балконных голубей.

Я её тоже впустил и смирился, хоть и гадит. Лера её гоняет предложениями потанцевать под Сердючку, но мне её гонять жалко. А вдруг у неё другого дома нет. Уж перезимуем вместе как-нибудь.

Я вот там комментарии открыл — расскажите, как вы? Холодно у вас? Как хандру и голубей с балкона гоняете? Или как я — смирились?


Фото: Дмитрий Марков

​​​​И вот идёшь ты, значит, по аллее за домом, тормошишь ногами опавшие листья, натурально лирический герой.

Настало время, когда кто-то из знакомых в беседе о тебе обронит «Кажется, у него сейчас непростой период».

Под кроватью пылится ёлка — не успеешь оглянуться, а уже доставать, вытаскивать коробку с игрушками — и радоваться, что на всех шарах есть ниточки, хоть одной проблемой меньше.

А если хочется тепла, я запекаю курицу в духовке и жарю на сковородке лук — жареный лук пахнет домом. Пахнет так, как будто вот-вот придёт с работы батя, я побегу смотреть, что он там принёс в пакете — и среди хлеба, майонеза и сосисок найду упаковку кукурузных палочек.

Пахнет так, как будто уже вечер, сейчас начнётся новая серия «Счастливы вместе»,  а я ещё не сделал домашнюю работу по математике, и одна мысль о ней заставляет хотеть поскорее стать взрослым, без этих дурацких дробей.

И вот в моей квартире опять пахнет жареным луком. Я сто лет не ел кукурузных палочек, дроби мне так и не пригодились — а паспорт говорит, что я взрослый. Дашу Букину, кажется, когда-то поймали с наркотиками, а пёс Барон наверняка уже ушёл по радуге.

В моей квартире пахнет жареным луком — и зарождающимся ожиданием новогодних каникул, письмом Деду Морозу, спрятанным в морозилке, санками в тамбуре, которые потом кто-то украдёт, компотом из банки, бабушкиной тысячей, подаренной на Новый год — и потраченной на бесконечное число сосисок в тесте в школьной столовой. Катком, где я сломаю ногу — и получу фобию на всю жизнь. Первыми уроками игры на гитаре и хитом «Дед Максим». Бесконечной верой, что всё будет хорошо — стоит только повзрослеть.

В моей квартире пахнет жареным луком.

Паспорт говорит, что я взрослый.

Пачка кукурузных палочек, купленных в ближайшем магазине, готова с этим поспорить.


Фото: Дмитрий Марков

-----

Скачать электронную книгу, от которой заплачет корректор: https://t.me/ponaehalee/917

Поддержать автора, взгрустнувшего из-за осенней хандры: 4276 3801 8961 3123

​​Вчера я потерял карту «Тройка».
Положил на неё намедни кругленькую сумму в 300 рублей — и потерял, дурья голова.

Стоял у турникета, шарил по карманам — и вырвалось вслух: «Потерял».

И вспомнил из-за этой дурацкой картонной карточки в очередной раз то, чего никогда не забывал.

Я терял людей навсегда и безвозвратно — и это самое странное в мире чувство.
Чувство, как будто ты стоишь перед тысячью дверей. На одной табличка «Сказать, что любишь», на другой — «Обнять», на третьей — «По-дурацки танцевать под Сердючку», на четвёртой — «Вместе пить горелый кофе на заправке по пути на море». На пятой — «Рассказать тот секрет, который мучал годами», на шестой — «Вместе приготовить запечённую в духовке курицу».

И сотни, и тысячи таких дверей и табличек.

И ты дёргаешь ручку двери отчаянно, бьёшь её плечом — не идёт ни в какую.

Пытаешься топором рубить — а каждая дверь крепче дубовой стоит.

И ты смотришь на эти двери, рыдаешь, как детсадовец над болячкой от падения с велосипеда. Рыдаешь в полном бессилии.

Но я, кажется, никогда ещё не терял людей так — когда они живы, дышат, делают кофе по утрам, счастливы. Но без тебя.

И снова чувство, как будто ты стоишь перед тысячью дверей. На одной табличка «Сказать, что любишь», на другой — «Обнять», на третьей — «По-дурацки танцевать под Сердючку», на четвёртой — «Вместе пить горелый кофе на заправке по пути на море». На пятой — «Рассказать тот секрет, который мучал годами», на шестой — «Вместе приготовить запечённую в духовке курицу».

И открывается из них любая, только толкни.

А за каждой из этих дверей качается под потолком лампочка. И глухие стены без обоев. И пустые шкафы с голыми вешалками.

И ты тонешь в глубине своих воспоминаний, танцуешь один, запекаешь дурацкую курицу, отрываешь в этих комнатах окна нараспашку, закрашиваешь белой краской чёрное слово «Развод», написанное, как ругательство, каким-то хулиганом.

Открываешь окно за окном, становится холодно от зимнего сквозняка.

А потом просто теряешь чёртову тройку. И шаришь по карманам у турникета.
И вслух тихонько говоришь только: «Потерял».

И идёшь за новой в кассу — грустный немножко.

Ехать нужно — новые гирлянды сами себя не купят.

-------------

Фото: Дмитрий Марков

Поддержать автора: 4048 4150 0452 6949

​​Каждый год в декабре я писал письмо Деду Морозу с нехитрыми пожеланиями.

На листочке коряво выводил названия книг и дисков с компьютерными играми — а потом склеивал из цветной бумаги конверт. Конверт я тоже подписывал — «Деду Морозу», чтобы адресат сразу понял, кому моё послание в морозилку отправлено.

И я отчётливо помню первый раз, когда я положил это письмо в морозилку — куда-то между курицей и пельменями. Первый раз, когда я точно знал, что письмо не прочтёт Дед Мороз, а прочтёт, конечно, мама. Даже цвет конверта помню — синий.

И купит мне «Пятнадцатилетнего капитана», за которым нужно на старом пазике полтора часа ехать в Орёл, потому что во Мценске не было книжного.

И как же нелегко мне давалось это новогоднее желание каждый раз: столько непрочитанных интересных книг, столько игрушек, которые у друзей есть — а у меня нет, столько дисков с играми и приставкой Tycoon (уж не знаю, почему, но я по ним натурально сходил с ума). И выбор новогоднего подарка — а он должен был быть один и только — я делал днями и неделями, принимая почти самое важное решение года.

Я пишу этот текст в четыре часа утра, потому что не могу уснуть.
В моей квартире сейчас нет ни запаха ёлки, ни сияющей гирлянды, ни сладкого подарка с противным Цитроном и какой-то абсолютно невероятной Маской.

Всё собираюсь купить ёлку и поставить — и каждый вечер говорю себе «не успел».

И мне больше совсем не трудно выбрать подарок, который я хочу попросить у Деда Мороза.
Я как будто сам лежу в этой ледяной морозилке в синем конверте-одеяле — между курицей и пельменями.

И кто-то корявым детским почерком написал на мне:
«Дедушка Мороз, ничего не дари в Новом году.
Пусть 2021 никого не заберёт.
А уж гирлянду и новую книгу я себе куплю».

Артур, 28 лет.


А ты, мой читатель, писал письма Деду Морозу? И чего попросил у него в 2021?

----

Если вы хотите сразу много текстов, скачайте электронную книгу бесплатно: https://t.me/ponaehalee/917

Если вам заходит писанина, поддержите автора: 4048 4150 0452 6949

​​Привет!

Меня зовут Лера — и вот уже почти 3 года я веду Ponaehali.

Это абсолютно дурацкая история: когда-то я решила, что создам анонимный канал о своём родном городе Мценске. Потом поняла, что вкладываю в него так много души, что он не может быть обезличенным.

Так я сделала героем этого блога своего мужа Артура, который не понял, зачем мне всё это надо, но был не против. Я не знаю, чего именно я боялась. Почему-то решила, что мужчине ты, мой читатель, будешь доверять больше.

Это было мощным ограничителем: все свои истории и воспоминания мне нужно было пропустить сквозь призму мужского взгляда на мир, имена подруг заменять на мужские (привет, Оля-Олег!), а у глаголов прошедшего времени постоянно убирать окончание -а.

И, так наверное, и продолжалось вечно, если бы не 2020.
То ли там правда какой-то ретроградный Меркурий, то ли ещё чего, а только 2020 открыл какую-то огромную дверь к переменам в моей жизни. Я — человек, курящий в одних и тех же местах, переживающий, когда закрылся продуктовый, в который я привыкла ходить, абсолютно уверенный, что завтрашний день будет таким же, как сегодня. Я очень боюсь перемен.

В 2020 я сменила работу, с которой боялась уйти, студию вокала, в которой привыкла заниматься. И семейное положение.

Сейчас я чётко понимаю: я больше не могу использовать имя Артура в постах. И не только потому, что мы разошлись. Ещё и потому, что мне тяжело всегда немножко вам что-то недорассказывать. Нет, всё написанное в моих постах — абсолютная правда, стоит только заменить имя. И про дедушку Ваню, и про пруд в Малой Каменке, и про улицу Заводскую, на которой я выросла.

Но у меня ещё есть много всего рассказать: того, что не укладывается в образ бородатого парня.

Знаю, что кто-то из вас сейчас подумает: «Я так и знал». Кто-то из моих друзей: «Наконец-то».

Я и сама пока не очень верю, что рассказываю вам это всё. И ещё не знаю, что находится за дверью, которую я приоткрываю этим постом. Пока что мне немножко страшно — но не было ещё ни одной перемены в моей жизни, которой я не боялась. И ничего: нарядила сегодня ёлку, жива-здорова.

Надеюсь, что за этим признанием — наша с вами настоящая встреча в 2021, которой я так боялась. И я, наконец, вас увижу: многих из вас я могу назвать не просто подписчиками, а друзьями.

Верю, мой читатель, что ты меня поймёшь.

Девочка Лера, 27 лет

P.S. Пока вся эта история с вирусом, обнимите меня вот той кнопкой, пожалуйста.
И спасибо каждому, кто читает и поддерживает.
Написать мне можно сюда: @nuzdrastevam

Кстати, почти все донаты я правда трачу на сырки от Б.Ю. Александрова. Спонсировать мой сахарный диабет и ожирение можно по прежнему номеру сберовской карты: 4276 3801 8961 3123

Ну, поехали.

​​Когда я в последний раз приезжала домой — в ноябре ещё — мама уже вовсю составляла новогоднее меню по рецептам из Одноклассников.

Потому что дело это непростое и основательное. Во-первых — и это самое сложное — нужно учесть символ наступающего года и исключить со стола даже намёк на говядину, потому что серебряный бык этого, извините, не прощает.

Во-вторых, нужно учесть батины требования, потому что без селёдки под шубой он если и сядет за стол, то точно не сочтёт его никаким новогодним, а будет считать самым простым праздничным, как будто у кого-то юбилей.

В-третьих, каждый год мама просит меня придумать блюдо, которое она приготовит специально для меня. Чтобы за проводами старого года, где-нибудь в районе 23:00, сказать мне: «Ну пробуй свои гнёзда с сыром/салат «Сердце»/мясо в вафлях». И ты, значит, пробуешь — с лицом натурально гурмана. Выдаёшь положительный вердикт, и после этого эти гнёзда с сыром могут только по остальным тарелкам расходиться, потому что они «по Лериному заказу».

Первого января батя, конечно, доберётся до этих причудливых котлет, закусит ими коньячок и услышит мамино назидательное: «Я зачем тебе две шубы сделала? Чтобы ты ребёнка объедал?».

В этом году, когда мама мне впервые задала вопрос про особенное блюдо, я не собиралась ехать домой на Новый год. И сил сказать об этом у меня не хватило. Вместо правды я ляпнула что-то вроде «Салат из курицы с ананасами» и ушла дальше — куда-то в свои мысли, где ни ананасов не было, ни курицы, а только сплошной пиздец из рефлексии и мыслей о том, что со своей жизнью делать дальше.

Весь декабрь я искала правильные слова, чтобы сообщить, что я не приеду. И каждый раз на мамин вопрос «Ты купила билет?» я мямлила какую-то чушь в духе «Ой, забыла, ещё успею, надо решить с датой, ещё не знаю, как там с работой» вместо честного «Не хочу приезжать, чтобы не портить вам настроение кислой миной и не делать вид, что всё хорошо. Я даже не купила подарки — и всё, что я делаю — работаю, чтобы больше ни о чём не думать».

Недавно мама позвонила мне, отрезав все пути к отступлению и поставив вопрос ребром. «Батя купил ананас тебе на салат».

В моём смартфоне — билет домой. Сейчас я допишу этот пост и пойду за подарками. По старой традиции возьму свою портативную колонку — и 31 декабря обойду квартиры всех, кого люблю — с дискотекой аварией и сюрпризами, которые тщательно выбираю каждый год.

Потому что счастье — в особенном салате, для которого батя уже купил ананас. Ананас с этикеткой «Golden Sweet. Хранится в холодильнике. В доме, где тебя всегда ждут»

-----

P.S. Я всё прочла, что вы мне писали. Я вас очень люблю. Спасибо.

Делюсь фотографией новой гирлянды с восемью режимами (!).

Поддержать сахарный диабет от сырков Б.Ю. Александрова и аллергию на мандарины: 4276 3801 8961 3123

​​Не хотела я никаких итогов года — но понимаю, что этот пост, наверное, как раз о них.

Недавно я в своей новенькой съёмной квартире в Южном Бутово справляла новоселье. В подарок от друзей получила сертификат на запись песни.

А вообще дело было так.
Пару лет назад, когда у меня случился очередной приступ пожирающей изнутри меланхолии, я решила выкарабкиваться — быстро и решительно. Вспомнила, что в детстве мне страшно нравилось петь. Нашла студию вокала рядом с работой — и дрожащим от волнения голосом попробовала брать первые ноты.

Прошло два года — школа вокала другая, репертуар тоже, но голос от волнения во время пения до сих пор дрожит.

Так было и в прошлый четверг. Звукорежиссёр даже выключил свет, чтобы мне было попроще — или чтобы не видеть, как у меня трясутся руки.

И не было с прошлого четверга ни дня, чтобы я не проверяла почту в ожидании записи.

И почему-то именно сегодня я её получила. В день, когда утром я проснулась с мыслью, что весь этот год привёл меня к самой себе. Что теперь я по-настоящему счастлива и свободна: с пепельными волосами, на работе, которая позволяет развиваться, в тапках с единорогами на кухне квартиры в Южном Бутово. С блогом, в котором теперь я — это я, с родными, которые уже заслушали песню до дыр — а батя даже съездил к бабушке, чтобы и она послушала, потому что у неё нет смартфона. С друзьями, которые делают подарки моему преодолению страхов.

Плевать на кривые ноты.
В песне и в жизни.
Я разрешила себе ошибаться, чтобы прийти именно сюда — и именно сейчас.

Спасибо тебе, 2020.
Спасибо тебе, мой читатель, что ты всё ещё здесь.

Stay tuned, так сказать.

---

Поддержать автора и почти певицу: 4276 3801 8961 3123