Свобода в древнем мире
Родерик Т. Лонг
(Пер. Н. Л. Гасанов)
Долг потомства перед великими цивилизациями древности огромен, но это наследие вряд ли можно считать последовательно либертарианским. Студенты, бессильно изучая, централизованные бюрократические автократии, например, в Египте и Персии, или жесткую кастовую систему Индии, будут искать архивы этих обществ в поисках идей и институтов, особенно благоприятствующих свободе. В случае Индии, где буддийская критика насилия и кастовых различий, никогда не превращались в полноценную критику политической власти, возможно, потому что буддийское учение подчеркивало отказ от мира, а не его реформирование. Однако несколько древних цивилизаций внесли существенный вклад в либертарианскую традицию.
Первое известное использование слова, означающего «свобода» ( amagi ), встречается на глиняной табличке 24-го века до нашей эры из шумерского города-государства Лагаш. Согласно клинописному документу, народ Лагаша долгое время томился под гнетом бюрократов и хищных сборщиков налогов, когда реформатор по имени Урукагина стал царем, по-видимому, в результате переворота и «установил свободу». Однако правление Урукагина был недолгим, потому, что Лагаш был завоеван соседним государством менее чем через десять лет. Символ амаги сегодня пользуется популярностью среди либертарианцев.
В 11-м веке до нашей эры политическая организация еврейской Палестины была преобразована из свободной конфедерации при харизматических ненаследственных лидерах, называемых судьями, в более централизованную и мощную наследственную монархию. Хотя в институциональном плане это изменение было потерей свободы, провоцируя критическое размышление о политической власти, оно смогло помочь продвинуть свободу как идею. В отличие от литературы других ближневосточных монархий, Библейские писания являются постоянным источником критических комментариев к правящим царям. Начало эпохи царствования описывается как отторжение Бога, а пророк Самуил изображается как предостерегающий евреев против налогообложения и воинской повинности, которые неизбежно принесет монархия. На протяжении последующих веков иудейские пророки продолжали осуждать ошибки своих правителей; в этом осуждении было нечто большее, чем просто критика конкретного царя.
В Китае, при династии Чоу, в 8-м веке до н. э. распад раздробил регион на множество небольших независимых государств, открыв пять веков децентрализации. Ученые, лишенные своих прежних позиций в административной иерархии, активно конкурировали за должности в качестве политических советников правителей - выскочек этих государств. Это интеллектуальное соревнование стимулировало процветающую и разнообразную культуру политической мысли, большая часть которой благоприятствовала свободе. Один мыслитель, Мо-цзы (ок. 5 в. До н.э.), осудил военное завоевание как эквивалент убийства на том основании, что правители должны придерживаться тех же моральных стандартов, что и частные лица. Последователи Лао-цзы (ок. 3-й до н.э.) подчеркивали преимущества стихийного порядка перед принудительно навязанным порядком. Наиболее влиятельными из всех конфуцианцев (например, Менций, Сюнь-цзы и Су-ма Чиен) разработали этику взаимности; они высоко оценили предпринимательство, взаимные выгоды от торговли и саморегулируемый характер ценовой системы и осудили суровые наказания и высокие налоги. Не менее важно и то, что они утверждали, что когда правление царя несправедливо, он теряет «мандат небес». В этом случае, децентрализация закончилась в 221 г. до н.э., когда династия Цинь захватила господство над Китаем. Этот жестокий и тоталитарный режим был быстро свергнут, однако уступив место более мягкой династии Хань в 206 г. до н.э. Отвращение против эксцессов создало благоприятный политический климат для ограничения государства.
https://m.facebook.com/story.php?story_fbid=2961453270603877&id=100002176998526