Виктор СК Владивосток
Новый концерн имел огромные финансовые ресурсы, он стал агрессивно действовать и в уже сложившихся отраслях промышленности. Одним из его первых мероприятий было установление контроля над военной промышленностью Германии, включая такие главенствующие в этой области фирмы, как «Динамит А. Г.», «Рейпише-Вестфалише Шнренгштоф А. Г.» и «Кельн-Ретвайль А. Г.». Таким путем нитратные заводы «И. Г.» были вертикально интегрированы с ведущими концернами по производству взрывчатых веществ, которые были их основными клиентами в прошлом. «И. Г.» принял также меры по укреплению своих позиций на внешних рынках красителей. Так, в США он создал «Дженерад дайстаф кордорейшп», а несколько позднее — «Американ И. Г. кемикл компани». Действуя через них, он вернул себе почти все активы, отнятые у компаний «И. Г.» в первой мировой войне американским управлением по опеке над имуществом противника.
Джозеф Боркин «Преступление и наказание «И.Г . Фарбениндустри
из письма гимлера гитлеру, 4 апреля 1944 года:
«Я всегда, с того времени, как познакомился с Доктором, любил проводить время в окружении его семьи. Его прекрасная, очень привлекательная жена и одновременно любящая мать. Дети, что были, словно лучами солнца, подарком от Всевышнего. Их дом, в котором я чувствую себя так уютно и безопасно, лучше даже, чем в собственном. Ну и также сам драгоценный Йозеф, без которого это всё не было бы возможным. Я всегда ценил его, как друга, как приспешника, как политического деятеля, как того, кто этого не осознавая, утешает меня. Кажется, что никакая женская ласка не успокоит лучше, чем его теплое плечо и бархатный голос, который говорит лишь желанное. Когда Магда с детьми иногда выходят на прогулку, оставляя нас вдвоем сидеть около камина, невольно возникает желание...О нет, желание... Нет-нет-нет! Не могу даже думать об этой грязи и пошлости, которой занимался Рём. Негодяй, шкура которого не стоит и рейхсмарки. Он швырял каждого, с кем имел дело в постели или в политике, на бездорожье, как собаку. Что же имеет общего с его действиями мое желание лишь коснуться губ бесценного Пауля так нежно, как вообще возможно? Когда хочется, закончив поздно ночью все дела, поговорить с ним о литературе, к которой он так тяготел, услышать, как его умелые пальцы играют на фортепиано. Сказать, что люблю его, люблю чисто и простодушно...»