Министерство просвещения сегодня сообщило, что у более 75% школьных учителей оклад ниже МРОТ (он сейчас 12,8 тысяч). Эта цифра – три четверти учителей формально ниже финансового плинтуса – очень многое говорит о приоритетах Росфедерации. Кроме компьютеризации в школах с 90-х мало что изменилось. Типичный школьный учитель почти всегда был 1) крайне беден, 2) женщиной. В наши школьные времена по умолчанию предполагалось, что в учителя идут от безнадёги, либо, если это женщина, "для души" – при хорошо зарабатывающем муже. Отдельная печальная тема – появившаяся в СССР (и оставшаяся в РФ) ведущая женская роль воспитателя/учителя, что привело к повышенной невротизации подростков.
Систему образования – главным образом среднего – нужно радикально реформировать. Во-первых, сделать по преимуществу мужским, как это было в Российской Империи, во-вторых, высокодоходным и почётным. Второй пункт требует не просто административных изменений и обильного финансирования, а изменения культурной среды в принципе. Сейчас девочка с пятнадцатым айфоном и миллионным тик-тиком считает себя всезнающим пупом земли, а педагога – отсталым нищебродом. В такой ситуации школа теряет какой-либо смысл. Учитель мало чем способен заинтересовать и контролировать ученика, не имеет ни учительского, ни просто человеческого авторитета, а его университетские знания обесцениваются гуглом, дающим ученику всю информацию в пару кликов.
Понятно, что система передачи знаний "учитель – ученик" безнадёжно устарела. Точнее, перестала быть эксклюзивной в условиях тотальной сети. С другой стороны, отказ от учительства как такового приведёт к ещё большей деградации образования. Успешно его реформировать можно только при 1) изменении самого понятия знаний и принципа их передачи (грубо говоря – вглубь, а не вширь, когда важнее толкование и интерпретация, а не количество, энциклопедизм), 2) сохранении и грамотной реализации человеческого фактора, когда живой носитель информации в глазах ученика будет иметь высокую ценность (даже сакральность), а также изначальное право на воспитательские функции – как "второй родитель", а не "продавец образовательных услуг".
Систему образования – главным образом среднего – нужно радикально реформировать. Во-первых, сделать по преимуществу мужским, как это было в Российской Империи, во-вторых, высокодоходным и почётным. Второй пункт требует не просто административных изменений и обильного финансирования, а изменения культурной среды в принципе. Сейчас девочка с пятнадцатым айфоном и миллионным тик-тиком считает себя всезнающим пупом земли, а педагога – отсталым нищебродом. В такой ситуации школа теряет какой-либо смысл. Учитель мало чем способен заинтересовать и контролировать ученика, не имеет ни учительского, ни просто человеческого авторитета, а его университетские знания обесцениваются гуглом, дающим ученику всю информацию в пару кликов.
Понятно, что система передачи знаний "учитель – ученик" безнадёжно устарела. Точнее, перестала быть эксклюзивной в условиях тотальной сети. С другой стороны, отказ от учительства как такового приведёт к ещё большей деградации образования. Успешно его реформировать можно только при 1) изменении самого понятия знаний и принципа их передачи (грубо говоря – вглубь, а не вширь, когда важнее толкование и интерпретация, а не количество, энциклопедизм), 2) сохранении и грамотной реализации человеческого фактора, когда живой носитель информации в глазах ученика будет иметь высокую ценность (даже сакральность), а также изначальное право на воспитательские функции – как "второй родитель", а не "продавец образовательных услуг".
