Комментарий Тёмы Гавриченкова про velocity
“Velocity” с английского переводится как “скорость”, что накладывает некий оттенок в восприятие термина. Мы, глядя на спортивные машины красного цвета, привыкли, что рост скорости — это хорошо.
А вот, кстати, у инженеров запускаемых объектов восприятие термина “velocity” может быть иным, потому что если скорость объекта начинает становиться в 1.414214 раза больше расчётной первой космической, то это очень большая проблема.
В SCRUM происходит нечто похожее. Velocity — это коэффициент, первоочерёдное назначение которого — уменьшение неопределённости (путём установления зависимости между субъективно оцениваемой сложностью задачи и объективным временем). Он используется в дальнейшем для адекватной оценки длительности спринта.
Теперь: как значительное падение, так и значительный рост velocity (включая неизбежные изменения в рамках FSNP-модели) — это обычно большая проблема, потому что динамика velocity вносит фактор неопределённости в определение величины, которая вообще-то предназначена эту неопределённость устранять!
Для устранения этой побочной динамики существуют, например, reference PBIs.
Кроме того, рост velocity может быть вызван и совершенно негативными факторами, как-то параллельный рост технического долга команды. Поэтому в условиях идеального менеджмента, для адекватной оценки необходимого для изменений времени, velocity в фазе performing не должен значительно расти или падать.
В реальности при отсутствии кадровых изменений velocity может несколько расти со временем, но, опять же, бесконечный непрерывный рост velocity — это хороший знак, что данная метрика используется неверно, например, за ней начинают гнаться, срезая углы и ухудшая качество продукта.
