Собственно сама статья.
Я привожу адекватную выборку.
100 лет после войны: от национализма к национализмуОбстановка, в которой отмечается столетие окончания Великой (Первой мировой) войны, вызывает не меньше вопросов и недоумения, чем юбилей революции в России.
Однако у столетия окончания Первой мировой не только внутрироссийский, но и глобальный контекст. Когда в 2014-м мир вспоминал начало той войны, речь в основном шла о том, насколько важно извлекать уроки из прошлого ради будущего. Но уже через четыре года президент Франции признался: «Я поражен схожестью между временем, в котором живем мы, и тем, что было между мировыми войнами… В Европе, разделенной страхами, возвращением национализма, последствиями экономического кризиса, можно увидеть почти последовательно все то, что характеризовало Европу между окончанием Первой мировой войны и экономическим кризисом 1929 года… Европа подвергается риску: распасться из-за националистической проказы или быть третируемой иностранными державами. И таким образом лишиться суверенитета».
«ВСЕ ГОРДЫ ТЕМ, ЧТО РУССКИЕ(Я РЮЗГЕ)»
«ДЛЯ МЕНЯ ТЕПЕРЬ СУЩЕСТВУЮТ ТОЛЬКО НЕМЦЫ(ДОЙЧЛЯНД УБЕР АЛЛЕС)»
«АМЕРИКА ПРЕЖДЕ ВСЕГО(ГОД САФЕ АМЕРИКА)»
«ВЕРНЕМ БРИТАНИЮ БРИТАНЦАМ(МАКЕ БРИТИШ БРИТАИН)»
Что же характеризовало Россию и Европу столетие назад и привело мир к кошмару двух мировых войн?
Прежде всего
национализм. Такой национализм, когда нацию, свой народ противопоставляют не коррумпированной и блуждающей в политических тупиках монархии или империи, а другим странам и народам. Именно такой национализм пестовался, поощрялся и использовался властями всех ведущих стран предвоенной Европы начала XX века. Россия, например, не могла «просто жить, как какая-нибудь Дания», она назначила себе миссию — освобождение славянских христианских братьев.
Знакомо. Путинский «многополярный мир» с разделением глобуса на зоны влияния, «новая Ялта», ограничение суверенитета стран, произвольно взятых под покровительство, — прямое продолжение имперско-державного мышления, нанесшего нашей стране огромный ущерб в XX веке. Что же до «панславизма» столетней давности, то сегодня он трансформировался в «евразийство», дополненное ностальгической концепцией сверхдержавности.