В общем, что тут сказать.
Пост про Юзефович вызвал бурное обсуждение здесь и в ФБ. По итогам обсуждения выяснилось, что (утрирую).
Юзефович сидит на неких «финансовых потоках», перераспределяя их от русских к нерусским. От её мнения зависит позиция издателей и торговых сетей. Таким образом, она не даёт русским писателям зарабатывать и реализовывать себя (а то и просто издаваться), а нерусским — даёт.
Я не знаю, кто там первый научил публику этой РЛО-хуете, но слушайте
1. Мужчина, который жалуется, что ему в этой жизни что-то «не дают» (неважно, что) — самое чудовищное зрелище на свете. Не делайте так никогда.
2. Мужчина, который жалуется, что ему в этой жизни что-то не даёт Юзефович (неважно, что) — это, блядь, вообще, сука, днище.
3. Какие «финансовые потоки» курсируют в русской литературе и откуда они берутся — непонятно. Специально посмотрел — тираж последнего романа Быкова 15 тысяч экземпляров. Неплохо, возможно есть допечатки, но вообще на фоне любого средней руки двадцатилетнего рэпера, русский литератор — даже уровня Быкова — это никому не известный нищеёб.
4. Потому что в России вообще нет никаких издателей и издательств. Издательство — это продюсерский центр, что-то вроде музыкального лейбла. Первые лейблы и были издательствами — до звукозаписи музыка издавалась в виде нот на бумаге. Что делает лейбл? Берёт артиста, который собирает сто человек, и через пять лет делает так, что у него десять тысяч и платиновые альбомы. Себе забирает часть прибыли. А иначе нахуй он нужен?
С этой точки зрения единственный, простите, кейс, хоть как-то подходящий под определение издательской деятельности — это проекты Рыкова. Минаев, Багиров, Глуховский — вся эта обойма. Раскопал ноунеймов и сделал из них суперзвёзд. О качестве материала и происхождении инвестиций нет смысла говорить — в нулевые всё сочилось деньгами, а материал вполне на уровне вкусов россиянина (самый кассовый фильм России — «Наша Раша. Яйца судьбы», не надо иллюзий). Но это именно издательская деятельность.
5. Почему так больше никто не делает — можно спорить. Но совершенно точно Юзевович тут абсолютно ни при чём. Да, есть «МАССОЛИТ», какие-то ближневосточные морды ездят по фестивалям, жрут там чёрную икру и изображают загадочную русскую душу. На это выделяются скромные по государственным меркам бюджеты. НУ И ЧТО. Если вы пришли в этот мир, чтобы писать — вам нужно пробивать дорогу к умам читателей, а не чёрной икре (тогда будет и чёрная икра). А хныкать, что не дали подержаться за государственную сиську — это как хныкать, что не дали подержаться за сиську просто, то есть см. п.1.
6. Кстати о МАССОЛИТе — среди, кхм, «друзей Юзефович», «Мастера и Маргариту» принято высокомерно не любить, и понятно, почему: вся эта тусовка там изображена очень красочно. Меня же в книге всегда возмущал всего один момент: то, что Мастер абсолютно всерьёз, честно, признавал критика Латунского ВЫСШИМ СУЩЕСТВОМ над собой, и после его разгромной рецензии совершенно скис. Не потому, что роман не напечатают, а ИМЕННО потому, что это высшее существо разгромило в прессе отрывок. Хотя было совершенно очевидно, что Латунский — лох, хуй и пидр, и конечно обидно, что роман не напечатают, но вообще, Латунский, засунь свою рецензию в очко Мстиславу Лавровичу и не пизди — вот что должен был подумать Мастер чисто на автомате, потому что см. п.1.
