“Я познакомился с Литвиненко 3 октября 1998 года. Это было около здания главной военной прокуратуры - он подошел и сказал: “Здравствуй, Миша, я твой киллер””, - говорит бывший сотрудник ФСБ Михаил Трепашкин.
Так - “Здравствуй, Миша, я твой киллер” - называется глава в книге бывшего сотрудника той же службы Александра Литвиненко “Лубянская преступная группировка”: “Встретились, я говорю: “Миша, здравствуй, я твой киллер”. Он отвечает: “Здравствуй, а я твоя несостоявшаяся жертва””.
В тот день в прокуратуре Трепашкину, который к тому моменту уже ушел из ФСБ, рассказали о том, что на него по заданию руководства ФСБ готовится покушение. Одно из дел, которое он вел до увольнения, вызвало недовольство руководства: тремя годами раньше следственная группа Трепашкина обнаружила в Москве набитый взрывчаткой и оружием гараж.
По данным следователей, склад принадлежал чеченским боевикам, которые готовили в Москве кровавую бойню в годовщину штурма Грозного. Оружие изъяли, а его следы привели группу в Генштаб Минобороны.
Были задержаны высокопоставленные сотрудники министерства, связанные с директором ФСБ Михаилом Барсуковым. В конце концов генштабовцев предсказуемо отмазали, и - тоже предсказуемо - пострадал сам Трепашкин, который не был готов с этим смириться.
Сначала излишне старательному сотруднику посоветовали вести себя потише, потом завели служебное разбирательство и обвинили в превышении полномочий. Трепашкин уволился из спецслужбы, но подал иск, оспаривающий служебный приказ, к трем фсбшным генералам - Ковалеву, Барсукову и Патрушеву - и выиграл процесс.
В ходе суда ФСБ попыталась расправиться с бывшим сотрудником руками действующих. Одним из исполнителей первого покушения должен был стать Литвиненко - но вышло все иначе.
“В прокуратуре его попросили ознакомиться с этими материалами. Материалы, которые нам предъявили, были просто чудо. Да, — было написано в постановлении — в ФСБ планировалось нападение на Трепашкина, прослушивался незаконно его пейджер. Но поскольку пейджер прослушивался только один день и невозможно установить, какое подразделение ФСБ прослушивало, то нет и состава преступления. Руководство ФСБ не приказывало убить Трепашкина. Руководство «подтверждает», что просило только отобрать у него в подъезде удостоверение. А поскольку не поймали, не отобрали, то нет состава преступления”, - писал Литвиненко.
В ноябре 1998 Литвиненко и Трепашкин будут выступать на пресс-конференции в Интерфаксе. Шестеро сотрудников ФСБ решатся рассказать о принуждении руководством к внесудебным расправам и сведению счетов с неугодными спецслужбе лицами - например, о заданиях на убийство Трепашкина и Бориса Березовского. Начнется конференция со слов Литвиненко: “нигде не написано, что сотрудник ФСБ не имеет права общаться с прессой”.
Полковник ФСБ Виктор Шебалин, на пресс-конференции надевший черную балаклаву, скажет: “Нам давали конкретную команду избить его Трепашкина, забрать документы, в то время, как он судился с ФСБ”.
Потом четверо (все, кроме Трепашкина и Литвиненко) выступавших на пресс-конференции откажутся от своих показаний, Шебалин продолжит работать на ФСБ под прикрытием и по заданию спецслужбы будет следить за Литвиненко и Трепашкиным, в отношении которых заведут уголовные дела.
В 2001 Литвиненко с семьей эмигрирует в Британию, в 2006 его отравят полонием в Лондоне. Трепашкин проведет три года в колонии, вернется в Москву и будет работать адвокатом. А пока несостоявшийся киллер и его жертва здороваются у здания главной военной прокуратуры.
