Вооруженный ружьем подросток расстрелял детей и взрослых в родной школе в Казани.
Сейчас снова политики начнут вылетать на место, брать под контроль, призывать к ужесточению, ограничению. По школам в России пройдут формальные проверки безопасности, может быть опять поставят заборов и посадят где-то очередного деда в мятой черной форме, который будет раз в час курить на крыльце. Спустя две недели о случае в Казани все забудут — до следующего страшного случая.
Я уверен, он обязательно будет. И дело не в анонимности в интернете, не в справках о психическом здоровье (кто из нас не получал важных справок за 5 минут на 5 тыс ₽), не в доступности оружия. Дело в том что школа была и остается неуютным, некомфотным местом, в котором взрослые не умеют общаться с детьми, зато дети хорошо умеют делать больно друг другу.
Я сам закончил обычную образовательную школу в провинциальном городе, и прекрасно помню, что это такое. Каждую неделю в школе происходило то, что учителя называли словом «чэпэ». Кто-то сильно подрался, с кровью. Чей-то брат пришел дать сдачи, и сломал нос подростку на пару лет младше него самого. Унижения, кражи вещей, слезы... Я в школе даже в туалет никогда не ходил, настолько неприятно было оказываться в помещении, которое мы с приятелями вполне справедливо называли «парашей». В седьмом классе учитель труда разбил мне руку указкой. В девятом в школу пробрался какой-то человек в измененном состоянии сознания, и приставил мне к голове настоящий заряженный пистолет (была милиция и допрос, но мне от этого не легче). А у вас были дежурства по школе? На целую неделю мы с одноклассниками получали полу-легальное право не пускать в школу других детей без сменки, бить их прямо на центральной лестнице, потрошить их вещи, налетать на перемене на того, что якобы намусорил где-то. Я таких случаев навспоминаю на хорошую книгу.
И это еще в наше время толком не было мобильных телефонов с их бесконечными пересыланиями видосов с издевательств друг над другом, АУЕ, да и вообще не было ни денег, ни вещей, которые можно друг у друга отнять. Зато были родители, которые были уверены, что мы каждый день ходим в сад знаний, а в детскую колонию. Вы рассказывали своей маме о том, что вас в очередной раз избили, что ваши вещи бросили в унитаз, что вас обозвала учительница? Я — нет.
Признайтесь, представляли ли вы смерть своих школьных обидчиков? Мечтали ли лично убить их, или мучать их? Представляли ли, что за вас заступается какая-то сила, которая наказывает всех, наводит жесткую справедливость? Я — да.
Все удивляются, как же так, почему он спустя несколько лет вернулся в свою школу, чтобы убивать? Да он просто оружие купил две недели назад, смог наконец после достижения разрешенного возраста.
Запретить видеоигры, наехать на анонимность в сети, что-то там опять нагородить — легко. Сделать школу уютным местом — трудно. Пока взрослые не начнут общаться с детьми и помогать им решать проблемы, дети будут слетать с катушек. Мы просто не представляем, сколько ребят прямо сейчас плачут по ночам об бессильной злобы. На каждого стрелка находится десять морально готовых людей, которым просто негде взять ствол, или которые не решились. Виню ли я их? Нет. Мне просто ужасно жаль, что им, мне, нам пришлось пройти через школу, потратить огромные усилия на то, чтобы остаться людьми.