Телеграмм чат группы urbanism

"Когда я понял, что уже одно [убийство] произошло, то выбора большого не было, уже некуда было деваться. Может, раньше надо было [отказаться], но неизвестно, чем бы все закончилось. Я навел ствол на него [Артема], успел сказать: «Извини», — и выстрелил. Не знаю, поверите ли мне, что я извинился, это сути не меняет и меня не делает хорошим, просто звучит тупо и ужасно."

Возможно, когда-нибудь по этой истории снимут эпичную драму и соберут множество наград, а пока можно сказать, что пензенская история похоронила широкую поддержку жертв политических дел. Похоже, что публика уже прошла первые две стадии по Кюблер-Росс (отрицание и гнев - "агенты ФСБ из Медузы распространяют ложь") и постепенно переходит на стадию "торга". В данном случае им являются оптимистичные рассуждения о том, что, дескать, совсем неважно кого защищать от пыток - убийц или пушистых котиков, ведь пытки и фальсификации- это ужасно независимо от. Дескать, публика давно все понимает и не ждет святости от жертв репрессий.

Нет, если бы если бы личность не имела значения, то с одинаковым рвением вписывались бы за монархический БАРС, "Хизб-ут-Тахрир" и "Свидетелей Иеговы". Но нет, дело именно в личностях. Отстаивать позицию "защищаем всех" могут полторы калеки из числа активистов, но не широкая публика. Основной прорыв в истории "Сети" - это беспрецедентная кампания поддержки, которая вышла за пределы традиционных активистских кругов. Все эти "письма айтишников", "письма врачей" и прочие образчики корпоративной солидарности (это, кажется, единственное, что нервирует режим).

Однако масштабные общественные кампании - они про эмоции и символы. Панды собирают больше пожертвований, чем щелезуб (даром, что он на грани вымирания) - так и здесь приятные люди привлекают больше эмоциональных инвестиций. Девочка с единорогом из "Нового величия" всегда будет популярнее мордоворотов из "Черного блока". И это не потому, что люди глупы и невежественны, а скорее по причине экономии ресурсов. Широкой публике некогда вникать в нюансы уголовных дел, поэтому люди естественным образом полагаются на "быструю" систему принятия решений по Канеману - на эмоции.

Однако эмоции и символы не могут быть амбивалентными - либо невинные жертвы, либо проходим мимо. Дело "Сети" получило такое внимание потому, что группе поддержки удалось продать публике образ "антифашистов", как борцов за все хорошее, образ невинных жертв, которые страдают за игру в зарницу. Первым ударом здесь стал Сагынбаев, оказавшийся серийным насильником, но публика сказала: "ладно, в семье не без урода". Но теперь все серьезнее: люди, которые бегают с ружьями по лесам и убивают собственных товарищей в целях конспирации ассоциируются именно со словом "террористы", независимо от того, какой там реально состав в деле.

Поэтому сейчас мы увидим постепенный спад поддержки, как по "Сети", так и по другим резонансным делам. Произойдет это без шума и гама. Просто люди, которые раньше подписывали письма солидарности, распространяли информацию, выходили на митинги, перестанут это делать. И перестанут надолго.

Meduza

«Успел сказать: извини — и выстрелил» Монолог Алексея Полтавца, в котором он признается в убийстве — и рассказывает, кто еще из фигурантов пензенского дела «Сети» причастен к преступлению — Meduza

Мы публикуем монолог активиста Алексея Полтавца, который признался «Медузе» в убийстве Артема Дорофеева и рассказал, кто убил девушку Артема Екатерину Левченко. Он подробно описал не только сами преступления, но и обстоятельства, которые к ним привели. Полтавец находится за границей, мы связывались с ним в мессенджере, в том числе по видеосвязи — чтобы идентифицировать его по снимкам из материалов дела; личность Полтавца нам также подтвердил человек, встретившийся с ним лично и видевший его документы. Алексей Полтавец — фигурант дела пензенской «Сети», знакомство с которым не отрицают другие осужденные.