Вот вы говорите воровка
говорите падкая на золотые
алмазные
мраморные нужники с лепниной сорока
но поймите
от младшенького
мягкое округлое послевкусие, долго сохраняется
нота алтайских трав и есть важный неочевидный момент:
молодую репу нужно класть
после полной его готовности
ко всему,
буквально в последний момент,
и сразу снимать с огня,
не дожидаясь,
когда загустеет кровь,
и немедленно подавать;
безымянного, от которого не останется
даже фотографий,
вообще не портить термической обработкой, -
только карпаччо,
но вместо этих их рукколы и пармезана -
очень мелко покрошенный "адыгейский"
и дальневосточный папоротник,
припущенный с легким белым
(и подавать с масандрой, - если, конечно, лето);
среднего, вечно считавшего, что можно ни вашим,
ни, дурачина, нашим,
не отбивать у ваших - а нашим он, скучный потрох,
вечно дрожащий огузок, мало чем интересен:
слишком прост для бульона
слишком постен для жарки
а потому: тартар с ложкою злой сибирской
сладкой горчицы, - и сервировать на тостах
из бородинского с черной икрой и перцем;
про указательный ясно: твердый, упрямый, с костью,
вечно торчавший на чем-нибудь, сильный привкус, -
здесь будет главное соус поярче и поплотнее, -
скажем, тот же кизил, алыча, морошка, -
не забываем Алтай, Дагестан, Приморские регионы;
что же до этого, - этого, мягкого, этого, что в сторонке,
мамкиного любимца, вечного уклониста, -
степень прожарки тут возможна любая,
ценность в гарнире: простой гречотто с грибами,
детская штука - а так оттеняет, как будто вместе
ходили в школу.
Просто поверьте -
на нашем бы месте любая страна,
любая,
если бы только умела
правильно их готовить.