Вспоминая «дело Али Феруза»
Профсоюз уже участвовал в кампаниях по защите прав журналистов. И мы помним, с каким — единственным! — требованием власти обращались к нам и другим участникам кампании за Али Феруза.
Это было требование «убрать людей с улиц». Прекратить пикеты у Администрации президента и управления МВД по делам миграции (мы пикетировали там, потому что Али собирались выдворить в Узбекистан, откуда он бежал из-за угрозы жизни), — перестать «отсвечивать». Нам обещали, что это «упростит ситуацию», позволит «договориться по-хорошему». Из-за давления на близких Али, активные действия кампании были приостановлены. Больше трёх месяцев нас кормили обещаниями, пока Али сидел в миграционной тюрьме. Его внезапно вывозили на непонятные заседания в суд, едва предупредив адвоката, запугивали, давали противоречивые указания и обещали, обещали, обещали.
Дело сдвинулось с мертвой точки после 19 января, когда мы вернулись к тактике массовой борьбы и вышли на антифашистский марш в Москве колонной в защиту Али Феруза. Впрочем, «Новая Газета» утверждала сразу после его освобождения, что основную роль сыграла все-таки Москалькова. Увы, метод кулуарных переговоров укоренён среди медиаменеджеров уже очень давно.
И увы, этот метод — тоже часть социальной системы, которая определяет общество как что-то, с чьим мнением не только не нужно считаться, но и которое нельзя даже давать высказывать.
Сейчас РБК (и возможно, уже не только они) выпустили потрясающе лицемерное заявление — мы надеемся, что его поддерживает не вся редакция издания. В нем руководство РБК говорит о необходимости «продолжать диалог власти и общества», который должен быть «легитимным», что возможно только на согласованных акциях.
Мы напомним, что сотни людей, стоявшие больше десяти часов у Никулинского суда в субботу, кричали «Свободу!» несогласованно. Мы напомним, что диалог власти и общества начался с безапелляционного шельмования Ивана государственными СМИ. И единственный ответ общества, который был воспринят — это массовая мобилизация. Не добрая воля властей остановила преследование Ивана Голунова, а люди, которых достала ложь, произвол, подставы, давление, цензура, несправедливость и абсолютное отсутствие совести у провластных спикеров в их попытках защитить и оправдать репрессивный аппарат.
Освобождение Ивана — это огромная победа. Даже когда суд отправил нашего коллегу под домашний арест, едва ли кто-то верил, что его освободят в течение нескольких дней. И тем больше вопросов — раз сегодня оснований для уголовного преследования нет, как же судья санкционировал «домашку»? Не является ли это свидетельством системной спайки полиции, следователей, прокуратуры и судебной системы?..
Дело Голунова подняло столько вопросов ко всей российской реальности, что сегодняшняя историческая победа гражданского общества выглядит лишь эпизодом его становления.
Мы все ещё живем в обществе, где журналистов увольняют за статьи о спикере Совета Федерации (майский инцидент в Коммерсанте); сажают за «вымогательство» подброшенных денег (дело Рудникова); судят за «оправдание терроризма» (дело Прокопьевой); блокируют счета за публикацию материалов открытого судебного заседания за якобы имеющееся там экстремистское высказывание фигуранта (дело Корба); закрывают доступ в суды; задерживают на митингах при наличии пресс-карты; изымают неудобные номера региональных изданий прямо из киосков. Мы все ещё далеки от свободы слова, которая должна быть в цивилизованном обществе. И в частности ее отсутствие мешает нам стать таким обществом.
