Жалко или нет?
Мне жалко любого человека, который отправляется в тюрьму, никого не убив и не искалечив. Как это принято говорить - не совершившего преступления против личности.
Это стандартная российская практика, я понимаю. Но, разумеется, футболисты никуда не сбегут. И лично у них нет никаких способов помешать следствию, тем более что следствие это элементарно, все на виду. С ними вряд ли запланированы на эти 2 месяца какие-либо следственные действия.
Воспрепятствовать следствию могут другие влиятельные люди - работодатели, владельцы клубов. И если они захотят это сделать, то им никто не помешает. И уж подавно двухмесячный арест подозреваемых тут не барьер...
Про уроки жизни, которые дает тюрьма - я слышу это на каждом шагу и никогда от тех, кто там был. Среди совершенного Кокориным с подельниками нет ничего, что нельзя было бы исправить деньгами. А деньги у них есть.
Как вы думаете, избитому ими человеку что важнее - получить качественное лечение и надлежащую компенсацию или знать, что придурок Мамаев сидит в тюрьме? Вы знаете ответ на этот вопрос.
Они должны расплатиться благополучием. Возможно, это окажется разорением. Может, и этого не хватит.
Но сидеть там не для чего.
Увы, не таковы наши законы и судебная практика. И мы сами кровожадны, мы хотим мести, боль за боль.
Дело не в том, много это или мало. Дело в том, что это бессмысленно. Посмотрите, каков Мамаев-папа. Вот, бывший мент; отсидел. И что же? Вышел, тюрьмой наученный. Воспитал такого же придурка.
Посмотрите на Кокорина. Он тоже уже одного воспитал - брата. Вот такой вот вырос - это ж в Маугли шакал Табаки и тот симпотнее. Неуч, трус, бьет слабого в составе толпы, балованный ни на что не способный...
Не хочу и слово подбирать.
Таким он стал под опекой брата. Это старший брат - нет, не воспитал, а позволял ему быть таким. Теперь этот юный человеческий кисель сидит в клетке и оговаривает всех, включая брата (вот тут мне его жаль, да), чтобы ему самому меньше досталось.
Я гражданин cвоей страны и не хочу, чтобы они жили в тюремном бездельи на мои налоги, и другие, жестокие бездельники, их там почему-то охраняли тоже на мои деньги. Мне как гражданину не нужно, чтобы их унижали год, два или семь за дебош.
Мне достаточно, чтобы они заплатили десятерную плату за содеянное, чтобы их жизнь нуждалась в том, чтобы строить ее заново, и они оказались лицом к лицу с этой необходимостью.
И мне все равно, научатся ли они чему-нибудь.
Вполне достаточно, что кто-то со стороны на этом примере чему-нибудь научится и не просрет свою молодость, как эти; не из страха перед тюрьмой не просрет, а вот от этой скользкой душной пустоты, когда все окружающие знают, какой же ты мудак и в какую грохнулся грязь с самого пика достатка и успеха.
Пусть даже научится кто-то один. Да, это такой, дорогостоящий урок.
