​Может ли дизайн заставить вас спуститься под землю?
Реконструкция этих станций будапештского метро была запланирована еще в 1980-х годах, но осуществлена только в начале нового тысячелетия. Новые технологии строительства позволили архитекторам выкопать гигантский кубический
подземный объем и структурировать его с помощью железобетонных балок. Объемная композиция из опор, поперечных балок и эскалаторов залита лучами солнца, проникающими через стеклянный потолок и превращающими подземную транспортную развязку в привлекательное публичное пространство.
(Станции метро “Площадь Св. Герарда” и “Таможенная площадь”. Будапешт, Венгрия)

Ради хорошей архитектуры стоит подождать поезда.

​Расскажут ли нам обломки зданий новую историю?
Строительный мусор, образовавшийся в результате стихийных бедствий, нашел чрезвычайно уместное применение в проекте нового исторического музея в Китае. Архитекторы использовали обломки домов, разрушенных землетрясением, в фасаде здания музея, построенного по заказу города Нинбо. Подобный подход позволил сделать музей одновременно и символом прошлого, и воплощением одной из наиболее продвинутых и плодотворных идей современности — адаптации уже существующих материальных объектов для нужд сегодняшнего дня.
(Городской музей Нинбо. Нинбо, Китай)

У кирпича нет срока годности.

​Может ли бункер превратиться в электростанцию?
В гамбургском районе Вильгельмсбург была кардинально переосмыслена одна из знаковых руин времен войны — зенитная башня-бункер. Из военного объекта бункер преобразился в “зеленую” электростанцию, которая почти не выделяет парниковых газов. Но история здания не забыта — в бункере, стоящем посреди жилых кварталов, есть открытые для широкой публики мемориальный центр и кафе.
(Энергетический бункер. Гамбург, Германия)

Архитектура напоминает нам, какой силой обладают наши воспоминания.

​Как превратить элеватор в художественный музей?
Старинный элеватор на набережной Кейптауна, состоящий из сорока двух бетонных цилиндрических башен - стал музеем. Поскольку в этом сооружении не было открытого внутреннего пространства, с которым можно было бы работать, архитекторы вырезали его непосредственно в восьми центральных башнях (новые технологии резки железобетона позволяют сохранить ровные края разреза и обогащают пространство новыми текстурами). В результате получился овальный атриум, со всех сторон окруженный бетонными структурами. В подземных тоннелях элеватора устроены мастерские, в которых работают художники.
(Музей современного искусства Африки фонда Цайтца. Кейптаун, Южно-Африканская Республика)

Здание, которое раньше кормило тело, теперь питает ум.

​Здание музея на бывшей кондитерской фабрике
Когда-то это здание было хранилищем сахара и муки и располагалось на территории кондитерской фабрики «Большевик» в Москве. Теперь фабрика превращена в деловой комплекс, а в причудливой круглой башне разместился Музей русского импрессионизма, спроектированный лондонским бюро John McAslan+Partners. Архитекторы решили сохранить необычную форму здания — в кирпичный цилиндр они встроили перекрытия так, что вышло целых пять этажей. Фасад обшили перфорированными металлическими панелями, и получился современный музей с тремя выставочными залами, учебной студией и кинозалом.

​Торгово-развлекательный центр на Дмитровском шоссе, 2018 г.
Наиболее рациональная форма для современного торгового центра — простая коробка. Торгово-развлекательный центр предполагает еще некое развлечение посетителя, и это здание начинает вас развлекать еще до того, как вы в него вошли: фасад предложенный мастерской Тотана Кузембаева выглядит как «застывший взрыв» скучной коробки. Причём эта визуальная деформация происходит дважды — ломанными формами и «маскировочной» текстурой панелей. Самое удивительное начинается в тёмное время суток: подсветка, встроенная в стыки панелей, превращает здание в инопланетный объект.

​Чтобы ощутить дух Италии, необязательно покупать билет на самолёт, достаточно приехать на одноимённую станцию в Москве.

Речь идет о станции «Римская», которая обладает единственным действующим фонтаном на территории московского метро. Станцию открыли в 1995 году. Композицию из колонн коринфского ордера и двух младенцев — основателей Рима Ромула и Рема — создал известный российский скульптор Леонид Берлин при участии итальянских архитекторов Джампаоло Имбриги и Андреа Куатрокки.

​Yama, она же Hohlovskaya ploschad'

В 2017 году в столице появилась Яма – это идеальное место, потому что оно спроектировано без функции, и таких мест России не хватает. Пока что русским архитекторам хорошо удаются проекты, в которых есть четкие функции и четкое функциональное зонирование. При таком подходе зачастую нет никакого внимания к идентичности места, а во-вторых, со временем функции могут и должны меняться. Хохловская площадь — это как раз попытка спроектировать место без функции. Людям нужны пространства, которые они смогут использовать так, как хотят.

A few years ago… на этом месте были какие-то задворки бульвара. Many years later… площадь сама генерирует вокруг себя энергию. В этом районе много студентов, и теперь они там пьют кофе, работают и учатся с ноутбуками, общаются. И к истории города можно прикоснуться (сценография проекта строится вокруг археологического памятника - стены Белого города). Из-за того, что оно лишено функции, это место и стало таким многофункциональным. Жаль только, что в реализации субтильность и утонченность многих элементов, заложенных французскими архитекторами (Djao-Rakitine Ltd), была утрачена. При всей своей внешней простоте этот проект очень сложный в детализации, что до конца воплотить не удалось. Это обстоятельство можно рассматривать как повод учесть ошибки и в будущем стремиться к лучшему.

​Туннель-телепортер под высоким напряжением
Расстояния — главная сложность парка Братеевская пойма в Москве. От крайних жилых многоэтажек до прибрежной зоны идти больше километра. Первое, что встречает у входа в парк, — защитные навесы под высоковольтными проводами. Это было требование ФСК ЕЭС — защитить дорожки от возможного обрыва и падения проводов в зоне 25 метров от проекции провода на землю. Ответом на задачу стала пространственная деревянная конструкция-туннель с решетчатыми стенами и потолком.

Попадая внутрь, движешься как будто в другом измерении времени и пространства. Туннель-телепортер длиной 215 метров переносит тебя сразу вглубь парковой территории.

Визуальный код места— сюрреалистичная красота природной территории, подвергшейся необратимому внедрению техногенной инфраструктуры. Решетчатые конструкции высоковольтных мачт живут в среде с дизайнерскими навесами и павильонами. Дружелюбная, наполненная светом конструкция, она удивительным образом создает атмосферу места и его идентичность.

🎲🎮 Как много игр вы знаете про архитектуру? Думаю, вряд ли много... Поэтому ловите ссылку на архитектурный тест про знание московского метро. Ну, я надеюсь на первый-то вопрос ответите все верно, так как мы его уже тизернули несколькими днями ранее.
pik.media/games/test-ugadaj-stantsiyu-moskovskogo-metro/

​Навес для курения под “грибами”…
Защитить людей от атмосферных осадков, дать тень солнечным летом и электрический свет в темную ночь — вот те функции, которые нужны человеку для комфортного перекура и сосредоточения.

В этом проекте навеса (Nefa Architects) на террасе офисного здания нашлось место для объектов из нержавеющей стали и столетних досок, мраморной крошке и уличной мебели.

С одной стороны, удалось создать гармоничное решение для контрастного к исторической московской среде «Даниловской мануфактуры» объекта, а с другой — нетривиальным образом интерпретировать образ детской площадки (навес-гриб). Вишенкой на торте (а точнее, на навесе в виде гриба) стала световая инсталляция.

Заглянуть внутрь саркофага и даже отправиться в Юрский период — сейчас в музеях можно не только познакомиться с искусством, историей и артефактами, но и испытать на себе новейшие технологии.

За какими инновациями идти в музей сегодня:

https://bit.ly/2ZtZhKh

​Могут ли кирпичи исцелять?
В 2011 году в местечке Бутаро открылся медицинский центр на 150 мест, который обслуживает почти 350-тысячное население Северной провинции Руанды. Несмотря на важность учреждения, у администрации возникли трудности с привлечением специалистов. Решение пришло в виде этих очаровательных жилых домиков для иностранного медперсонала, расположенных всего в пяти минутах ходьбы от больницы.

При строительстве домов архитекторы комплексно подошли к потребностям сообщества, в частности, использовали проект для обучения новым навыкам рабочих из числа местного населения. В мастерских, организованных прямо на стройплощадке, рабочие учились изготавливать прессованные земляные блоки — сейсмостойкий и долговечный строительный материал. Помимо этого, местных жителей учили делать для больницы мебель и светильники, а также знакомили их с принципами сберегающего земледелия, что может сыграть огромную роль в развитии сельского хозяйства в регионе. В общей сложности в процессе строительства было подготовлено 900 квалифицированных рабочих. Таким образом, в Руанду пришли более совершенные методы строительства, не говоря уже о хорошей медицине, — и это задел на несколько будущих поколений.
(Дома для врачей госпиталя Бутаро (Butaro Doctor`s Housing). Бутаро, Руанда)

Здания строят будущее.

​Хотели ли бы вы окончить здесь свои дни?
Этот уникальный комплекс социального жилья для пожилых людей демонстрирует, как в Португалии ценят качество жизни. Забота о человеке чувствуется в каждом элементе дизайна, основанного на традициях средиземноморского города, — улицы, площадки, скверы становятся естественным продолжением жилых помещений. С наступлением темноты прозрачные крыши начинают светиться, чтобы пожилые жители могли без труда передвигаться в ночное время. Эта схема освещения играет решающую роль и в экстренных случаях: при включении аварийной сигнализации внутри дома освещение крыши меняется с белого на красный, сигнализируя, что обитателям нужна помощь.
(Социальный комплекс Алкабидише. Алкабидише, Португалия)

Свет транслирует сообщение.

​Будут ли ваши дети навещать вас здесь?
Старость не должна быть синонимом одиночества. Этот дом для пожилых людей сочетает в себе функции инновационного лечебного учреждения и отеля. Каждый белый куб — это отдельная квартира, но обособленность апартаментов компенсируется обширным публичным пространством, вокруг которого и расположены жилые блоки. Плоские крыши длинного, извилистого в плане комплекса — превосходное место для прогулки, а в общем дворе пациенты собираются, чтобы пообщаться и обрести новых друзей.
(Комплекс для пожилых людей. Резиденция Алкасер-ду-Сал, Португалия)

Здания знают, что сила – в общении.

У ученых есть лаборатории. У архитекторов — временные конструкции. Эти разворачивающиеся структуры представляют собой миниатюрные эксперименты с формой и пространством.

​Может ли архитектура быть мимолетной?
Строгие линии этого павильона, собранного из стандартных акриловых труб, вдохновлены формой необработанных кристаллов драгоценных камней.
(Выставочный павильон Bvlgari. Манарат-Аль-Саадьят, Абу-Даби, Объединенные Арабские Эмираты)

​Может ли архитектура быть мимолетной?
Эта легкая палатка, разработанная в расчете на бурно развивающийся рынок передвижных кафе, изготовлена из гофрированного пластика и может раскладываться, чтобы вместить от двух до пятидесяти посетителей.
(Передвижная закусочная. Сан-Франциско, Калифорния, США)

​Может ли архитектура быть мимолетной?
Временный свадебный павильон парит в воздухе, едва касаясь земли благодаря надувному навесу, наполненному гелием и драпированному прозрачными тканями.
(Свадебный павильон Floatastic. Нью-Хейвен, Коннектикут, США)