Танки уже в городе. «Лебединое озеро» показывают на всех каналах. Борис Николаевич заведённый. Появляется Коржаков со словами: «Дача окружена. Вокруг стоит «Альфа!». Имелось ввиду специальное подразделение Комитета государственной безопасности СССР «Альфа».
Ельцин пишет воззвание. Пишет сам. Лично и собственноручно. Текст жёсткий. Против путчистов. Пытается связаться с Горбачёвым. Связи нет. Решил разослать своё воззвание. Напечатала воззвание, по-моему, дочь Елена. А я рассылал. У нас на даче факса не было, но он обнаружился у соседей. Мне дали список телефонов, и я побежал работать на факсе.
С дачи уезжали хаотично. Несколькими машинами. Ельцин уехал на «ЗИЛе» в Белый дом – резиденцию властей России. Коржаков сел на переднее сиденье. Передернул затвор автомата, открыл окно машины, был готов к бою. Это был тогда тот Коржаков, которого мы все любили и уважали. Мужественный, решительный. Ещё не испорченный большой властью и огромными возможностями, не возомнивший себя крупной политической фигурой.
Детей вывезли на микроавтобусе и спрятали, что даже я не знал где. Я на отцовской «Волге» повёз Наину Иосифовну и Татьяну. На КПП «альфист» остановил машину, осмотрел и потом пропустил. Мы приехали на московскую квартиру, где собственно, находились несколько дней. Наина Иосифовна, Татьяна и я. Валера и Лена были у себя дома.
Я зарядил карабин. На всякий случай. Мы понимали, что два охранника с пистолетами, которые сидят вместо консьержки на входе в многоквартирный дом, явно не спасут от серьезного нападения. Впрочем, и мой карабин не сильно бы помог, если бы проводилась хорошо разработанная операция. Возможно, карабин мог бы помочь отогнать каких-нибудь пьяных погромщиков. Или воров, решивших воспользоваться ситуацией.
Конечно, эти три дня мы были на нервах. Почти не спали. Иногда звонил Ельцин. Волновался. Мы тоже за него, конечно, волновались.
В итоге для нашей семьи все обошлось. Трагедии не случилось. Чем бы все закончилось для нас, если бы Борис Николаевич тогда проиграл? Не хочу даже говорить на эту тему. Ничего хорошего не было бы точно.
Я задаюсь часто вопросом. Если бы на месте Ельцина был бы кто-то другой в августе 1991 года, пошёл тот другой против путчистов или попытался бы договориться? Мой ответ: любой другой попытался бы договориться. Позвонил, встретился, обсудил бы ситуацию. Постарался бы найти компромисс. Так бы сделали, я думаю, Примаков, Силаев, Рыжков и многие другие деятели. Кстати, с бюрократической точки зрения это было логично. У советского руководства в руках была сила – армия, милиция, КГБ, партия. А что у Ельцина? Армия депутатов и Коржаков с ребятами. Ещё зять с карабином. Не много.
Но Ельцин был другой. Он хотел схватки, боя. Он завёлся. Он понял, что они трусят. У них нет вождя. Мир их не поддерживает. И он пошёл в атаку. С большими рисками. И победил.
Победив, потерял интерес к победе. Путчисты стали ему неинтересны. Он занялся более крупной фигурой – Горбачёвым. Через три месяца дожал и его.
Алексей Дьяченко, бывший зять Бориса Ельцина
