«Уважаемый крепостной крестьянин (впоследствии выкупленный), торговец мелким барахлом, любимец вдовствующей императрицы Марии Федоровны, Федор Никанорович Слепушкин издал пять книг и поучаствовал в огромном количестве изданий, в т.ч. для детского чтения. Сколько его стихотворений попало в корпус? Ровно ноль.

Для советского истеблишмента Слепушкин был неправильный крестьянин: водил дружбу с людьми сомнительной репутации, зависел от благодеяний императорской семьи и покровительства в аристократических кругах. В общем, Слепушкин в литературном марафоне никак не мог тягаться с другим известным поэтом-самоучкой, Алексеем Кольцовым, которого сам Белинский (главная зенитная пушка русской словесности) благословил на долгую литературную жизнь. Кольцов, конечно же, прекрасно издан (в 1939 и 1957 годах), и полностью представлен в корпусе».

«Забавно, что за Джоан Роулинг в России переживают страстнее и громче, чем у нее на родине. Хотите узнать, что такое травля, — спросите, например, у активистки Дарьи Серенко, которую за один пост в поддержку мигрантов преследовало запрещенное в России «Мужское государство»*: тысячи угроз, адрес, слитый в сеть, физические преследования.

Вся суть так называемой новой этики в том, что объектом сочувствия здесь всегда выбирают слабого. А у нас наоборот. Мы, русские, за сильных, состоявшихся и успешных переживаем гораздо больше, чем за тех, кто действительно нуждается в нашей защите. Ведь нашу любовь еще надо заслужить.

Такое особое русское умение жалеть тех, у кого и без нас все хорошо. Бедные актеры-абьюзеры, режиссеры-растлители, продюсеры-насильники и писатели-людоеды всегда найдут пристанище в России. Пусть их отменяет злой мир, мы не отменим их никогда».

«В 2015 году «Династия» была объявлена «иностранным агентом». И это было каким‑то совершенно несправедливым и жестоким решением. Дмитрий Борисович был по-настоящему обижен и расстроен. Он не только тратил на российскую науку и просвещение в стране личные деньги, но и был настоящим патриотом. Например, действие стипендий и грантов прекращалось, если ученый уезжал из страны. Не знаю, сколько было таких случаев, но это было обязательным условием их выдачи. Эмиграцию интеллектуальной элиты Зимин считал огромной проблемой, настоящей угрозой будущему России. Именно в 2015 году фонд планировал потратить на свои программы 435 млн рублей».

HAMLET: Oi! Horatio!
HORATIO: Yer?
HAMLET: I'm fucked. The rest is fucking silence.
(HAMLET dies.)