В рамках сюжета про удаление страницы Варвары Шмыковой с сайта центра Мейерхольда нашла настоящее позорище. Вот уж кто точно не находится в ситуации с дулом пистолета у виска, так это вот этот гражданин. Но всё равно счел нужным высказаться и перепутать Отечество с Высочеством

Сегодня (08.102.21) в Октябрьском суде Ростова-на-Дону было последнее слово у координатора «Открытой России» Анастасии Шевченко, которую уже более двух лет преследуют по статье «участие в нежелательной организации». Несколько недель назад я была у нее на суде в качестве свидетеля защиты. Рассказала суду о том, что это я, а не Настя, была учредителем «Открытой России», общественного движения, которое состоит только и исключительно из граждан Российской Федерации. И потому уже само по себе обвинение Насти абсурдно в формулировках. Граждане Российской Федерации не могут быть нежелательными в Российской Федерации. Рассказывала, что это я, а не Настя была организатором акции «Надоел» -- у меня в итоге даже административка была за нее. Показывала суду, что и у меня тоже есть пластиковая карточка, которая в деле Насти является одной из главнейших улик Настиной нежелательности. Ну а также о том, что очень странно выходит. Настю в Ростове преследуют уже более двух лет, а я в общем-то явно не самый преследуемый человек и что-то с этим делом совсем не так. От Насти явно надо отстать и закончить это дело, как пример невероятного позора для всех вообще. Почему для всех – я развивать мысль не буду. Но дело это является позорным именно для всех вообще.
Сегодня я тоже приехала на суд, но на суд не попала, потому что мне было стыдно настолько, вот просто настолько, что я даже не смогла прийти туда. Стыдно за все. За эти годы, потерянные Настей. За то, что сбежала, когда поняла, что все сыпется и дальше будет все плохо и очень плохо по вине всех сторон. За то, что не смогла найти правильных слов, чтобы вовремя помочь хорошим людям уйти от бессмысленного преследования. Тогда я находила в себе только ругань, а ругань люди плохо слушают. В общем, на конкурсе всех самых абсурдных и несправедливых политических дел в России, дело Анастасии Шевченко безусловно занимает первое место. Дело, в котором сильные и властные мужчины решают свои тупые политические конфликты. А жертвой решили избрать максимально приличную и честную многодетную маму, которая, как и все другие мамы особых детей лучше всех знает, что такое по-настоящему страшная жизнь в России.
18 февраля, в четверг, в 10:30 утра в Октябрьском суде Ростова-на-Дону будет приговор. Ростовский прокурор запросил безумный срок в пять лет. Вот последнее слово Насти. И приезжайте, пожалуйста, на приговор. Дело о том, что какое-либо мирное и гарантированно неэкстремистское объединение российских граждан может быть нежелательным – это действительно дело против каждого из нас. Российских граждан.

Анастасия Шевченко:

Уважаемый суд. Хочу рассказать, что я пережила за эти два с половиной года. Начну с небольшой арифметики. Очень жаль, что не пришел на мое последнее слово прокурор Пушнов, который великодушно запросил для меня пять лет на прошлом заседании и оставил разбираться со всем этим на женщин. Итак, простая арифметика. Больше двух лет домашнего ареста, плюс четыре года реального срока за вычетом отсиженного. Получается мне грозит больше шести лет заключения. Это выше, чем максимальный срок по моей статье. Если вы считаете, что домашний арест с двумя детьми в течении более двух лет – это не наказание, то я вам немного расскажу, как это – сидеть под домашним арестом с детьми. Тем более, что сейчас таких детей, которые сидят с родителями под домашним арестом или ждут своих мам и пап из колонии, которые там оказались исключительно за политические взгляды – таких детей все больше. Вот расскажу вам как дети мои во время обыска боялись, но ни слезы не проронили. Как дочка, которая здесь присутствует, тайком конфетки в сумку изолятора мне подкладывала. Как к старшей дочери в больницу не пускали, как бы я не просила. Как сын мой ночью просыпался и кричал: «Мама». Как девочка в 16 лет, да в 14 лет стала взрослой. Никакого переходного возраста не было. И как они сейчас вдвоем, после брошенной вскользь прокурором фразы про пять лет, считают дни и ждут приговора. Считают последние дни с мамой. Украдкой снимают меня на видео, чтобы на память осталось. Голос мой записывают. Вам этого мало, я не пойму? Когда вы напьетесь моей крови?

[......]

Я всегда жила открыто и продолжаю жить открыто. Обо всех своих ситуациях, жизненных встречах, поездках – я писала в блоге. Все свои доходы декларировала. Политические взгляды я никогда не скрывала. Отстаивала свою позицию на дебатах. Что касается двух административных дел, возбужденных по статье о нежелательных организациях, то я их рассматриваю исключительно, как момент грязной политической борьбы. На дебатах, а также в семинаре я участвовала исключительно как представитель Российского Общественного Движения «Открытая Россия». Я считала тогда и продолжаю быть уверенной сейчас, что объединение российских граждан не может быть нежелательным и к этом объединению закон о «Нежелательных Организациях» не относится. Эту же мою позицию подтвердил представитель Генпрокуратуры Куренной в интервью федеральным СМИ. Я вообще выступаю категорически против этой статьи о нежелательных организациях, потому что я считаю, что прокуратура не может преследовать российских граждан, не имея на то никаких оснований. Свое участие в российском общественном движении «Открытая Россия» я никогда не скрывала. Я, наоборот, с гордостью везде об этом говорила. Поскольку я выступаю за открытый диалог власти и общества, а не за пинки из-под запотевшего забрала. За открытые отношения с другими странами. За открытые и честные правила бизнеса. За открытые и настоящие выборы. За открытые и честные новости в СМИ. В чем моя вина в таком случае? Я просто хочу, чтобы мои дети и ваши дети жили в чистом, красивом городе. И в стране, где соблюдаются законы и права человека. В стране, где нет политических репрессий.

За это время я от своих преследователей и гособвинителей много раз слышала, что: «Ну это не мы…. Вы же все понимаете, это не мы, это Москва. Не мы решаем…» Нет, я не понимаю. Взрослые люди должны брать на себя ответственность за свои решения и поступки, а пока получается, как в песне Басты, земляка: «Я сам не пачкаю ручку, я просто помогаю палачу». Не надо так делать. Я прошу вас не участвовать в политических репрессиях. И прошу даже не для себя, а для вас и для ваших детей прошу – Людьми, оставайтесь, пожалуйста. Вот мое последнее слово.Больше двух лет домашнего ареста, плюс четыре года реального срока за вычетом отсиженного. Получается мне грозит больше шести лет заключения. Это выше, чем максимальный срок по моей статье. Если вы считаете, что домашний арест с двумя детьми в течении более двух лет – это не наказание, то я вам немного расскажу, как это – сидеть под домашним арестом с детьми. Тем более, что сейчас таких детей, которые сидят с родителями под домашним арестом или ждут своих мам и пап из колонии, которые там оказались исключительно за политические взгляды – таких детей все больше. Вот расскажу вам как дети мои во время обыска боялись, но ни слезы не проронили. Как дочка, которая здесь присутствует, тайком конфетки в сумку изолятора мне подкладывала. Как к старшей дочери в больницу не пускали, как бы я не просила. Как сын мой ночью просыпался и кричал: «Мама». Как девочка в 16 лет, да в 14 лет стала взрослой. Никакого переходного возраста не было. И как они сейчас вдвоем, после брошенной вскользь прокурором фразы про пять лет, считают дни и ждут приговора. Считают последние дни с мамой. Украдкой снимают меня на видео, чтобы на память осталось. Голос мой записывают. Вам этого мало, я не пойму? Когда вы напьетесь моей крови?

[......]

Я всегда жила открыто и продолжаю жить открыто. Обо всех своих ситуациях, жизненных встречах, поездках – я писала в блоге. Все свои доходы декларировала. Политические взгляды я никогда не скрывала. Отстаивала свою позицию на дебатах. Что касается двух административных дел, возбужденных по статье о нежелательных организациях, то я их рассматриваю исключительно, как момент грязной политической борьбы. На дебатах, а также в семинаре я участвовала исключительно как представитель Российского Общественного Движения «Открытая Россия». Я считала тогда и продолжаю быть уверенной сейчас, что объединение российских граждан не может быть нежелательным и к этом объединению закон о «Нежелательных Организациях» не относится. Эту же мою позицию подтвердил представитель Генпрокуратуры Куренной в интервью федеральным СМИ. Я вообще выступаю категорически против этой статьи о нежелательных организациях, потому что я считаю, что прокуратура не может преследовать российских граждан, не имея на то никаких оснований. Свое участие в российском общественном движении «Открытая Россия» я никогда не скрывала. Я, наоборот, с гордостью везде об этом говорила. Поскольку я выступаю за открытый диалог власти и общества, а не за пинки из-под запотевшего забрала. За открытые отношения с другими странами. За открытые и честные правила бизнеса. За открытые и настоящие выборы. За открытые и честные новости в СМИ. В чем моя вина в таком случае? Я просто хочу, чтобы мои дети и ваши дети жили в чистом, красивом городе. И в стране, где соблюдаются законы и права человека. В стране, где нет политических репрессий.

За это время я от своих преследователей и гособвинителей много раз слышала, что: «Ну это не мы…. Вы же все понимаете, это не мы, это Москва. Не мы решаем…» Нет, я не понимаю. Взрослые люди должны брать на себя ответственность за свои решения и поступки, а пока получается, как в песне Басты, земляка: «Я сам не пачкаю ручку, я просто помогаю палачу». Не надо так делать. Я прошу вас не участвовать в политических репрессиях. И прошу даже не для себя, а для вас и для ваших детей прошу – Людьми, оставайтесь, пожалуйста. Вот мое последнее слово.

Мы с коллегами на RT запустили небольшой ежемесячный видео дайджест с рассказом о том, какая работа ведётся по проекту #своихнебросаем . Вашему вниманию первый выпуск. Не обещаю хайпа, голых тел и мата. Это не развлекательное видео, да и повод - более чем серьезный: на кону жизни людей и их семей, наших людей.

Будет коротко о помощи, может, немного сухо, но по делу.

https://russian.rt.com/russia/video/830115-butina-daidzhest-svoih-ne-brosaem

Истинно религиозный конфликт (с элементами военного): Пурим против глобального потепления. https://www.rbc.ru/business/08/02/2021/602156109a7947176d32a1ab?from=from_main_4

Они издеваются

Приходит как-то правозащитник в больницу, а там станки-станки-станки (с)

Я безусловно считаю жлобством обсасывание «виллы Навального» — человек, вышедший из комы и находившийся в стадии восстановления, должен жить в комфорте. А бассейн — важнейший этап в любом процессе восстановления.

Но, простите, обвинение журналистов в том, что они обманом что-то сняли, причем со стороны других журналистов — это тоже что-то с чем-то.

Вы еще Албурова обвините, что он «обманом» с квадрокоптера снимает и ФСО не уведомляет об этом.

Есть такие люди, про которых даже когда очень хочется забыть и вычеркнуть их из людей, и растоптать их и сжечь, то всё равно хрен забудешь. И каждый раз будешь к ним и их имени возвращаться. По себе знаю.

https://t.me/slaboumieiotvaga1/6890

Кирилл, всё это ерничанье про дачу Джонсона в «Красной Поляне» — это отлично, но когда эти сраные [не мат, разрешено Роскомнадзором] санкции метили туда, куда планировали авторы санкций, а не по детям Воронежа? Про детей Польши не переживаю, по ним  селькохозяйственные антисанкции тоже ударили, но это пусть переживают другие. А вот за детей Воронежа переживаю.

https://t.me/kshulika/26571

И это я не говорю о том, как народ смотрит на всю эту санкционную деятельность в которой участвуют наши сограждане.

Вот сейчас рассуждаю без обсуждений того, что неужели я переживаю за Ротенберга. Нет, не переживаю. Но за оппозицию переживаю сильно, потому что с такими картами на руках расположить к себе народ точно не выйдет. Народ самым прямым образом думает, что это против них, а не против Ротенбергов. И правильно думает. Ударит это всё равно в итоге по детям Воронежа.

Ну и секторальные санкции конечно же никто не уберет. Просто Российская экономика будет еще сильнее загнана в угол, хотя куда уж дальше. А режим еще сильнее примет стойку осажденной крепости. И это означает наращивание диктатуры силовиков, откладывание обсуждения транзита власти еще на кучу лет, и прочий застой, который при любых санкциях будет всё равно продолжаться сколь угодно долго.

И да, детьми Воронежа конечно же окажутся не только самые бедные. Но и все, кто живет в России и топит при этом за санкции. Вы зачем себе хотите ухудшить жизнь? В чем логика? Почему вы всё на одни и те же грабли наступаете? Зочем?

Анастасия Шевченко:

Уважаемый суд. Хочу рассказать, что я пережила за эти два с половиной года. Начну с небольшой арифметики. Очень жаль, что не пришел на мое последнее слово прокурор Пушнов, который великодушно запросил для меня пять лет на прошлом заседании и оставил разбираться со всем этим на женщин. Итак, простая арифметика. Больше двух лет домашнего ареста, плюс четыре года реального срока за вычетом отсиженного. Получается мне грозит больше шести лет заключения. Это выше, чем максимальный срок по моей статье. Если вы считаете, что домашний арест с двумя детьми в течении более двух лет – это не наказание, то я вам немного расскажу, как это – сидеть под домашним арестом с детьми. Тем более, что сейчас таких детей, которые сидят с родителями под домашним арестом или ждут своих мам и пап из колонии, которые там оказались исключительно за политические взгляды – таких детей все больше. Вот расскажу вам как дети мои во время обыска боялись, но ни слезы не проронили. Как дочка, которая здесь присутствует, тайком конфетки в сумку изолятора мне подкладывала. Как к старшей дочери в больницу не пускали, как бы я не просила. Как сын мой ночью просыпался и кричал: «Мама». Как девочка в 16 лет, да в 14 лет стала взрослой. Никакого переходного возраста не было. И как они сейчас вдвоем, после брошенной вскользь прокурором фразы про пять лет, считают дни и ждут приговора. Считают последние дни с мамой. Украдкой снимают меня на видео, чтобы на память осталось. Голос мой записывают. Вам этого мало, я не пойму? Когда вы напьетесь моей крови?

[......]

Я всегда жила открыто и продолжаю жить открыто. Обо всех своих ситуациях, жизненных встречах, поездках – я писала в блоге. Все свои доходы декларировала. Политические взгляды я никогда не скрывала. Отстаивала свою позицию на дебатах. Что касается двух административных дел, возбужденных по статье о нежелательных организациях, то я их рассматриваю исключительно, как момент грязной политической борьбы. На дебатах, а также в семинаре я участвовала исключительно как представитель Российского Общественного Движения «Открытая Россия». Я считала тогда и продолжаю быть уверенной сейчас, что объединение российских граждан не может быть нежелательным и к этом объединению закон о «Нежелательных Организациях» не относится. Эту же мою позицию подтвердил представитель Генпрокуратуры Куренной в интервью федеральным СМИ. Я вообще выступаю категорически против этой статьи о нежелательных организациях, потому что я считаю, что прокуратура не может преследовать российских граждан, не имея на то никаких оснований. Свое участие в российском общественном движении «Открытая Россия» я никогда не скрывала. Я, наоборот, с гордостью везде об этом говорила. Поскольку я выступаю за открытый диалог власти и общества, а не за пинки из-под запотевшего забрала. За открытые отношения с другими странами. За открытые и честные правила бизнеса. За открытые и настоящие выборы. За открытые и честные новости в СМИ. В чем моя вина в таком случае? Я просто хочу, чтобы мои дети и ваши дети жили в чистом, красивом городе. И в стране, где соблюдаются законы и права человека. В стране, где нет политических репрессий.

За это время я от своих преследователей и гособвинителей много раз слышала, что: «Ну это не мы…. Вы же все понимаете, это не мы, это Москва. Не мы решаем…» Нет, я не понимаю. Взрослые люди должны брать на себя ответственность за свои решения и поступки, а пока получается, как в песне Басты, земляка: «Я сам не пачкаю ручку, я просто помогаю палачу». Не надо так делать. Я прошу вас не участвовать в политических репрессиях. И прошу даже не для себя, а для вас и для ваших детей прошу – Людьми, оставайтесь, пожалуйста. Вот мое последнее слово.Больше двух лет домашнего ареста, плюс четыре года реального срока за вычетом отсиженного. Получается мне грозит больше шести лет заключения. Это выше, чем максимальный срок по моей статье. Если вы считаете, что домашний арест с двумя детьми в течении более двух лет – это не наказание, то я вам немного расскажу, как это – сидеть под домашним арестом с детьми. Тем более, что сейчас таких детей, которые сидят с родителями под домашним арестом или ждут своих мам и пап из колонии, которые там оказались исключительно за политические взгляды – таких детей все больше. Вот расскажу вам как дети мои во время обыска боялись, но ни слезы не проронили. Как дочка, которая здесь присутствует, тайком конфетки в сумку изолятора мне подкладывала. Как к старшей дочери в больницу не пускали, как бы я не просила. Как сын мой ночью просыпался и кричал: «Мама». Как девочка в 16 лет, да в 14 лет стала взрослой. Никакого переходного возраста не было. И как они сейчас вдвоем, после брошенной вскользь прокурором фразы про пять лет, считают дни и ждут приговора. Считают последние дни с мамой. Украдкой снимают меня на видео, чтобы на память осталось. Голос мой записывают. Вам этого мало, я не пойму? Когда вы напьетесь моей крови?

[......]

Я всегда жила открыто и продолжаю жить открыто. Обо всех своих ситуациях, жизненных встречах, поездках – я писала в блоге. Все свои доходы декларировала. Политические взгляды я никогда не скрывала. Отстаивала свою позицию на дебатах. Что касается двух административных дел, возбужденных по статье о нежелательных организациях, то я их рассматриваю исключительно, как момент грязной политической борьбы. На дебатах, а также в семинаре я участвовала исключительно как представитель Российского Общественного Движения «Открытая Россия». Я считала тогда и продолжаю быть уверенной сейчас, что объединение российских граждан не может быть нежелательным и к этом объединению закон о «Нежелательных Организациях» не относится. Эту же мою позицию подтвердил представитель Генпрокуратуры Куренной в интервью федеральным СМИ. Я вообще выступаю категорически против этой статьи о нежелательных организациях, потому что я считаю, что прокуратура не может преследовать российских граждан, не имея на то никаких оснований. Свое участие в российском общественном движении «Открытая Россия» я никогда не скрывала. Я, наоборот, с гордостью везде об этом говорила. Поскольку я выступаю за открытый диалог власти и общества, а не за пинки из-под запотевшего забрала. За открытые отношения с другими странами. За открытые и честные правила бизнеса. За открытые и настоящие выборы. За открытые и честные новости в СМИ. В чем моя вина в таком случае? Я просто хочу, чтобы мои дети и ваши дети жили в чистом, красивом городе. И в стране, где соблюдаются законы и права человека. В стране, где нет политических репрессий.

За это время я от своих преследователей и гособвинителей много раз слышала, что: «Ну это не мы…. Вы же все понимаете, это не мы, это Москва. Не мы решаем…» Нет, я не понимаю. Взрослые люди должны брать на себя ответственность за свои решения и поступки, а пока получается, как в песне Басты, земляка: «Я сам не пачкаю ручку, я просто помогаю палачу». Не надо так делать. Я прошу вас не участвовать в политических репрессиях. И прошу даже не для себя, а для вас и для ваших детей прошу – Людьми, оставайтесь, пожалуйста. Вот мое последнее слово.

Вторник — день историй детей с ДЦП. Сегодня мы расскажем про Милену, Лию и Мансура.

1. Милена Григорян, 8 лет, Санкт-Петербург.

Нужны деньги на реабилитацию в петербургском центре «Первый шаг».

Сумма сбора: 252 тыс. рублей.

Милена появилась на свет на 30-й неделе беременности, роды были тяжёлыми. Кроме ДЦП, ей поставили диплегию, дисплазию тазобедренных суставов, косоглазие, пупочную грыжу. Семья боролась за свою девочку, её постоянно наблюдали неврологи, ортопеды, офтальмологи, хирурги, кардиологи. Благодаря этому сейчас она посещает школу, старается хорошо учиться, мечтает самостоятельно ходить. Но у родителей стало трудно с деньгами: детей много, поднимать надо всех, реабилитации нужны регулярные, и очередную они не тянут. Начался откат. Нужна помощь — вся семья очень боится потерять те результаты, которых Милена уже добилась.

Реквизиты:
4276 5500 7048 4020
(мама Аракельян София Ваниковна)
https://instagram.com/arakelyansofiko/

2. Лия Плохих, 1 год, Москва.

Нужны деньги на реабилитацию в московском центре «Вместе с мамой».

Сумма: 267 300 рублей.

Лия родилась в срок, но с большими проблемами: было грубое нарушение кровообращения, мозг сильно пострадал. Родителям сначала говорили, что у девочки просто особенности развития, которые пройдут со временем. Но потом они сделали малышке МРТ мозга и узнали диагноз. Мама оставила аспирантуру и работу, сидит дома вместе с дочерью и сыном (3 года), работает только папа. Лечение Лии стоит семье огромных денег (при этом живут они в ипотечной квартире). В ближайшее время очень нужно поехать на очередной курс. Денег на это нет.

Реквизиты:
2202 2010 7556 0025
(мама Плохих Елена Евгеньевна)
https://instagram.com/ellynot_in_kanzas/

3. Мансур Мухамбетов, 3 года, Оренбург.

Нужны деньги на реабилитацию в челябинском центре «Сакура».

Сумма сбора: 245 350 рублей.

Мансур родился недоношенным, долго был на ИВЛ. До десяти месяцев ему не могли поставить диагноз, и драгоценное время было потеряно. Тем не менее родители бросили на восстановление сына все силы. Чтобы получить возможность лечить мальчика, они переехали из Орска в Оренбург. Отец — монтажник — в новом городе хватается за любую работу, сейчас работает кладовщиком за 30 тыс. рублей. Денег семье едва хватает на оплату квартиры и еду. Врачи говорят, что у Мансура хорошие шансы начать ходить и говорить, но нужны реабилитации. Вот только надеяться семье не на кого и денег взять неоткуда.

Реквизиты:
2202 2007 3116 0501
(мама Мухамбетова Жанна Жумабаевна)
https://instagram.com/mans_i_mams/

Остальные истории детей с ДЦП вы сможете найти на канале нашего проекта на платформе «Яндекс.Дзен»

Кстати, Монголия во всех американских исследованиях о том, какие страны правильно развиваются, а какие неправильно — это единственная пост-коммунистическая авторитарная/тоталитарная страна в которой удалось построить демократию и вообще это правильная страна по их классификации. Венгрия, например, в этот список не входит.

В общем, если говорить про вакцинную дипломатию и продвижение возможностей достижений России для достижения мира во всем мире, именно регистрация Спутника в Монголии является очень хорошей новостью.

https://t.me/rt_russian/58752

*Страны Балтии в классификации почему-то отдельно идут, хотя с моей точки зрения в Эстонии,  несмотря на совершенно неприличный для современного мира и европейских ценностей уровень апартеида, уж точно есть демократия и вполне приличного уровня. Правда, она только для эстонцев и тех пост-советских людей, которые поняли-приняли правила апартеида буквально внутри себя. То есть не просто изображают, что так правильно, но и верят в такую картину мира

«Опрос» по делу у митинге 23 январе от Владивостокских силовиков.

https://www.facebook.com/100000071930283/posts/3944292332249792/?d=n

Бу

Ну так может вы начнете понимать степень моего ОПУПЕНИЯ [Не мат! Роскомонадзор!] еще на стадии 2014го года, а не хейтить меня?

https://t.me/pr_russia/27368

Господи, как хорошо, когда всем сторонам хорошо. И ни одна из сторон даже ничьи части тела в Фонтанку не скидывает. Вот что значит гражданский мир и согласие!

https://t.me/readovkanews/17856

Зая, ты?