Пётр Фёдоров закрывает тему травли Насти Поповой.
У Петра нет своего телеграмм-канала, но текст он написал, я им хочу поделиться. Потому что согласен с первого до последнего слова: не Насте вас, паскуды, бояться. И другого для вас слова не придумано.
Часть 1:
«Встречал я в жизни низость, моральную нечистоплотность, встречал пошлость и подлость, но не встречал еще такого ПАСКУДСТВА, которое распространяют в сетях те, кто решил отомстить корреспонденту ВГТРК Насте Поповой за ироничный и безупречный по фактам сюжет об апартаментах Навального во Фрайбурге, где он после выздоровление ожидал завершения монтажа 3D фантазии о «дворце Путина».
Я называю эту молодую женщину Настей потому, что знал ее еще подростком, а отца ее Андрея Попова еще больше – 40 лет. Я работал тогда в международном отделе радиостанции «Маяк», а Андрей прилетел из Бейрута монтировать фильм о гражданской войне в Ливане. Эта война с разной степенью интенсивности длилась 15 лет и Андрей находился в эпицентре трагедии, под ударами американской авиации, под обстрелами 460 мм орудий линкора США «Нью-Джерси», под угрозой взрывов боевиков.
Фронтовой корреспондент? Да! И тончайший аналитик, раскладывавший по полочкам хитросплетение противоречий между суннитской, шиитской и христианской общинами страны, а также набравшими силу структурами палестинских беженцев. Это он помогал обеспечивать операцию прикрытия при освобождении 5 советских дипломатов, захваченных в Бейруте террористами. Четверо были освобождены, один скончался в плену от раны, полученной при сопротивлении.
Это я рассказываю тем, кто по неведению мог поверить паскудам, написавшим, что Андрей не любил Родину и отсиживался на Ближнем Востоке. Ну да! Во время переворотов, событий Арабской весны, бомбардировок Ливии – курорт!
Андрей Попов провел на Ближнем Востоке большую часть своей профессиональной жизни. Он так служил России и служба эта была очень нужна. Банально было бы сказать, что он был глазами и ушами России в этом сложнейшем и важнейшем регионе – он был нашим интеллектом на Ближнем Востоке, уникальным экспертом не только в политике, истории, но нравах и обычаях разных стран региона.
И рядом все время была его жена, Лера, образец женственной храбрости. Я был у них в Каире. Это было время, когда нашим корреспондентам за рубежом приходилось выживать в условиях скудного финансирования из Москвы. Такое время было. Но встретило меня по-нашенски хлебосольное и щедрое на улыбки семейство. Андрей провез меня по Каиру, показав основные достопримечательности. Но главным впечатлением поездки для меня стал «язык клаксонов» каирских водителей, которым Андрей владел в совершенстве. Гудками шофер дает там знать, что ему надо налево или направо, что он тормозит, или наоборот спешит и просит дать дорогу. Приветствуют знакомых и переругиваются тоже гудками.
Нормальные люди в России гордятся Семеновым-Тянь-Шанским, Миклухо-Маклаем, Арсеньевым (паскудам заглянуть в энциклопедию), Андрей Попов был из этого ряда великих открывателей мира. Простился я с Андреем в Москве. Хорошие люди стояли вокруг гроба. Сильные и добрые. С такими куда угодно вместе надежно отправиться.
Стояли родные. Жена, сын, дочь. Анастасия, Настя.
Скажите, паскуды, знаете ли вы еще женщину-репортера, награжденную боевой медалью «За Отвагу»? Это она в самом начале конфликта в Сирии приехала туда по своей воле и верности профессии и 8 месяцев вела репортажи из самых горячих точек разгоревшийся Гражданской войны.
Это ее кадры использовали эксперты ООН при расследовании химической атаки в Хан-эль-Асале. Это ее благодарил за бесстрашие министр Сергей Лавров, бесстрашие, которое бетонным монолитом закрепило наши дипломатические позиции в Сирийском конфликте. Настю силой отозвали из Сирии, потому что опытные люди заметили, что Настя потеряла страх перед военной опасностью.
Андрей рассказывал, что дочь не разговаривала с ним 5 месяцев. Настя думала, что именно отец инициировал ее возврат из Сирии. И только когда Настя из первых уст узнала правду, позвонила отцу, извинялась и помирилась.
