#личное#личное
Однажды я подарила знакомой книгу Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» (если не читали, то она о раскулачивании и высылке татар в Сибирь в 30-е годы 20 века). Знакомая очень удивлённо на меня посмотрела и спросила, зачем я читаю такие тяжёлые книги. Я не нашлась, что ответить.
А вчера я поняла, почему меня очень интересует тема человека в ужасных обстоятельствах (концлагеря, ссылка, бегство от войн и невзгод). В этих обстоятельствах очень ярко проявляется характер, человек показывает лучшее и худшее в себе. И то, как он потом живёт с этим опытом, то, каким делает его этот опыт, — это великое страдание и великий дар. Я не хочу проходить через те же обстоятельства, но хочу прикоснуться к этому опыту.
Закончу очень важной для меня цитатой из книги, которую я уже рекомендовала пару постов назад.
На распределении в концлагере, когда автора спросили, кем ей приходится её мать, сестрой или матерью, она ответила, что матерью. И её мать отправили в ту очередь, что шла в газовые камеры — взрослых, пожилых и детей до 14 лет отправляли на смерть.
Эдит Эва Эгер «Выбор. О свободе и внутренней силе человека»
«Если бы я знала, что мою мать уничтожат в тот день, я сказала бы другое слово. Или вообще ничего. Я пошла бы за ней в душ и погибла бы вместе с нею. Я могла бы сделать что‑то другое. Я могла бы сделать большее. Я верю в это.
И все же. (Опять это «все же» — опять этот щелчок затвора автомата.) Как легко жизнь может превратиться в литанию вины и сожаления, песнопение с одним и тем же рефреном о невозможности простить себя. Как легко жизнь, которой мы не жили, становится единственной жизнью, которую мы превозносим. Как легко мы поддаемся искушению нашего воображения, что владеем собой, что когда‑то владели собой, что слова или поступки, которые нам следовало сказать или совершить, обладают силой излечивать боль, стирать страдания, уничтожать потерю — только бы произнести или исполнить их. Как легко мы поклоняемся культу выбора, который, как нам кажется, мы могли или должны были сделать.
Могла ли я спасти свою мать? Возможно. И всю оставшуюся жизнь придется жить с этой возможностью. Я могу казнить себя за то, что сделала неверный выбор. Это моя прерогатива. Или могу принять, что более важный выбор не тот, который я сделала тогда, когда была голодна и перепугана, когда нас привезли в неизвестность и окружили автоматчиками с собаками, когда мне было всего шестнадцать, — а тот, что делаю сейчас. Выбор принять себя той, какая я есть, а я человек несовершенный. И выбор принять ответственность за собственное счастье. Простить свои слабости, недостатки и восстановить свою невиновность. Прекратить спрашивать себя, чем я заслужила свою жизнь, чем заслужила свое выживание. Делать лучшее, на что я способна, и служить людям. Делать все, что в моих силах, и почитать родителей, чтобы их смерть не была напрасной. Делать все, что в моих силах, — а в этом мои возможности ограничены, — чтобы будущие поколения не испытали того, что познала я. Быть полезной, работать до последнего дня, жить полной жизнью и наслаждаться ею и каждый миг делать мир немножко лучше. И наконец, наконец, перестать убегать от прошлого. Сделать все, чтобы искупить его и затем отпустить. Я могу сделать выбор, который способен сделать каждый из нас. Я никогда не смогу изменить прошлого. Но смогу спасти жизнь — она моя. Та, которой я живу прямо сейчас, в этот драгоценный миг».
#книги
