Джорджо Агамбен
Изобретение эпидемии
Столкнувшись с
истеричными, иррациональными и совершенно необоснованными чрезвычайными мерами, принятыми против предполагаемой эпидемии коронавируса, мы должны начать с декларации Национального исследовательского совета (CNR), в которой говорится не только о том, что «в Италии нет эпидемии атипичной пневмонии (SARS-CoV2)», но и о том, что «инфекция, согласно эпидемиологическим данным, имеющимся на сегодняшний день и основанным на десятках тысяч случаев, вызывает легкие/средние симптомы (своего рода грипп) в 80–90% случаев». В 10–15% случаев может развиться пневмония, но в подавляющем большинстве случаев в легкой форме. Подсчитано, что только 4% пациентов нуждаются в интенсивной терапии».
Если это реальная ситуация, то почему средства массовой информации и власти делают все возможное, чтобы распространить состояние паники, провоцируя тем самым настоящее чрезвычайное положение с серьезными ограничениями в передвижении и приостановкой повседневной жизни в целых регионах?
Объяснить такую непропорциональную реакцию могут два фактора. Прежде всего, вновь проявляется тенденция к использованию чрезвычайного положения в качестве нормальной парадигмы для власти. Законодательное постановление, сразу же утвержденное правительством «по соображениям гигиены и общественной безопасности», фактически приводит к подлинной милитаризации «муниципалитетов и районов, в которых присутствует хотя бы один человек, у которого тестирование положительное и источник передачи неизвестен, или в которых есть хотя бы один случай, не поддающийся описанию, для человека, недавно вернувшегося из района, уже пораженного вирусом». Такое расплывчатое и неопределенное определение позволит быстро распространить чрезвычайное положение на все регионы, поскольку практически невозможно, чтобы другие подобные случаи не появились где-либо еще. Рассмотрим серьезные ограничения свободы, содержащиеся в указе: a) запрет на выезд любых лиц из пострадавшего муниципалитета или района; b) запрет на доступ к пострадавшему муниципалитету или району посторонних лиц; c) запрет на приостановку мероприятий или инициатив любого характера и любой формы собраний в общественных или частных местах, в том числе культурного, рекреационного, спортивного и религиозного характера, включая закрытые пространства, если они открыты для публичного посещения; d) закрытие детских садов, служб по уходу за детьми и школ всех уровней, а также запрет на посещение школ, высших учебных заведений и профессиональных курсов, за исключением заочного обучения; e) закрытие для публики музеев и других культурных учреждений и мест, перечисленных в статье 101 кодекса культурного и ландшафтного наследия, в соответствии с законодательным декретом № 42 от 22 января 2004 года. Также приостанавливается действие всех правил, касающихся свободного доступа к этим учреждениям и пространствам; f) приостановка всех образовательных поездок как в Италии, так и за границу; g) приостановка всех процедур публичных экзаменов и всей деятельности государственных учреждений без ущерба для предоставления основных и коммунальных услуг; h) осуществление карантинных мер и активного наблюдения за лицами, имевшими тесные контакты с подтвержденными случаями инфицирования.
Непропорциональная реакция на то, что, согласно CNR, не слишком отличается от обычного флюса, который вздувается у нас каждый год, является вполне вопиющей. Как будто в условиях, когда терроризм исчерпан как повод для принятия исключительных мер, изобретение эпидемии дает идеальный предлог для их распространения за пределы каких-либо ограничений.
Другим не менее тревожным фактором является состояние страха, которым в последние годы, очевидно, заразилось сознание индивидов, и которое трансформируется в настоящую жажду ситуаций коллективной паники, и для которой эпидемия вновь дает идеальный предлог. Поэтому в отвратительном порочном круге ограничения свободы, налагаемые властью, принимаются во имя стремления к безопасности, которое было создано теми же самыми правительствами, которые сейчас вмешиваются, чтобы удовлетворить его.
