Лето в Гонконге - это время 颱風, или, по-простому, тайфунов. Порывы ветра во время нешуточных тайфунов достигают скорости 220 км/ч, (>60м/с) что достаточно, чтобы унести любого молодого нахала в океан. Поэтому с 1884 года местная обсерватория оповещает публику о силе и опасности приближающегося чудовища - когда-то это делалось при помощи фонарей на горе, а сегодня тебе об этом скажет любой домашний прибор.

Наиболее часто используются три типа сигналов: typhoon signal 1, signal 3 и signal 8, расшифровывающиеся, соответсвенно, как Standby, Strong Wind и Storm. К восьмому сигналу добавляют также буквы NW, NE, SE, SW, обозначающие направление ветра. Это делается по традиции - когда-то пользователями сигналов были, в основном, моряки.

Есть, помимо этого, еще сигналы 9 (Increasing Storm) И 10 (TYPHOON), но в XXI веке это грозное слово раздавалось из уст гонконгской обсерватории лишь дважды - тайфун "Винсент" в 2012 (138 пострадавших) и "Хато" в прошлом году, когда ранены были 129 человек, а ущерб составил около $7 млрд.

Если ты работаешь в Гонконге и утром утюг говорит, что объявлен сигнал 8, значит можно спокойно снимать рубашку с доски и идти досыпать. На работу идти, в отличие от сигналов 1 и 3, необязательно. Если категорию в течение дня понизили, то у тебя есть два часа, чтобы показаться в офисе, но только если это сделали до часу дня. Если public announcement прошел хоть в 13:00:01, можешь спать дальше.

Восемь часов, когда из дома выхожу я - это уже вторая, если не третья волна утреннего рабочего трафика. Самыми первыми - сталкиваясь в дверях с ночными уборщицами - в офисы заходят трейдеры, у которых начало торгов в половину десятого - это, скорее, середина рабочего дня. До этого момента нужно успеть вникнуть в новости, подготовить клиентские апдейты для сейлзов по ключевым рынкам (черная работа, часто выпадающая молодым аналитикам), провести утреннюю летучку и подготовить позиции. То есть, на работе они часов в 6. На байсайде день начинается на два с половиной часа позже.

Фотоперерыв в офисном pantry.

Лучшие презентации инвестпроектов часто проходят без всяких слайдов (учитывая, что это, конечно, не first look). Самое важное, на взгляд корпоративного покупателя - это увлеченный идеей и закаленный в предыдущих боях менеджмент, особенно, если это minority deal без операционного участия. Так уж мы устроены, что личный контакт для нас важнее любых графических проекций - даже очень впечатляющую диаграмму (ту, что стремится вверх на фоне растущих стопок золотых монет или сверкающих горных пиков) трудно записать в систему своих или чужих, с ней сложно ассоциироваться, ее нельзя захотеть.

Хорошие селл-сайд посредники знают об этом и всегда зовут фаундеров на встречи с инвесторами, где у тех основная задача - убедительно произнести древнюю, как жизнь, итерацию: любите меня.

Не желая поучать никого о способах достижения успеха в профессии до тех пор, пока у меня не будет своего хотя бы $100 мм фонда (помните Марка Баума? "Word gets out and every loser with a fund and a couple of millions is gonna be jumping on this"), я, тем не менее, хочу сказать следующее: важно помнить, что не боги обжигают горшки. За всеми bulge bracket фирмами стоят точно такие же люди, как вы - которые когда-то не знали, с какой стороны подступиться к структурированию сделки или созданию маркетинговой стратегии.

Эти леди и джентльмены когда-то ехали в метро на интервью и потели.

Часто фаундеры молодых компаний с перспективным продуктом приходят в фонды лишь с одной из двух главных цифр - с размером необходимого капитала (например, $50 мм), но без процента капитала акционерного, который они готовы уступить (к примеру, 20%). Они боятся продешевить. Их план - посмотреть рынок, собрать предложения и уже потом решать, сколько доли отдать, причем бóльший valuation (т.е., согласие на меньшую долю за $50 мм) не обязательно будут определяющим моментом - важны еще операционная и экспертная поддержка, которую им сможет оказать покупатель и будущий партнер.

Разумеется, их селл-сайд посредник (инвестбанк), если он есть, тоже сделает свою оценку, просто для ориентира, но они покупать не намерены, поэтому это теория, а не рынок. А за рынок будет говорить фонд, если дело дойдет до бида.

Однако прежде, чем это произойдет, аналитикам фонда нужно провести оценку стоимости таргета. Там будет очень много соображений - от вероятности наступления ключевого события (например, получение разрешения регулятора на продажу продукта на территории важного рынка) до оценки будущих денежных потоков к акционерам и альтернативных издержек вложения капитала. Трудность с оценкой молодых фирм заключается в том, что у них еще нет истории, по которой можно судить о реалистичном объеме продаж и темпе их роста.

Написать про то, как проходит оценка компании?

▪️ 100% (38) ✅
🔸🔸🔸🔸🔸🔸🔸🔸

▫️ 0% 🚫

👥 38 - всего голосов

Мне всегда немного грустно смотреть на умирающие компании (как правило они попадаются мне при анализе референтной группы таргета). Когда-то она была вполне успешной и даже прошла листинг на вторичной торговой площадке где-то в Европе, но с тех пор у конкурентов появились новые разработки, завоевавшие рынок, а она так и осталась сидеть над стремительно исчезающих кучкой старых партнерств. Котировки Bid и Ask разошлись больше, чем на 10%, и, кажется, им уже не сойтись - линия объема торгов лежит на дне ценового графика мертвой змеей. Старомодный сайт компании все еще храбрится, по привычке описывая себя словами "market leader" и "industry innovator", а в секции корпоративных ценностей все еще сказано, что их цель - "deliver cutting edge know-how to improve quality of lives", но правду, торчающую из трех полугодовые отчетов подряд, не утаить: за 2017 компания заработала для акционеров €35.000 евро, что на продажах в €11мм является, конечно, просто упражнением в толковании правил финансовой отчетности.

В следующем же квартале в книге отражены чистые потери в €400.000.

Мойка окон. #тожеальпинизм

Я давно живу в Китае и потому очень редко попадаю в ловушки разницы культур - разве только дело касается той небольшой порции гонконгского менталитета, которая совсем не совпадает с материковой. Как раз такой случай произошел со мной на прошлых выходных, когда я ехал с пляжа домой.

В гонконгских минибасах запрещено стоять во время движения, хотя иногда на это закрывают глаза. Впереди меня в автобус зашла семья с маленьким ребенком, который был мне совершенно не виден, и потому я уверенно приложил к считывателю транспортную карту, думая, что мне как раз осталось последнее место. Но семья заняла весь задний ряд, и я оказался посреди салона, словно проигравший в игре со стульями.