Зачем Лукашенко воюет с войной
(Ирина Алкснис специально для газеты
ВЗГЛЯД)
Идеологическое дистанцирование от России последних лет, заигрывание с националистами и прочие неприятные для нас моменты – поверхностная мелочь по сравнению с отречением Лукашенко от ВОВ. Дело в том, что именно она – Великая Отечественная война – была положена им в основу государственного строительства Белоруссии. Вернее, опора была сделана на правопреемство советского проекта в целом, но именно ВОВ была и остается краеугольным камнем белорусской государственности в том виде, в каком за четверть века ее построил Лукашенко. И это был действительно блестяще сделанный выбор, далеко не в последнюю очередь обеспечивший успех всего проекта.
Белоруссия может служить наиболее чистой квинтэссенцией советского самоощущения и позиционирования себя по отношению к ВОВ. Во многих других республиках (на той же Украине или в Прибалтике) имел место существенный гражданский раскол по отношению к войне – что, собственно, и повылезало у нас на глазах вновь. Даже в России (тогда РСФСР) хватает потенциально скользких тем, связанных с коллаборационизмом, нелояльностью советской власти и т. д. В Белоруссии все это было сведено к минимуму. Республика пережила ужасающую оккупацию с катастрофическими жертвами, но ответила массовым, по-настоящему народным сопротивлением врагу. Вместо предуготованной ей судьбы бессловесной жертвы, она выбрала путь сопротивления – и победила. Так вот, выдернуть из фундамента современной белорусской государственности этот концепт, заменив его стандартно-европейским подходом «мы – жертвы разборок великих держав», без роковых для этой самой государственности последствий просто нельзя, поскольку это идет поперек глубинных основ гражданского самосознания белорусского общества.
И вот мы наблюдаем, как Александр Лукашенко после идеологических изменений, в общем, «косметического» толка, приступил к по-настоящему фундаментальному процессу – попытке извлечь ВОВ из идейного основания белорусского государства. Его соображения, логику и даже чувства можно понять. Вопрос в том, понимает ли он сам, насколько опасным и по-настоящему роковым для построенного им государства является затеянный процесс.