Гимн «Магутны Божа»
Сегодня противники протестов в Беларуси в качестве аргумента о продажности протестующих используют аргумент о том, что они поют гимн был, который написан коллаборационистами, сотрудничавшими с фашистскими войсками на оккупированных территориях.
Текст гимна, тогда в виде стихотворения «Молитва» был написан поэтессой Натальей Арсеньевой в 1943 году. В это время она действительно жила в оккупированном Минске и публиковалась в оккупационной прессе. Впоследствии она иммигрировала, жила и работала в США и раскаивалась в этой деятельности, объясняя, что искала в оккупантах спасения от советской власти (которая перед этим отправила ее в ссылку в Казахстан) и не хотела верить, что они могут быть такими.
Я не знаю, насколько ее раскаяние было искренним и не хочу морально оценивать то, что она делала во время войны. Не потому что тексты в газету – это не преступление. Сегодня мы как раз знаем, что это как раз может быть таким же преступлением, как расстрел мирных граждан.
Мне кажется важным другое. Сегодня беларусы воспринимают текст этого произведения в отрыве от личности автора. Например, для меня в детстве этот гимн был первой молитвой, которую я выучила. У меня не религиозная семья, а «Магутны Божа» в 90-е был у нас все время по телевизору, радио и в книгах. В тот момент никто ничего не говорил о деятельности его автора, а Википедии не было. Для моего поколения этот текст стал молитвой за страну, существующей вне идеологических установок. То, что в Беларуси проходит официальный, а не оппозиционный фестиваль духовной музыки под таким названием говорит о том, что ни для кого из живущих там нет четкой ассоциации между ним и коллаборационистами. Их В Беларуси вообще сегодня никто не поддерживает и никто не предлагает чтить их память (есть отдельные люди, но в каждой стране есть отдельные люди, которые что-то поддерживают).
Ситуация с гимном – это почти идеальный пример концепции «смерть автора» Роллана Барта. Роллан Барт пишет о том, что анализируя текст, в нем надо видеть его структуру, семиотику, приемы, но при этом нельзя объяснять что-либо из текста биографией его автора. Барт считает, что мы не может понять, что действительно «хотел сказать автор», а значит попытки это сделать не имеют смысла, а значит трактовать можно только то, что мы видим и только из нашего собственного опыта.
Беларусы именно так поступают с этим гимном – видят в нем то, что сами хотят видеть. А текст это позволяет, потому что он максимально нейтрален: не отсылает ни ко времени, ни к конфессии, это просто просьба о счастье и благополучии для страны.