A
знакомый перекатился в краеведы (но иногда даёт комментарии)
Size: a a a
2020 February 22
A
MP
Как ни странно, сейчас мой круг общения как-то вдруг науку полюбил, еще лет пять назад 95% всех однокурсников работал в частном секторе
A
Как ни странно, сейчас мой круг общения как-то вдруг науку полюбил, еще лет пять назад 95% всех однокурсников работал в частном секторе
кем работал?
MP
Ну вот из примеров кто со мной учился на факультете
MP
A
я чёт думал, он сильно старше
MP
на год
MP
вот мой препод по статистике
MP
1987 года рождения
MP
MP
вот мой однокурсник и вообще лучший друг
MP
еще один
A
sheeeeiiiiiiit
A
солидный у тебя круг общения
PK
L U H O R Y
MP
Проект GDELT проанализировал более миллиарда (!) новостных сообщений о протестах по всему миру с 1979 по 2019 год.
"Участники проекта стремятся показать, как менялась протестная активность на глобальном уровне.
По их задумке, чем больше писали о протесте, тем он значимее. То есть они замеряют именно информационный след, что имеет свои издержки. В этой логике небольшой (по количеству участников и охвату территории), но хорошо освещаемый протест (Шиес например) более значим, чем многотысячная акция, не привлекшая должного внимания (например Элиста 2019-2020).
В итоге, авторы выделяют три закономерности.
1) В странах, где протесты были 30-40 лет назад, они имеют свойство повторяться впоследствии. Хотя есть нюанс. Новостные сообщения могут быть посвящены годовщине старых протестов, хотя новых не случилось. Например, Россия в 2017, когда вышло много текстов о событиях февраля и октября 1917 года.
2) С ростом цифровизации мы стали больше знать о локальных акциях протеста во всех уголках планеты. При этом количественно протестов не стало существенно больше. Видимо, имеет место некоторое знамещение. 40 лет назад газета могла опубликовать 100 сообщений о протестах в условном Центре. Сегодня, об акциях в Центре напишут 20 статей, а остальные 80 уйдут под многочисленные заметки о периферии.
От себя добавлю, что несмотря на цифровизацию, сообщения о протестах в мире разнятся. Стачка в Париже по-прежнему может получить больший отклик, чем массовый бунт в глубинах Африки. Кроме того, некоторые страны остаются закрытыми и малоизвестными для остального мира. Много мы знаем о протестах в Северной Корее или Чаде?
3) Арабская весна имела большой эффект. После нескольких лет относительного затишья перед событиями на Ближнем Востоке и в Северной Африке произошел резкий скачок в глобальном освещении протестов, однако это не единственный и даже не самый большой пик упоминаемости."
(с) Политолог Евгений Иванов
"Участники проекта стремятся показать, как менялась протестная активность на глобальном уровне.
По их задумке, чем больше писали о протесте, тем он значимее. То есть они замеряют именно информационный след, что имеет свои издержки. В этой логике небольшой (по количеству участников и охвату территории), но хорошо освещаемый протест (Шиес например) более значим, чем многотысячная акция, не привлекшая должного внимания (например Элиста 2019-2020).
В итоге, авторы выделяют три закономерности.
1) В странах, где протесты были 30-40 лет назад, они имеют свойство повторяться впоследствии. Хотя есть нюанс. Новостные сообщения могут быть посвящены годовщине старых протестов, хотя новых не случилось. Например, Россия в 2017, когда вышло много текстов о событиях февраля и октября 1917 года.
2) С ростом цифровизации мы стали больше знать о локальных акциях протеста во всех уголках планеты. При этом количественно протестов не стало существенно больше. Видимо, имеет место некоторое знамещение. 40 лет назад газета могла опубликовать 100 сообщений о протестах в условном Центре. Сегодня, об акциях в Центре напишут 20 статей, а остальные 80 уйдут под многочисленные заметки о периферии.
От себя добавлю, что несмотря на цифровизацию, сообщения о протестах в мире разнятся. Стачка в Париже по-прежнему может получить больший отклик, чем массовый бунт в глубинах Африки. Кроме того, некоторые страны остаются закрытыми и малоизвестными для остального мира. Много мы знаем о протестах в Северной Корее или Чаде?
3) Арабская весна имела большой эффект. После нескольких лет относительного затишья перед событиями на Ближнем Востоке и в Северной Африке произошел резкий скачок в глобальном освещении протестов, однако это не единственный и даже не самый большой пик упоминаемости."
(с) Политолог Евгений Иванов