Предыдущий канал почему-то половине людей не показывали; надеюсь, с этим получше будет! В общем, давай по новой: меня зовут Шурик Горбачев, я журналист; это что-то вроде по возможности ежедневной версии моего блога, где будут появляться заметки про всякие тексты из разнообразных медиа (как правило — так называемые лонгриды) и — эксклюзив — документальные фильмы, а также мысли по их поводу. Приведем пример.

Досматриваю наконец прошлогодний сезон документального сериала Vice на HBO; вчера дошло до сюжета про ГМО — и надо сказать, что мои взгляды по данному вопросу после его просмотра сильно изменились. Сюжет совсем чуть-чуть касается потенциальных долгосрочных эффектов модифицированных продуктов на здоровье, зато ставит ряд проблем, о которых я раньше не задумывался.
— ГМО-зерна все одинаковые, и вместо того чтобы каждый год сажать свои собственные постепенно мутировавшие зерна, фермеры покупают один и тот же вид у поставщико, что сильно обедняет генетическое разнообразие культур. Проблема у этого такая, что если, положим, возникнет какой-то смертельный для  ГМО-кукурузы вирус, он потенциально беспрепятственно уничтожит и заразит всю ГМО-кукурузу по всей планете, и привет.
— Разумеется, есть проблема и с капитализмом: рынок ГМО дико контролируется компанией Monsanto (наша, из Миссури!), которая по сути навязывает эти зерна странам вроде Парагвая, заставляя покупать и сами зерна, и производимые Monsanto пестициды, к которым эти зерна устойчивы. Это способствует монополизации рынка (мелкие фермы экономически нерентабельны), а кроме того, уже появляются суперсорняки и супержуки, которые на пестициды плевать хотели, то есть это бесконечный цикл деньгооборота, а страдают труженики села.

Краткое резюме сюжета из Vice вот (всего он 15 минут идет):
https://www.youtube.com/watch?v=aLYbnfz3OU4

Любопытный материал в Slate про моего любимого Берни Сандерса и его кампанию. Основные тезисы:

— Как и Обама, Берни — кандидат надежды. Но Обама приходил к власти на обещании повестки здравого смысла, которая должна была объединить дрейфующих на разные полюса демократов и республиканцев. В настоящий момент такой компромисс кажется утопией; соответственно, становится возможен Сандерс, цель которого — не маневрирование в рамках существующей системы, а подрыв этой системы как таковой.

— При всем при том в этой борьбе с истеблишментом Берни нередко игнорирует тот факт, что то, что выгодно истеблишменту, выгодно и тем самым простым людям, о которых он заботится, — например, это они любят дешевый бензин и работают в нефтяной индустрии, зависимости от которой Сандерс хочет положить конец.

— Кампания Клинтон построена на идее разума и баланса: сделаю то, что смогу в рамках системы, потому что я умею. Но оказывается, что в обоих партийных лагерях значительное количество людей уже не верят в то, что система может работать на них. Люди разочарованы в реализме, отсюда спрос на идеализм. В этом смысле важно, что Сандерс говорит о своей кампании как о движении: даже если вдруг его выберут, ему будет необходима активная поддержка населения в Вашингтоне; а уж если нет — тем более.

http://www.slate.com/articles/news_and_politics/cover_story/2016/02/bernie_sanders_grassroots_revolution_isn_t_interested_in_barack_obama_s.single.html

Ну и тоже к выборам — уже мой собственный, так сказать, лонгрид (хотя репортерства там нет, только продолжительное чесание головы) про то, что и почему происходит с американской президентской кампанией — самой дикой за последние 40 лет. Краткое резюме: Америка больше не будет прежней; thanks, Obama!

http://carnegie.ru/commentary/2016/02/10/ru-62724/itqp

Вышел новый номер моего любимого журнала The Atlantic, потихоньку осваиваю. Вот магистральный текст — 10 тысяч слов в исполнении заслуженного журналиста Джеймса Феллоуса про то, что он увидел в провинциальных городах Америки, недавно переживших кризис, по которым он год летал на своем частном самолете (и всем рекомендует так путешествовать!).

— Самое интересное, как ни странно, в начале: большинство американцев крайне скептически смотрят на перспективы страны и при этом с большим оптимизмом перестраивают свои локальные сообщества — даже в беднющем Сан Бернадино, где случилась массовая стрельба в декабре, есть целый воз местных активистов, меняющих жизнь к лучшему. Подумал тут, что в России наверняка все ровно наоборот в смысле самоощущения: типа, у нас все не очень, но страна на подъеме.

— Текст лишний раз доказывает, насколько Америка центробежная страна: технологический хипстерский оазис в Миннесотте, успешный металлоперерабатывающий завод в Огайо, городок в Северной Дакоте, куда прибывает много мигрантов — и все этому скорее рады, и так далее.

— Интересно и про силу искусства: приводится целый ряд примеров, когда программы паблик-арта сильно способствовали оживлению хиреющих районов и городов; особенно в этом смысле вроде как отличился Питтсбург.

— По итогу Фэллоус признает, что у страны проблемы — и сравнивает нынешние времена с «позолоченным веком» полуторавековой давности: то же огромное экономическое неравенство, то же разрушение привычных экономических связей из-за новых технологий, то же разочарование в политике, похожие проблемы с популизмом. Чтобы преодолеть эту ситуацию, требуются три фактора: национальный шок (откуда он возьмется, неясно; Фэллоус разве что сожалеет, что 11 сентября стало поводом для Ирака, а не для прогресса); политическая воля в экономике (перераспределение капитала, иным словом) и социальные эксперименты — и вот последние-то уже и проводятся в небольших городах, на которые обычно не обращают внимания ни политики, ни медиа.

От себя добавлю, что тот факт, что у заслуженного журналиста ежемесячного умного журнала имеется частный самолет, тоже говорит о многом.
http://www.theatlantic.com/magazine/archive/2016/03/how-america-is-putting-itself-back-together/426882/

Оказывается, существует такая удивительная вещь, как океаническая терапия для страдающих посстравматическим стрессовым расстройством бывших солдат: грубо говоря, люди занимаются серфом, и им становится лучше. Почему — непонятно: то ли потому что нужные вещества в мозг поступают, то ли тут сила метафоры — ритм у серфинга почти как у войны, только вместо стрельбы и жестокости ты получаешь волну.

Текст красивый, но ощущение оставляет горькое все равно — потому что как-то мимоходом констатирует, что с ПТСР у военных даже в Америке борются очень плохо (потому что соответствующие институции не очень справляются со своими обязанности, и никогда не знаешь, какой тип терапии или таблеток поможет, и поможет ли вообще), а заодно — что спецвойска вроде ВДВ по структуре своей являются аппаратом насилия над личностью и гарантируют тебе травмы по умолчанию, даже без войны, как физические, так и психологические.

Ну и как всегда интересно, что в России с этим — по моим ощущениям, эта проблематика не осознана совсем, а ведь в свете Донбасса она становится особенно актуальной.
http://www.outsideonline.com/2015801/trim-toward-light-ptsd-surf-therapy

Шимпанзе Бабблза, с которым в середине 80-х любил появляться на публике Майкл Джексон, увековечил в своей скульптуре Джефф Кунс. А последние 13 лет Бабблз живет в специальных мини-джунглях во Флориде, создательница которого поставила своей целью сохранять жизнь и комфорт обезьянам из шоу-бизнеса — шимпанзе лучше всего ладят с людьми и подходят для кино и рекламы, когда они еще дети; с возрастом они становятся все более дикими, и если бы не этот центр, многих бы просто убивали.

Бабблз, как и его друзья (например, шимпанзе из «Эйса Вентуры», который до того, как попасть во Флориду, пытался сбежать из зоопарка в Небраске и чуть не был убит), живет хорошо и внимания людей чурается. Некоторые из его коллег рисуют, он сам вроде бы в целом понимает английский — но абстрактные понятия слишком далеки от его мозга, и факт смерти Джексона он в любом случае банально не может понять.

Люблю вообще тексты типа «что случилось потом» — еще и потому, что без них слишком много сюжетов оказываются недорассказанными.
http://www.miaminewtimes.com/music/michael-jacksons-pet-chimp-bubbles-is-living-out-his-twilight-years-in-florida-8219542

Интересные рассуждения профессора по истории искусств в университете Рима, не первый год занимающейся темой подделок. Вы вот знали, что если вы смотрите на графику Дюрера в венской Альбертине, с большой вероятностью это репродукции, потому что оригиналы нельзя выставлять дольше трех месяцев в году без вреда для них? Музей утверждает, что все объявления очень трудно найти.

Но это не все: с современными технологиями иногда оказывается, что какого-нибудь Ван Эйка в деталях куда лучше рассмотреть в цифровой копии, чем в оригинале, — а во Франции вообще создали точную трехмерную копию знаменитой пещеры Шове, где были найдены первые рисунки в истории человечества? Что лучше — увидеть подделку со всех углов и расстояний без ущерба для оригинала, или все же оригинал, принимая все возможные ограничения и дурные последствия. Автор, кажется, четко считает, что второе, но вообще ответ на этот вопрос неочевиден — и картина ультимативного музея, где есть вообще все главные произведения искусства в истории человечества в идеальных копиях вовсе не кажется антиутопической во времена, когда по миру триумфально гастролируют трехмерные проекции Ван Гога.
https://aeon.co/essays/is-there-a-place-for-fakery-in-art-galleries-and-museums

Я вообще редко читаю селебрити-профайлы, надоело, да и ничего интересно в них чаще всего не сообщают. Но вот это прямо выдающийся — про Дану Брунетти, молодого голливудского продюсера, выросшего из личного ассистента Кевина Спейси в нового президента студии Relativity, который предположительно должен вытащить ее из жопы; а по дороге сделал «Социальную сеть», «Карточный домик» и «50 оттенков серого».

Самое интересное, впрочем, — не Голливуд, 8 машин в гараже, включая три «Феррари», и неспособность произнести хотя бы одно предложение без слова «fuck», а про путь к успеху. Настоящая американская мечта: Брунетти родился в бедном индустриальном городке в Вирджинии, воспитывал его папа (мать ушла к другой женщине), сам он в юном возрасте почти стал отцом и, стрессанув от всего этого, пошел в армию работать в береговой охране. Потом стал финансистом и играл на бирже, потом опять решил все поменять — и по случайности устроился к Спейси. Ну и поехало. Хороший, в общем, человек. Похож в каком-то смысле на американских политиков нового поколения своей демонстративной нелюбовью к лукавству — ну и тут уж действительно без слова «fuck» в каждом предложении не обойтись.
http://www.vanityfair.com/hollywood/2016/02/dana-brunetti-hollywood-producer

Рубрика «Дмитрию Киселеву на заметку»: в Америке тоже все разваливается! Мосты обрушиваются, хайвеи в прискорбном состоянии, в аэропортах постоянные заторы, старые баржи все время ломаются, про поезда уж и говорить нечего. Конгресс недавно наконец одобрил программу по починке транспортной системы страны стоимостью в 350 миллиардов долларов, но этого маловато будет; что реально нужно — так это большая инициатива на манер того, что в 30-х делал Рузвельт, чтобы наконец сделать инфраструктуру США современной, да и дать кучу работ гражданам. Но с республиканским Конгрессом и вообще системой, в которые горизон политического планирования составляет максимум четыре года, это маловероятно. Так что все плохо, а будет еще хуже.

Текст очень алармистский, конечно, — как человек, много проездивший по американским дорогам, могу заверить, что какое-то время они еще продержатся, да и воевать с безработицей, ежеквартально добавляя сотни тысяч рабочих мест, у федерального правительства получается и так. Но все равно лишний раз подтверждает мою теорию, что Америка — это Россия, в которой работают суды и медиа. Ну и наука, конечно: поразительно, что цифры есть буквально на каждый факт; сколько американцы теряют в самолетных пробках каждый год — вуаля, 101 миллиард долларов и в среднем 34 часа на человека в год.
http://www.nybooks.com/articles/2016/02/25/infrastructure-country-breaking-down/

Не бог весть какая захватывающая история про то, как американские школьники научились всех побеждать на математических олимпиадах, интересная, однако, одним моментом. В целом речь вот о чем: в американсках школах предпочитают заставлять детей зубрить правила, вместо того чтобы объяснить им, как работает логика и как с помощью математики решать проблемы; некоторые родители и педагоги это увидели и создали целую небольшую индустрию продвинутой детской математики (кружки, летние лагеря и так далее); дети, попавшие в оборот индустрии, теперь и выигрывают олимпиады. Тут, правда, есть проблема с экономическим барьером (в клуб элитной математики попадают только дети из среднего класса), но сейчас уже вводятся специальные программы по поиску математических талантов в школах, где учатся бедные, так что жизнь налаживается и в этом смысле.

А теперь один момент. Женщину, которая основала один из первых кружков нового типа, зовут Инесса Рифкин, а то, что она основала, — Russian School of Mathematics. Вторую основательницу зовут Ирина Хавинсон. И даже искать бедных талантов из черных кварталов ходит человек по имени Даниэль Захарополь. Что, конечно, не означает, что все они обязательно эмигранты из СССР / России — но больно уж похоже. Наглядный пример, куда именно утекают мозги.
http://www.theatlantic.com/magazine/archive/2016/03/the-math-revolution/426855/

Еще немного про гравитационные волны на ваших экранах. К вопросу о силе нарративов — довольно много сегодня про это прочитал, и это, по-моему, даже не то что самый понятный текст (я, в общем, до конца не понимаю, что такое гравитация, к стыду своему), но самый человечный, что ли. Поставленная в широкий  контекст и снабженная характерами и деталями, вся эта история становится про людей, их обсессии, мечты и умы, ну и мне лично через людей про такие вещи понимать куда легче, а иначе можно и с ума сойти.

Такой эффект, конечно, во многом из-за стиля — в New York Times много той же информации, но в сухом газетном изложении она читается иначе. Ну и из-за акцента на мелочей:  когда тебе сообщают, что один из тестов обсерватории на изоляцию от посторонних помех и контаминаций был обозначен в бортовом журнале как «Бабба рычит мотоциклом», сразу как-то по-другому начинаешь все это воспринимать.

Кроме прочего — здесь, кажется, самое подробное описание механизма работы обсерватории, даже я более-менее уяснил. А вот что не уяснил, так это как ученые извлекли из этого малипусечного сигнала столько информации, что получился почти что мультфильм «Лава» про черные дыры; вот про это бы теперь почитать.
http://www.newyorker.com/tech/elements/gravitational-waves-exist-heres-how-scientists-finally-found-them

Добивая тему, посмотрел еще и фильм «В ожидании волн и частиц» — про ученых, которые как раз ищут всякие штуки типа гравитационных волн (в том числе буквально их); не то чтобы даже эфемерные, но возможно, так сказать, вненаходимые.

С одной стороны, фильм очень обаятельный, отдельно очень здорово сделана анимация, объясняющая науку. С другой — все-таки нашим документалистам, как правило, не хватает сюжета. Почему-то, видимо, есть некое подспудное убеждение, что надо показать интересного человека, будь то Л. Федоров или профессор Руденко,  — и этого уже достаточно. Меж тем, по-настоящему большое документальное кино отличается как раз тем, что превращает портрет в нарратив (я знаю, что злоупотребляю этим словом, прошу прощения) — с началом, серединой и концом. Из трех героев «В ожидании волн и частиц» только у Ростовцева есть что-то похожее; у Руденко могло бы быть, если бы режиссер подождал, — и это, кстати, не такая дурацкая идея, как может показаться, не один раз сталкивался с ситуациями, когда фильмы получались именно потому, что люди терпеливо дожидались, когда жизнь сделает финал.

Отдельно много соображений про собственные попытки понять все эти дела, конечно. В том ли проблема, что я плохо учился физике, меня плохо учили, или есть некая органическая предрасположенность к разного рода знанию, как принято считать (типа, «я гуманитарий»)? Верно ли ощущение, что людям, занимающимся естественно-научным интеллектуальным трудом, легче доступны плоды гуманитарного интеллектуального труда, — и если да, то как так получается? Ну и так далее.

Кино, собственно, вот.
https://www.youtube.com/watch?v=WrqoXa1kA1o

Энди Рубин, который изобрел операционную систему Android и подписал в Гугл человека, делающего им теперь самоуправляемые машины, в качестве следующего большого проекта собирается развивать искусственный интеллект — и создал для этого компанию Playground, которая частично инкубатор для стартапов в этой области, а частично сама стартап.

Идея Рубина, в принципе, такая же, как для Android: сейчас изобретателям идей в области ИИ очень много приходиться морочиться со всякими скучными техническими деталями и компонентами. Playground хотят создать что-то вроде операционной системы для ИИ — или, если угодно, конструктора, где какой-то набор базовых компонентов будет универсальным, и уже на на этой основе можно творить штуки. Не поднимается, правда, вопрос, не будет ли такой конструктор сам заведомо ограничивать потенциальный набор идей, — как телефоны на Android все в каком-то широком смысле одинаковые.

Из потенциального применения всего этого мне, пожалуй, больше всего понравилась духовка, которая сама  понимает, что курица уже пропеклась, и регулирует необходимую для данного блюда температуру; в это даже верится легко.
http://www.wired.com/2016/02/android-inventor-andy-rubin-playground-artificial-intelligence/

Да, кому интересно про искусственный интеллект как философскую категорию — вот прошлогодний текст в The New Yorker про оксфордского ученого Ника Бострома, который в этом аскепте все и изучает, грубо говоря, пытается решить проблемы, шанс возникновения которых исчезающе мал — но в случае, если они-таки возникнут, всем каюк. Дико интересно.

http://www.newyorker.com/magazine/2015/11/23/doomsday-invention-artificial-intelligence-nick-bostrom

Прочитал наконец нашумевший на этой неделе манифест «Почему Хиллари Клинтон не заслуживает голосов чернокожих»; противоречивые чувства испытываю.

С одной стороны, аргументация вполне убедительная: показывается, что администрация Билла Клинтона своими законодательными инициативами в области борьбы с преступностью и расширения тюремной системы дико навредила афро-американцам; вместо того чтобы пытаться перестроить социальную инфраструктуру в городских гетто, погрузившихся в безработицу из-за начавшейся миграции компаний на более дешевые рынки труда, был принят план радикальной борьбы с любого рода правонарушения, который привел только к увеличению бедности и разрушению вертикальных социальных лифтов — тем более что Клинтон еще и нанес сильный ущерб системе вэлфера. Хиллари большинство этих мер, включая печально знаменитый Crime Bill 94-го года, активно поддерживала.

(Заметка в сторону — интересно, что мне почти не попадаются осмысления 90-х как политической эпохи, притом что Рейгана обсуждают очень много, Никсона обсуждают много, про 60-е я уж вообще молчу. Клинтона действительно в основном упоминают в связи с Crime Bill, ну и тем, что он оставил Бушу-младшему профицитную экономику; какого-то более глобального обдумывания десятилетия толком не происходит.)

С другой стороны, при всем моем отсутствии симпатий к Клинтон, радикальные атаки слева тоже местами не кажутся особенно разумными. В этом тексте тоже поднимается вопрос выплаты репараций чернокожему населению, о которых постоянно пишет главный публицист по расовому вопросу Та-Нахаси Коатс (он даже Берни Сандерсу предъявлял за то, что он отказывается впрямую поддерживать эту меру); ну и это как минимум спорная идея, по-моему, — да и говорить, что, дескать, предложение Клинтон реалистично смотреть на политический процесс есть заведомое мошенничество, это тоже в каком-то смысле заведомое мошенничество.

С третьей стороны, интересен финал, где открыто говорится, что Демократическая партия давно уже не менее мудацкая и корпоративная, чем Республиканская — и пора вообще разорвать этот порочный круг и создать новую партию, которая будет бороться за реальную социальную справедливость. И вроде как если смотреть на вещи реалистично — ну куда, право слово. Но если вспомнить о том, насколько силен и, по ощущениям, непреодолим разрыв между двумя партиями сейчас, — кто знает, может, в этой пропасти и есть место для новых сил. Впрочем, автор в любом случае предлагает создавать партию не в середине, а слева от Демократов. Сплошные противоречия.
http://www.thenation.com/article/hillary-clinton-does-not-deserve-black-peoples-votes/

Важное событие: умер Антонин Скалиа, самый консервативный судья американского Верховного суда; яростный старикан, который, например, назвал решение по легализации однополых браков «судейским путчем» и заявил, что (это лучше в оригинале) the opinion's showy profundities are often profoundly incoherent.

Почему это важно? В американской системе власти именно Верховный суд зачастую оказывается институцией, принимающей ключевые решения для разнообразных тектонических социальных изменений (другой вопрос, как эти решения потом исполняются). Очевидные примеры, помимо однополых браков, — десегрегация школ в 1954-м или печально знаменитое дело Citizens United в 2010-м: суд признал конституционным существование поддерживающих политических кандидатов Super PACs, которые могут тратить любые деньги на кампании; во многом на волне недовольства тем, что многие считают легализованной коррупцией, существуют феномены Берни Сандерса и Дональда Трампа. Получается так, потому что Верховный суд проверяет соответствие тех или иных практик Конституции США, — а Конституция тут реально сакральный документ.

В суде всего 9 человек; многие ключевые решения — включая однополые браки — принимаются минимальным большинством 5-4. Назначаются судьи Президентом с одобрения Сената; соответственно, республиканцы обычно назначают более консервативных чуваков (Скалию назначил Рейган), демократы — более прогрессивных. Таким образом, сейчас у Обамы есть шанс пропихнуть в Верховный суд еще одного прогрессивного судью, что для баланса сил там крайне важно; с другой стороны, очевидно, что при нынешней идеологической войне между двумя партиями республиканский Сенат будет этому люто сопротивляться.

Не исключено, впрочем, что это только первый раунд более долгой истории — Скалии было 79, и это возраст, в котором судьи нередко уходят на пенсию; еще один судья — его ровесник, еще одному 77, а кумиру молодежи Рут Бэйдер Гинзбург, известной в народе как Notorious RBG, вообще 82.

Кто бы ни пришел Скалии на замену, впрочем, трудно себе представить, что он или она будет таким же харизматиком. Его вулканические особые мнения всегда было как минимум весело читать. RIP.

(Впрочем, ЭКСПЕРТЫ, а также республиканские сенаторы уже говорят, что хрен Обаме с маслом, а не новый судья, и пока не будет нового президента, не будет и нового судьи. Не совсем, правда, понимаю, как они ввосьмером год работать будут.)

А также жми кнопку Mute, если еще не нажал, временная разница между Россией и США неизбежно ведет к тому, что много чего здесь будет появляться глубокой ночью.

Заметка про российскую журналистику. В ответ на сообщение сайта TheRunet о том, что я пишу в этом канале про документальные фильмы о науке, заявляю: ни хера подобного, я написал один пост про документальный фильм о науке и бог его знает, когда будет следующий (именно про науку я документальные фильмы смотрю редко; понадобится еще одно открытие по типу гравитационных волн, чтобы меня на это сподобить). Дорогой автор сайта TheRunet посмотрел один пост и сделал выводы. Шейм он ю, автор, — хотя он (или она) все равно это не читает.