…Бабочка смотрит на барона Унгерна. Глаза Романа Фёдоровича постепенно светлеют. Становятся совершенно прозрачными, словно журчащий ласковый неподалёку спрятавшийся ручей протекает под выгоревшими ресницами. И глаза эти множатся. Миллионы глаз Унгерна отражаются в сетчатках бабочки, подобно полному воплощению древнего индийского божества, но то, что ужаснуло эпического Арджуну, бабочку лишь заставляет любопытствовать, вцепившись всеми щетинками лапок в горячее беспокойное ухо коня. Унгерн постепенно преображается. На его шее вдруг расправляется белоснежный шёлковый шарф, заколотый причудливой женской брошью в виде большой, чернёного серебра, бабочки. На груди золотом вспыхивает кираса. Рука облекается в многосуставную железную перчатку. Придерживая коня, барон легко ссаживается с седла. Барон ждёт, застыв, вытянувшись. К нему подходит мелкими шажками хрупкая девушка, с ног до головы укутанная в белую ткань. Сквозь прозрачное покрывало - глаза и тонкие пальцы. Барон бережно дотрагивается до пальцев девушки-призрака. В руке Унгерна кольцо – слишком крупное для тонкого женского пальца. Унгерн пытается надеть девушке на палец кольцо. Палец вздрагивает, кольцо соскальзывает, сверкнув на солнце, падает в густую сочную траву. Трава жухнет, осыпается жёлтым пеплом, течёт пылью. Вокруг – пустыня. Встав перед женщиной на колено, по всем правилам рыцарского этикета, Роман Фёдорович, будто приготовившись делать предложение руки и сердца, произносит: «Я – начальник Азиатской конной дивизии генерал-лейтенант барон Унгерн-Штернберг! Возьмите меня в плен».
Лица женщины не видно. Под белой полупрозрачной тканью угадывается остроконечная шапка или шлем или... будённовка? В косицы, выбивающиеся из-под покрывала, вплетены четыре георгиевских креста. Порыв степного ветра колышет волосы, и кресты глухо позвякивают друг о друга...
…Бабочка вспархивает. Конь прядёт ушами. Глаза барона темнеют. Он будто возвращается из сна, и ненавидит сон.
