«Православный олигарх», как называли Сергея Пугачева, и бывший член СФ в интервью радио «Свобода» в 2017 году рассказал о том, как в середине 2000-х проходил процесс выборов в Башкирии, отъем башкирской нефтянки и почему Путину было важно, чтобы Шаймиев и Рахимов присягнули ему лично.
Полное текст здесь
https://www.svoboda.org/a/28437045.html
Михаил Соколов: Вы сказали, что вы занимались политикой, я не могу не вспомнить одну историю очень интересную, мне ее тоже напомнили коллеги, – это выборы в Башкирии, когда ваш друг Сергей Веремеенко шел на пост президента этой республики против Муртазы Рахимова. Кампания была проведена хорошо, как говорят, с вашим участием, уже был второй тур, у него были шансы на победу, и вдруг что-то случилось, мы не знаем что, но предполагаем, Сурков ездил в Уфу, еще что-то. Может быть, вы расскажете об этом опыте взаимодействия с властью?
Сергей Пугачев: Во-первых, Сергей Алексеевич Веремеенко был не то что моим другом, он просто был директором банка. Да, Путин меня попросил кого-то выставить против Муртазы Рахимова. Притом что Путин знал, что если я что-то делаю, я стараюсь делать это хорошо. Я его предупредил. Хотя у меня с Муртазой Рахимовым были замечательные отношения человеческие, я ему сказал, что есть шанс, что, скорее всего, Веремеенко пройдет. После какого-то момента стало понятно, что он действительно имеет огромные шансы стать президентом Башкирии. Впоследствии меня попросил Путин в эту ситуацию не вмешиваться, передал в руки Дмитрия Медведева и Владислава Суркова, они с ним дальше этим занимались, упрашивали его написать какое-то заявление, уйти, отказаться, обещали всяческие почести и прочие вещи. То есть нормальная политическая российская история. Я в ней не очень участвовал, скажу откровенно.
Михаил Соколов: Почему все-таки не доверили власть в Уфе Веремеенко? Хотели от Рахимова получить какие-то материальные вещи, активы или что-то экономического плана?
Сергей Пугачев: В том числе. В первую очередь, конечно, надо понимать, что Путин воспринимал Рахимова тогда как одного из аксакалов Шаймиева, естественно, для него важно было, чтобы Рахимов, грубо говоря, прогнулся, пришел, попросил и так далее. Это он все сделал, Путин мне об этом сказал. Путин пообещал ему, что он решит вопрос с Веремеенко и его не будет. Вторая часть имеет длительное продолжение – это история с "Башнефтью", со всякими нефтехимическими производствами, с сыном Рахимова и так далее. Естественно, Путин ожидал, что это элементарно перейдет в его руки. Элементарно не перешло, по-моему, до сих пор еще тянется.
Михаил Соколов: Господин Евтушенков оказался в другой ситуации, чем вы. Он, видимо, не вовремя что-то сделал, немножечко под арестом побыл, и пришлось отдавать башкирские активы. А вы, получается, вовремя уехали?
Сергей Пугачев: Я не знаю, вовремя или не вовремя. Евтушенкова я очень хорошо знаю много лет, я в курсе этой истории всей. Я думаю, что он пытался получить некоторую выгоду там, где ее не нужно было получать. Вся эта история начиналась при Медведеве президенте, а продолжилась при президенте Путине. Он пытался эту историю разыграть, что я тут то ли для того держу, то ли для этого. Путин такие вещи не очень любит, когда пытаются в его близкие отношения, а я имею в виду отношения Путина и Медведева, вбить клин, на мой взгляд, такой результат.