Фашизм — это иерархическая структура, использующая репрессию. Стая птиц, летящих на юг, — это не фашизм, но если птица отстает и ее заклевывают остальные — это фашизм. Единственный способ борьбы с фашизмом, который я указываю в «Равинагаре», — это шизофрения. Шизофрения как структура в смысле набора связок и растущей сложности. Шизофрения вполне может принять фашизм и начать на него работать до определенного момента, и фашизм не заметит, что происходит уничтожение его самого. И именно таким образом возможна борьба. Не антифашизмом, не отрицанием иерархичности, а деформацией. Противостояние не работает, потому что оно не может работать в принципе. Противостояния левых и правых нет, есть только власть капитала над теми и над другими. Там, куда вкладывается больше денег, и происходит победа. Шизофрения может идти против этого, она может давать какой-то маргинальный результат, рождать совершенно иные структуры — как оркестр без дирижера может начать играть принципиально новую музыку. Когда ты атакуешь иерархию, она задает тебе вопрос: «Вот ты победишь, и что ты сделаешь? Построишь новую иерархию?». А шизофрения просто хохочет над этим вопросом.