AS
🤘🏻
Size: a a a
2018 October 26
AS
Andy Korg
На фото кусок конвейера? Конвейер в цеху?
да
AK
да
Вот я про то.
AS
я просто повесил померить подходит или нет.
AS
а так в цеху пыльно, вон видна даже пыль на направляющей.
AS
но полы моют
AK
а так в цеху пыльно, вон видна даже пыль на направляющей.
Это ничего, хуже когда окурки в отверстия вентиляции пихают :)
AS
а зачем
AK
Культура блять производства
AS
я даже знаю куда бы у нас потом эти окурки запихали. таким пихальщикам
AS
у нас если ты просто на пол бумажку бросишь или плюнешь - снимут премию
AK
у нас если ты просто на пол бумажку бросишь или плюнешь - снимут премию
Поэтому и пихают - бросить нельзя а незаметно сунуть можно ну и до урны день илти
AS
а курить вобще нельзя, а то взрыв будет такой что видно будет за много км.
AK
а курить вобще нельзя, а то взрыв будет такой что видно будет за много км.
Ааа! Тогда понятно
2018 October 31
B
Приплыли;)
B
Нет повести печальнее на свете, чем повесть о вещах и интернете
Как известно, самый большой проект в области интернета вещей в России сегодня – это «Платон», принадлежащий равноуважаемому семейству Ротенбергов. А самое перспективное направление интернета вещей – удаленный сбор данных со счетчиков ЖКХ.
Поэтому не удивительно, что именно тандем Игорь Ротенберг – Андрей Шипелов, уже присосавшийся к «Платону», получил 80% в компании СРТ, производящей IoT-оборудование для ЖКХ и предоставляющей услуги под брендом «Стриж». Управляет же Стрижом сейчас некое ООО «Глонасс-Тм», 25% которого принадлежит АО «Глонасс» (100% у государства), а 75% - оператору «Платона» - «РТ-Инвест транспортные системы» (http://tadviser.ru/a/273906). Правда, для участников рынка принадлежность Стрижа Ротенбергам последние полтора года была секретом полишинеля.
История развития интернета вещей в России достойна отдельного романа. Но «Стриж» занимает в ней особое место, поскольку везде заявляет об успешной разработке собственного протокола. Собственно, именно этот протокол носит гордое имя Narrow band – Fidelity (NB-Fi) и претендует на то, чтобы стать национальным IoT-протоколом.
Расчет транспортного семейства Ротенбергов очевиден: получив лейбл «национальный IoT-протокол», СРТ приобретет золотой ключик от дверей в будущее. Думаем, не является совпадением с приходом Ротенберга в Стриж и сдвиг с мертвой точки вопроса с частотами в диапазоне, в котором работает Стриж (https://iot.ru/promyshlennost/rossiyskiy-internet-veshchey-poluchil-novye-radiochastoty).
Правда, специалисты говорят, что NB-Fi - протокол простенький, слабо защищенный и плохо задокументированный. А злые языки утверждают, что плохо задокументирован он неспроста: дело в том, что у самых истоков «Стрижа» маячит французская IoT-компания SigFox. По слухам, они пытались прийти в Россию и предлагали свою технологию для создания умных парковок, но ушлые россияне скопировали проприетарный протокол SigFox и бортанули французов. Правда, скопировать получилось далеко не все – отсюда и проблемы.
Интересно, что два года назад «Стриж-Телематика» поделилась надвое после конфликта акционеров – Андрея Синицина и Евгения Ахмадишина. Последний возглавил проект «Вавиот», который производил в информационном поле раз в 20 больше шума, чем СРТ - проект Синицина, оставившего себе бренд Стрижа. Но год назад Ахмадишина арестовали по делу Олега Филиппова, бывшего гендиректора фсошной конторы «СВЭКО», а через полгода «Вавиот» по-тихому прекратила деятельность. Впрочем, Синицин тоже сошел со сцены без особого шума – у него не осталось ни доли, ни поста в СРТ.
Sic transit, как говорит наш пастор
Как известно, самый большой проект в области интернета вещей в России сегодня – это «Платон», принадлежащий равноуважаемому семейству Ротенбергов. А самое перспективное направление интернета вещей – удаленный сбор данных со счетчиков ЖКХ.
Поэтому не удивительно, что именно тандем Игорь Ротенберг – Андрей Шипелов, уже присосавшийся к «Платону», получил 80% в компании СРТ, производящей IoT-оборудование для ЖКХ и предоставляющей услуги под брендом «Стриж». Управляет же Стрижом сейчас некое ООО «Глонасс-Тм», 25% которого принадлежит АО «Глонасс» (100% у государства), а 75% - оператору «Платона» - «РТ-Инвест транспортные системы» (http://tadviser.ru/a/273906). Правда, для участников рынка принадлежность Стрижа Ротенбергам последние полтора года была секретом полишинеля.
История развития интернета вещей в России достойна отдельного романа. Но «Стриж» занимает в ней особое место, поскольку везде заявляет об успешной разработке собственного протокола. Собственно, именно этот протокол носит гордое имя Narrow band – Fidelity (NB-Fi) и претендует на то, чтобы стать национальным IoT-протоколом.
Расчет транспортного семейства Ротенбергов очевиден: получив лейбл «национальный IoT-протокол», СРТ приобретет золотой ключик от дверей в будущее. Думаем, не является совпадением с приходом Ротенберга в Стриж и сдвиг с мертвой точки вопроса с частотами в диапазоне, в котором работает Стриж (https://iot.ru/promyshlennost/rossiyskiy-internet-veshchey-poluchil-novye-radiochastoty).
Правда, специалисты говорят, что NB-Fi - протокол простенький, слабо защищенный и плохо задокументированный. А злые языки утверждают, что плохо задокументирован он неспроста: дело в том, что у самых истоков «Стрижа» маячит французская IoT-компания SigFox. По слухам, они пытались прийти в Россию и предлагали свою технологию для создания умных парковок, но ушлые россияне скопировали проприетарный протокол SigFox и бортанули французов. Правда, скопировать получилось далеко не все – отсюда и проблемы.
Интересно, что два года назад «Стриж-Телематика» поделилась надвое после конфликта акционеров – Андрея Синицина и Евгения Ахмадишина. Последний возглавил проект «Вавиот», который производил в информационном поле раз в 20 больше шума, чем СРТ - проект Синицина, оставившего себе бренд Стрижа. Но год назад Ахмадишина арестовали по делу Олега Филиппова, бывшего гендиректора фсошной конторы «СВЭКО», а через полгода «Вавиот» по-тихому прекратила деятельность. Впрочем, Синицин тоже сошел со сцены без особого шума – у него не осталось ни доли, ни поста в СРТ.
Sic transit, как говорит наш пастор
B
Как это может стать стандартом🤦🏻♂️
ВЗ
воу
~
Нет повести печальнее на свете, чем повесть о вещах и интернете
Как известно, самый большой проект в области интернета вещей в России сегодня – это «Платон», принадлежащий равноуважаемому семейству Ротенбергов. А самое перспективное направление интернета вещей – удаленный сбор данных со счетчиков ЖКХ.
Поэтому не удивительно, что именно тандем Игорь Ротенберг – Андрей Шипелов, уже присосавшийся к «Платону», получил 80% в компании СРТ, производящей IoT-оборудование для ЖКХ и предоставляющей услуги под брендом «Стриж». Управляет же Стрижом сейчас некое ООО «Глонасс-Тм», 25% которого принадлежит АО «Глонасс» (100% у государства), а 75% - оператору «Платона» - «РТ-Инвест транспортные системы» (http://tadviser.ru/a/273906). Правда, для участников рынка принадлежность Стрижа Ротенбергам последние полтора года была секретом полишинеля.
История развития интернета вещей в России достойна отдельного романа. Но «Стриж» занимает в ней особое место, поскольку везде заявляет об успешной разработке собственного протокола. Собственно, именно этот протокол носит гордое имя Narrow band – Fidelity (NB-Fi) и претендует на то, чтобы стать национальным IoT-протоколом.
Расчет транспортного семейства Ротенбергов очевиден: получив лейбл «национальный IoT-протокол», СРТ приобретет золотой ключик от дверей в будущее. Думаем, не является совпадением с приходом Ротенберга в Стриж и сдвиг с мертвой точки вопроса с частотами в диапазоне, в котором работает Стриж (https://iot.ru/promyshlennost/rossiyskiy-internet-veshchey-poluchil-novye-radiochastoty).
Правда, специалисты говорят, что NB-Fi - протокол простенький, слабо защищенный и плохо задокументированный. А злые языки утверждают, что плохо задокументирован он неспроста: дело в том, что у самых истоков «Стрижа» маячит французская IoT-компания SigFox. По слухам, они пытались прийти в Россию и предлагали свою технологию для создания умных парковок, но ушлые россияне скопировали проприетарный протокол SigFox и бортанули французов. Правда, скопировать получилось далеко не все – отсюда и проблемы.
Интересно, что два года назад «Стриж-Телематика» поделилась надвое после конфликта акционеров – Андрея Синицина и Евгения Ахмадишина. Последний возглавил проект «Вавиот», который производил в информационном поле раз в 20 больше шума, чем СРТ - проект Синицина, оставившего себе бренд Стрижа. Но год назад Ахмадишина арестовали по делу Олега Филиппова, бывшего гендиректора фсошной конторы «СВЭКО», а через полгода «Вавиот» по-тихому прекратила деятельность. Впрочем, Синицин тоже сошел со сцены без особого шума – у него не осталось ни доли, ни поста в СРТ.
Sic transit, как говорит наш пастор
Как известно, самый большой проект в области интернета вещей в России сегодня – это «Платон», принадлежащий равноуважаемому семейству Ротенбергов. А самое перспективное направление интернета вещей – удаленный сбор данных со счетчиков ЖКХ.
Поэтому не удивительно, что именно тандем Игорь Ротенберг – Андрей Шипелов, уже присосавшийся к «Платону», получил 80% в компании СРТ, производящей IoT-оборудование для ЖКХ и предоставляющей услуги под брендом «Стриж». Управляет же Стрижом сейчас некое ООО «Глонасс-Тм», 25% которого принадлежит АО «Глонасс» (100% у государства), а 75% - оператору «Платона» - «РТ-Инвест транспортные системы» (http://tadviser.ru/a/273906). Правда, для участников рынка принадлежность Стрижа Ротенбергам последние полтора года была секретом полишинеля.
История развития интернета вещей в России достойна отдельного романа. Но «Стриж» занимает в ней особое место, поскольку везде заявляет об успешной разработке собственного протокола. Собственно, именно этот протокол носит гордое имя Narrow band – Fidelity (NB-Fi) и претендует на то, чтобы стать национальным IoT-протоколом.
Расчет транспортного семейства Ротенбергов очевиден: получив лейбл «национальный IoT-протокол», СРТ приобретет золотой ключик от дверей в будущее. Думаем, не является совпадением с приходом Ротенберга в Стриж и сдвиг с мертвой точки вопроса с частотами в диапазоне, в котором работает Стриж (https://iot.ru/promyshlennost/rossiyskiy-internet-veshchey-poluchil-novye-radiochastoty).
Правда, специалисты говорят, что NB-Fi - протокол простенький, слабо защищенный и плохо задокументированный. А злые языки утверждают, что плохо задокументирован он неспроста: дело в том, что у самых истоков «Стрижа» маячит французская IoT-компания SigFox. По слухам, они пытались прийти в Россию и предлагали свою технологию для создания умных парковок, но ушлые россияне скопировали проприетарный протокол SigFox и бортанули французов. Правда, скопировать получилось далеко не все – отсюда и проблемы.
Интересно, что два года назад «Стриж-Телематика» поделилась надвое после конфликта акционеров – Андрея Синицина и Евгения Ахмадишина. Последний возглавил проект «Вавиот», который производил в информационном поле раз в 20 больше шума, чем СРТ - проект Синицина, оставившего себе бренд Стрижа. Но год назад Ахмадишина арестовали по делу Олега Филиппова, бывшего гендиректора фсошной конторы «СВЭКО», а через полгода «Вавиот» по-тихому прекратила деятельность. Впрочем, Синицин тоже сошел со сцены без особого шума – у него не осталось ни доли, ни поста в СРТ.
Sic transit, как говорит наш пастор
Звучит чрезвычайно бредово
AS
ну этож рашка