Гитлер смотрел по фильму в день — и часто это было американское кино. На рождество 1937-го Геббельс подарил фюреру 12 мультфильмов про Микки-Мауса. Голливуд долгое время отвечал пускай не взаимностью, но толерантностью. По мнению киноведа Дорис Бергер, «попытки некоторых студий, например Warner Bros., снять критическое по отношению к нацистам кино, предпринимались с 1934 года, но сталкивались с цензурой. Лишь в 1939 году удалось снять первый антифашистский фильм». Кстати, у Уорнеров были личные причины оборвать отношения с Германией: в апреле 1933-го главу их берлинского офиса Фила Кауфмана избивают штурмовики — он скончается через несколько месяцев в Стокгольме. После этого Джек Уорнер станет главным антифашистом в Голливуде.
В том же 1933-м Грегори ла Кава снимает на деньги газетного магната Хёрста фильм «Габриэль над Белым домом» про президента США, который отменяет конституцию, вводит отряды штурмовиков в коричневых рубашках — и это хорошо! Об этом герое Библиотека Конгресса напишет: «Хорошая новость в том, что он сократил безработицу, вытянул страну из Великой депрессии, поборол гангстеров и Конгресс, и принес мир во всем мире. Плохая новость: он Муссолини». В том же году в Лос-Анджелесе у нацистов появляется консул Георг Гисслинг, в круг его задач в том числе входит отслеживание американской кинопродукции. Так, в 1934 году выходит постановка Fox «Дом Ротшильдов» — вероятно, благодаря Гисслингу кадры оттуда войдут в нацистский фильм «Вечный жид» (1940).
В 1935 году выходит роман «У нас это невозможно» Синклера Льюиса о сенаторе Уиндрипе, который пришел к власти и организовал диктатуру в США. MGM покупает права за большие деньги раньше, чем книга попадает на прилавки — но в 1936 году, с готовым сценарием на руках, вдруг — к радости нацистов — отказывается от идеи экранизации. Как говорит глава студии Луис Б. Майер, по финансовым соображениям. В то же время Уилл Хейс, автор кинопроизводственного кодекса, предупреждает MGM о возможных проблемах на немецком рынке, а Джозеф Брин, преемник Хейса, отзывается о сценарии как «слишком антифашистском» и «полным опасного материала».
Брин, глава администрации кинопроизводственного кодекса — образец сдержанности. В начале тридцатых он подвержен антисемитским настроениям, в особенности после того, как впервые сталкивается с миром кино, который ему, человеку глубоко верующему, видится необычайно порочным. Однако к 1934 году он займет крепкую «анти-антисемитскую позицию». Впрочем, эта позиция — личная, а на работе Брин пытается сохранить баланс сил: при нем власти помешают выходу документалки «Гитлеровская власть страха» в 1934-м, а в 1936 году со скрипом допустят в прокат документальную драму «Я была пленной в нацистской Германии» — и лишь потому, что она соответствовала кодексу. Меньше повезет Герману Манкевичу, будущему соавтору «Гражданина Кейна»: его сценарий «Бешеный пес Европы» из-за давления Гисслинга ставить не станут. В 1938 году папа Пий XI скажет, что «невозможно христианину поддерживать антисемитизм», после чего в США возникнет «Комитет католиков по борьбе с антисемитизмом», и Брин с этого момента начнет горячо его поддерживать — в том числе давая отпор «профашистскому» священнику с радио Чарльзу Кафлину.
Тем не менее, американские студии до последнего сохраняют присутствие в Германии, советуются с местными цензорами и вносят поправки. В январе 1938 берлинский офис 20th Century Fox пишет письмо в администрацию Гитлера, в котором просит «мнения фюрера» об американской кинопродукции — оно завершается словами Heil Hitler. Однако год за годом присутствие голливудских компаний в Германии становится все менее выгодным, а с началом войны они теряют более денежные французский и английский рынки.
К 1940 году американское кино будет фактически запрещено в Германии. В 1942 выйдет первый фильм из американской серии «Почему мы сражаемся» — и получит «Оскар» как лучшая документальная работа. Более не имеющий финансового интереса в сотрудничестве с Германией, Голливуд наконец-то твердо решит быть против фашизма.
#сьерамадре_нацисты_в_бегах
