Главное различие современной и былой России в том, что исчезло само представление о планировании. Слово "планирование" кажется чем-то из советского лексикона и у людей постарше ассоциируется сугубо с ГосПланом СССР, поэтому, если так будет удобно, буду вместо "планирование" говорить "стратегия", имея в виду долгосрочный и многосложный комплекс мер, рассчитанных на длительные временные сроки.
В своей работе "К познанию России" Дмитрий Иванович Менделеев занялся прогностической демографией и высчитал, что к 2000 году население Российской Империи должно составлять 500 миллионов человек. Оставляя в стороне вопрос о методике подсчёте, выведения коэффициентов и т.п., надо заметить, что эта работа наделала много шуму: Менделеев был признанным в мире и в России учёным, живым классиком, почти полубогом, активно трудившимся ко благу России. По легенде, он смог определить состав новой немецкой взрывчатки, зная какие вещества и в каких количествах отправляются на военные заводы Рейха.
Сам Дмитрий Иванович был ярым сторонником индустриализации России и писал, что в России нужно создавать новые города, для приёма "избытка" населения. Царская власть к тому времени уже столкнулась с проблемой перенаселения центральных и западных губерний России, активно начинала развивать колонизацию Сибири и Туркестана, но куда девать людей оттуда, когда будут перенаселены и эти области?
Приамурский генерал-губернатор Павел Фёдорович Унтербергер, вступая в свою должность, понимал, что он развивает Дальний Восток, как и его предшественники именно для того, чтобы было куда селить миллионы русских в будущем. Благо, что климат южной части Дальнего Востока вполне подходил для этих целей, было развитое сельское, лесное и морское хозяйство. При Унтербергере запрещается продажа алкоголя аборигенам, субсидируются землевладельцы, начинается прокладка ж/д-путей от Владивостока и Хабаровска к Транссибу, в обход КВЖД — эту работу завершит в 1916 году преемник Унтербергера, новый приамурский генерал-губернатор Гондатти. Длинная череда русских чиновников от Корфа до Гондатти развивала Дальний Восток не как сырьевой придаток России или крепость, направленную на Японию, а как будущую часть густонаселённой России и базу для будущей Желтороссии. При этом, в лучших русских традициях "Приамурьем" кокетливо называлась территория от Читы до Сахалина и от Анадыря и до Владивостока.
Поэтому, когда я перечитываю слова Столыпина про 25 лет внешнего и внутреннего покоя, я прекрасно понимаю, что у Петра Аркадьевича на эти 25 лет была чётко выработанная программа действий на всё это время, были готовы люди, способные заменить его или действовать без него. Сергей Ефимович Крыжановский не только писал законы о ГосДуме (и для ГосДумы), но и готовил проект по выделению Польши, в этнографических границах, из состава России, для закрытия польского вопроса. Александр Васильевич Кривошеин готовил и проводил переселенческую программу для Сибири и Дальнего Востока. Кто же только мог знать про Первую Мировую, революцию, последующие события?
Основой такой высокоразвитой культуры планирования в Российской Империи было не только осознание чиновничеством того, что им здесь жить, но и сам факт организации государства и обществу по монархическому принципу. Если бы Николай II умер, то его заменил бы кто-то из его родственников, кто, консультируясь с остальными Романовыми и высшей аристократией империи, узнал бы, что и как надо делать. Обновляемое чиновничество империи вращалось вокруг ядра из 0,001% населения страны — членов семьи Романовых и высших аристократических фамилий.
В республиканских же сообществах есть два типа циркуляции элиты. Американский путь заключается в том, что элиты меняются раз в сколько-то лет и так часто, что не возникает этого 0,001%-ядра. Российский путь заключается в том, что элиты не меняются вообще, поэтому становятся сплошным ядром, циркулирующим внутри себя: сегодня Иванов министр обороны, завтра вице-премьер, послезавтра руководитель АП, а через неделю куратор заповедника для дальневосточных леопардов.
